Покров алмазный

Свобода, что тут может круче,

о Боже, сколько в мире дел,

вон ворон каркает, всё учит:

“не бойся, это твой удел.”

У церкви бать, златое темя

и златокудрый перезвон,

он видно всё считает время

и входит с тризной на амвон

Ты уцелел церковный кочет,

а дед мой в пламени сгорел,

да жаль, но кровь моя клокочет,

Ты сатану не одолел.

Упрямо смотрим в небо грома,

там всплеск энергии с плеча,

лучи всемирного погрома,

где печка жизни горяча.

Все мы колеблемся от Рима

но это если так сказать…,

но вот Шумеры, пилигримы,

смогли Меркурий обуздать.

И Гильгамеш, загадка смерти,

у эпоса украл мечту,

он не добыл себе бессмертье,

усилья пали в пустоту.

Библейский мир, то складень мифов,

преданий ветхих и легенд,

мы тоже там, но мы от скифов,

мы русский мир из тех же ген.

Дирижор

Бывает сердце смотрит в оба, и звуком трепетным не тронь, Тонеев тянет руки сноба вручили вам искусства крест.

И не понять её мученья, рукой не тронуть образа, но звук духовный обрученья глубоко врежется в глаза. Упругий вздох нежней и строже в преддверье алчного броска, Гаврилин сумраком дороже, где Русь как дудочка баска. И как дорогою былинной размерить песнь на туеса, о дирижёр, светись рубином, то для Ассоли паруса. Ты Клеопатра, Бог, царица, и благодарное дитя ты жребий свой несёшь как жрица, музыкой сладостной вертя. Ты негодуешь, море, бури, хор потерялся и уныл, рука зависла, в каламбуре бас скоморошину прикрыл. Тебе концерт приносит крылья и ангелы в душе поют и нас волшебные накрыли и тянут в музы, в абсолют. Огнепоклонницы и дивы мужская оторопь, оркестр, пророки вставшие в мотивы

Всё зацвело

Медлительно в порханьи кружев

в хрусталь стекла вплела зима

ту белую вуаль из стужи,

а в красной юбке бахрома.

Подснежник спрятался от света,

одна рука, плечо зело,

и родинка, подарок лета,

вот это зарево влекло.

Кудесник простыней, подушки,

изнеженный её рукой,

всё шепчет сладостное в ушки,

поспи и сердце успокой.

Брильянты, зимние алмазы,

в хрустальных стёклах замело,

на шейке заголились стразы,

сирень, весна, всё зацвело.

Подвальчик

Тёмный день, прикрылся даже воздух,