Нет Браты. Бруклин. Архипелаг номер 6

НетБраты. Бруклин. Архипелаг номер 6
Анатолий Сергеевич Салтыков-Карпов

Продолжение книги Бруклин Архипелаг номер 6. История о жизни и существовании российских инженеров в США, которые работают в высокотехнологических американских компаниях. Советское сознание мешает им встроиться в американские ценности и образ жизни. Они все еще живут в советском мире. Развал Советского союза отражается на взаимоотношениях бывших сограждан из братских республик. События, происходящие на их исторических родинах волнуют и интересуют их больше, чем жизнь в США. Работа в компании напоминает сюжеты из книг Оруэлла и советских шаражек.

Анатолий Салтыков-Карпов

НетБраты. Бруклин. Архипелаг номер 6

Кое-что частично возвращается на круги своя

Предисловие

Сергей стоял на патио и смотрел с высоты 32 этажа на перспективу вдаль уходящих строений. Ему было видно, как пронизывает обзор вся поразительная глубина строений манхетенского района в недешёвым месте.

Прошло более десяти лет его пребывания в США, а жизнь пронеслась тут стремительно и даже вроде, и успешно. Несмотря на это особой радости он не испытывал. Возможно, что все происходило не в результате сочетания его активных действий, таланта или деловой хватки на американском рынке, а по стечению обстоятельств и по независящим от него причинам.

Жена возвратилась к нему. Они опять соединились, так как будто он вернулся из длительной командировки. Варвара его ждала как верная жена. Как будто не было того рокового конфликта.

Он был когда-то брошен как пес. Где-то скулил под заборами или выл на Луну. Ему так казалось. Но если честно признаться, то он, как русский человек рассуждал, так как поется в народной песне: «Если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло». А иногда всплывала национальная поговорка: «Баба с возу, кобыле легче». Поэтому пускался во все тяжкие для снятия напряжения. Волочился за другими женщинами и временами пьянствовал с дружбанами. Самое главное найти причину и повод для собственного успокоения.

Все это теперь было позади. Семейный кризис благополучно закончился. Теперь же он был вполне обеспеченный американец. Хотя он и не говорил по-английски. Он имел общие с женой счета в нескольких банках. Они жили в одном из респектабельных апартментов Манхеттена.

Первоначально Варвара предполагала купить квартиру. Покупка квартиры требовала больших единоразовых вложений и иных проблем, связанных с недвижимостью. Жизнь в счет рента полагала большие преимущества только в случае постоянного дохода. Доход шел с полученного женой наследства от ее второго мужа. Таким образом, они относительно безбедно и мирно сосуществовали.

Родившиеся внуки полностью заполонили жизнь Варвары. Она практически всей душой погрузилась в свой семейный быт, как это было в ее прежней советской жизни. Как она ранее возилась с детьми, так же все повторилось и с внуками. Эта пробудившаяся в ней энергия ее омолодила, разные боль и страдания куда-то исчезли.

Сергей опять остался таким же одиноким, как и в том прежнем советском мире.

Поэтому он часто по вечерам стоял на патио и смотрел на перспективу ночного почти засыпающего города, а скорее всего, размышлял и расслаблялся. Сверкающие огни, излучаемые из окон, создавали таинственность и служили неким катализатором для раздумий. Для усиления этих мистических действий, Сергей брал из бара бутылку с виски. В широкий короткий стакан плескал немного и, слегка взбалтывая, прихлебывал небольшими глотками. Семейный кардиолог советовал пить только хорошие напитки. Правда сам доктор признался, что предпочитает только водку. Насчет русской водки он корректно промолчал. Врач-диетолог приравнял крепкий алкоголь к жирам. Даже трудно возразить таким авторитетам в медицине. В представлении Сергея все его знакомые бытовые пьяницы, по американской версии – алкоголики были очень худыми.

Благо, что цена напрямую связана с качеством и похмельным синдромом. Небольшими глотками Сергей поглощал обжигающий хмельной напиток и ощущал новые свойства и терпкость.

Незаметно подошла Варвара.

– Может быть тебе купить машину? – предложила она – Сдашь на права. Какую бы ты хотел машину?

– Зачем мне машина? – подумал Сергей – Куда я буду ездить? Или еще того хуже. Жена заставит его возить ее по магазинам или будет придумывать путешествия по городу или окрестностям. В этом сумасшедшем городе крутить баранку не особо хорошее удовольствие. Потом надо будет внуков возить по разным занятиям. А тут в Нью-Йорке такая сумасшедшая жизнь, что неровен час попадешь в аварию. Да и виски уже не попьешь. Хорошо, что жена имеет права. Взяли машину в аренду и сидишь справа от нее и никаких проблем с нервозной дорогой. При этом она черпает из меня энергию для управления автомобилем на таких дорогах, – подумал Сергей.

– Спасибо дорогая – сказал в ответ Сергей – мне уже по старости не так полезно водить автомобиль. Я не имею опыта и практики вождения. Сидя за рулем, буду волноваться. Не дай бог что-нибудь произойдет. На дороге нужна быстрая реакция. Во время аварийной ситуации могу растеряться. Да и куда ездить? Если что так ты Варенька можешь и берешь машину в рент. Мы едем куда хотим. А когда приезжаем в другие города, так берем опять машину в рент. Катаемся сколько твоей душеньке угодно.

– Как знаешь Сережа – я все думаю, что бы тебе было хорошо.

– А мне и так хорошо.

– Может тебе уйти с работы. Денег хватает. Обеспечены. Будем больше путешествовать.

– Нам и так путешествий хватает. Ты же знаешь, что для меня работа – важный стимул, подтверждающий мою деловую активность. А так выйду на пенсию и буду мучиться от скуки или искать нечто роковое для своего самоутверждения. Но пока как ты видишь, нет ничего. Никаких мыслей. Может быть стать писателем или аутсайдерским художником. Так не идет ничего в голову. На работе я хоть какое-то время живу в творческом мире. Я вижу людей, которые что-то пытаются делать, творчески мыслят, живут увлекательной жизнью. Мне интересно в том мире жить. Хотя честно признаться, что эта сложная техника, современная электроника мне порядком надоели. Надо менять образ жизни. Пока правда не знаю, как и на что.

Варвара ушла к внукам. Сергей остался один на патио.

– Вот я, и в Америке – в который раз сказал сам себе Сергей – Климат летом конечно тяжелый. Влажность, жара. Надо отметить, что челюсть не болит, как в России. Многие болезни, которые меня преследовали в России, тут пропали. Хотя тут появились новые, местные. Зима не такая холодная и снежная. Если уж так сильно захочется поваляться в снегу, так можно рвануть в Канаду или на Аляску. Варе здесь хорошо. Она не любит холода и снега. Поэтому и страдала в России от этого.

Временами Сергей ожидал прихода ностальгии по покинутой родине. Это было как приступы, как воспоминания о школьных занятиях, на которых учителя приводили цитаты известных людей, которые мучились ностальгией на чужбине. Но пресловутая ностальгия не приходила. Его иногда преследовали воспоминания о России, своих друзьях. Но такого щемящего чувства тоски, которое он ощущал в своих школьных сочинениях, он не испытывал.

– Вполне возможно, что эти чувства испытывают одинокие люди, оказавшиеся на чужбине – подумал он – Ностальгия – чувство персонального одиночества. Здесь же он был не один. Вся семья переместилась за океан. Круглосуточно он был погружен в семейные заботы. Некогда тосковать. Да и родина то видится с экрана домашнего телевизора каждый день. Те же что и в России телепередачи, сериалы, новости. Просто ностальгию нам внушали как некую форму снятия социального напряжения. Что бы советские люди не мечтали о путешествиях в другие страны или не дай боже перемещения на постоянное место жительства.

Сергей вспомнил, как он с некоторым страхом перемещался на ПМЖ и постоянно думал о том, что тут за океаном надолго не задержится. Прошло более десяти лет и он понял, что тут застрял надолго и возможно почти навсегда по независящим от него причинам.

В окно гостиной апартамента было видно, как жена со своей подружкой обсуждали, как ухаживать за внуком.

Мог бы уйти с работы. Чего хорошего. Так хоть нахожусь в коллективе. Есть возможность доказать самому себе, что не выкинут на улицу, как ненужная старая вещь. Могу еще поработать. Наверное, при длительном домашнем сидении мы бы с женой друг другу до смерти надоели. Наслушались бы друг от друга разных историй. Возможно даже, что и ругались бы по разным пустякам. А Варваре нужен покой. Ей нужно прийти в себя после таких страданий, которые обрушились на нее.

Варвара женщина, подобная кошке, которая любит гулять сама по себе и не признает своих ошибок, даже если они и были. Так что нужно время, чтобы все возвратилось на круги своя.

Сергей наклонился над поребриком и глянув вниз. Внизу были видны маленькие человечки и детские машинки. Было такое ощущение, что это был глубокий ров с отвесными стенами. Машинки мигали разными сигналами и двигались в разных направлениях. Снизу шел шум.

– Шум капитализма – пронеслось в голове. – Если спать с открытыми окнами, то городской шум преследует всю ночь. Особенно достают машины скорой помощи, полицейские и пожарные. С диким воем они несутся по улицам и будят всех на своем пути. Даже в России он не испытывал этих шумов. Может от того, что там меньше пожаров, разбойных нападений или умирающих больных. Закрывая окна и отрезая городской шум, можно было спать только под звуки кондиционера. Поэтому всегда возникал вопрос. Куда ехать? Когда жили в России, то теща с женой с вечера просматривали городские маршрутные карты. Затем с утра ехали через весь город чего-то покупать. Хотя тут же на соседней улице все аналогичное продавалось. Хорошо хоть на вождение права не сдал. Тогда бы из меня сделали личного шофера. Я бы возил жену и ее подружек, которые приезжали из разных городов и стран. Чего хорошего. Лучше сидеть и искать разные неисправности в электронных платах в спокойной обстановке. Какой-то интерес все еще сохранился. В Америке было бы для меня еще тяжелее управлять автомобилем, особенно на скоростной трассе. Слушал бы приказы жены – штурмана и получал бы оплеухи за ошибки вождения.

Снова на работу. Политзанятия

Работа Сергею нравилась с нескольких позиций. Во-первых, он находился примерно в таком же обществе, в котором просуществовал всю свою сознательную жизнь.

Во-вторых работа нравилась ему тем, что он считался специалистом, который сохранился тут в условиях Америки, по сравнению с другими. Многие соотечественники, въехав в Америку, поменяли кто ориентацию, кто свою профессию.

В-третьих, он не мог жить без работы, которая давала ему разнообразие и интерес к жизни. Она даже снимала накапливающееся с годами психическое напряжение. Он заметил, что это явление возникало не только у него. Особенно это сильно проявлялось у одиноких коллег, которые не имели семьи. Одни по жизни были одиночками, другие развелись. По понедельникам они неслись на работу как на долгожданную тусовку. Прямо с порога они начинали сразу много говорить и обсуждать. Делились впечатлениями от просмотренного за уикенд русского телевидения и радио. Другие приносили русскоязычные газеты и пытались их всучить для ознакомления коллегам. Некоторые любили перекладывать свои личные проблемы на других. Они рассказывали о своих злоключениях, произошедших с ними за выходные. Многие из таких даже не использовали двухнедельный оплачиваемый за счет компании отпуск, как бенефит. Обычно в конце года они получали денежную компенсацию. Но долго такая манна небесная для них не падала. Городская комиссия проверяла работу компании и обнаружила, что работники не идут в отпуск. Поэтому всех любителей «длинного доллара» стали отправлять почти насильно в отпуск.

Понедельник был действительно тяжелым днем, особенно для тех, кто нормально отдохнул в кругу семьи и не был особенно обременен мировыми проблемами. На них то и обрушивалась вся эта информация с проблемами коллег. Такие взаимоотношения были характерны только для русскоязычной среды.

Настоящие стопроцентные американцы обычно ходили на прием к профессионалам-психотерапевтам. Те за 50 долларов в час могли выслушать и подлечить. Для некурящих обычно давали рецепт на пирожки с марихуаной, а для курящих табачку с такой же приправой. Покурил травки и проблемы на какое-то время улетучились вместе с дымом.

В этот понедельник Сергей задержался на час. Жена просила его помочь сходить в магазин и купить некоторые продукты. Варвара хотела сделать оригинальный семейный ужин.

Рецепты на вечерние семейные ужины у нее появлялись почти каждый день по вечерам. Она садилась за интернет или переговаривалась со своими подругами по скайбу или по телефону. В результате рождался оригинальный рецепт.

Опять производственный процесс

Сергей отметился на автоматическом регистраторе рабочего времени и пролетел мимо проходной, приветливо кивнув охраннику.

Едва Сергей открыл дверь в рабочую комнату, как ему в нос ударил резкий запах бренди. Там уже начиналось очередное пиршество.

– Садись – сказал Вини, пододвигая пластиковый стаканчик – у Волека Харьковского родился внук. Так что будем отмечать.

Винни обычно служил виночерпием и разливал. У него же хранились и бутылки, которые заносили со всех участков ходоки. Ходоки приносили на ремонт бытовую технику, компьютеры и прочее. Рассчитывались, как и в Союзе бутылками. Поэтому запас всегда имелся на всякий случай. Винни был также остер на язычок и хотел различных приключений. Поэтому придумывал всякие истории или ударялся в воспоминания прожитой жизни. Обычно про таких русские националисты говорят: «Как жаль, что ты не русский!»

– Ты что мне столько! – воскликнул Сергей, отстраняя рукой стакан. – Мне только немножко для соблюдения ритуала.

Сергей взял стаканчик и отлил немного в пустой.

– Да ты что! Не русский что ли? – возмутился Волек – родился мой внук – украинец.