Белый мерседес

Родион ждал неделю. Опять ссора хозяйки с мужем. Потенциальный квартиросъемщик начал слегка нервничать. Он уже объявил коменданту о своем съезде. И тот чуть ли не каждый день стал интересоваться, когда это произойдет. Когда же наконец, он освободит комнату.

А по телефону снова шли отговорки. Поводы были разные – позвоните через три дня, позвоните через неделю. И, наконец:

– Вы уж простите, пожалуйста, но, наверное, ничего не получится. Приезжайте завтра – я вам деньги верну.

Опечаленный и расстроенный впустую потраченным временем и надеждами, Крестовский отправился к хозяйке комнаты. Приехал и стал звонить в дверь, но никто не открывал, в квартире все как вымерли. Постояв минут пять он выругавшись про себя, ушел. На следующий день Родион через каждые полчаса пытался связаться по телефону с неуловимой хозяйкой. Но долгие гудки, свидетельствовали, что никого нет дома. Что ему оставалось делать? Плюнуть на деньги или идти в милицию.

Как ему было вести себя в этой ситуации? А если она куда-нибудь надолго уехала. Жалко конечно денег. Не караулить же ее сутками под дверьми. Неужели она его дурачит? А может это нелепое стечение обстоятельств? А здесь милиция. Все же выбрав день Родион вечером после опять нескольких безрезультатных звонков отправился по указанному адресу. Все повторилось, как и в прошлый раз. Напрасные звонки. Только в этот раз неожиданно к нему пристал тип, который стал интересоваться, не проживает ли Крестовский в этой квартире. Это оказался такой же бедолага. Попавшийся на крючок предприимчивой старушки.

– Что будем делать? – поинтересовался наш герой. – Может, пойдем в милицию?

– А как мы докажем, что давали ей деньги? Да и потом затаскают.

– У вас как с пропиской? Все в порядке?

– Ну, эти деньги к богу в рай!

…Спустя некоторое время Родион встретил ту самую старушку и грозно на нее посмотрел. Та, молча и безропотно вернула ему деньги.

– То-то же. «Интересно сколько человек она таким образом обманула», – думал он засовывая деньги в карман.

А жилплощадь Крестовский в конце концов снял. Познакомился с одним пенсионером и спустя несколько дней он вполне за пристойную цену стал обладателем ключей от однокомнатной квартиры на окраине Москвы.

За стенкой жила тихая молодая пара. Зато едва ли не каждый вечер над головой в квартире внятно звучала далекая африканская речь, песни далекого Сенегала, женский смех или плач, перемежаемый отборным матом. Звоном разбитой посуды. Африканцы гуляли совсем по-русски, по-купечески. В крови у Крестовского закипало чувство классовой ненависти. Хотелось подойти к соседкой двери, и подложить гранату.

Первое и последнее официальное лицо, проявившее интерес к Родиону, как жителю Москвы, был участковый инспектор.

– Стало быть, квартируем? Стало, быть, без прописки? – разглядывал он документы Родиона. – Нехорошо, – и посмотрел в глаза Крестовского особым проницательным взглядом. Именно таким, которыми чекисты в советских фильмах про войну окидывали шпионов, не желающих сознаваться, что они шпионы.

Взгляд участкового профессионально оглядел немудреную обстановку комнаты. Задержался на зажигалке «Мальборо», лежащей на столе.

– Сувенир, – Крестовский протянул ему понравившуюся зажигалку.

– Не курю, – отрезал тот. Но, немного подумав, добавил, – а вот шурин курит. И зажигалка исчезла в форменной куртке старшего лейтенанта.

«Почем нынче честность?» – так и подмывало спросить Родиона. Но остановил себя: «Ну, а кто мы все, как не физические лица, которые и при небольшой капле фантазии легко превращаются в подозреваемых».

Несмотря на сувенир, милиционер все же помнил о своем долге – штраф за нарушение паспортного режима выписал. Больше он в квартире не появлялся. Хотя мог бы зайти, опорный пункт располагался в соседнем доме.

Хозяин квартиры, человек трезвомыслящий, заколачивал деньги, торгуя иногда бесплатно полученной от государства квартирой, и ни с кем добычей делиться не собирался. Он был нормальным мелким домовладельцем, с нормальными для рынка инстинктами и повадками. Их отношения, не скрепленные штампиком в паспорте, могли бы длиться долго. Но однажды домовладелец решил перевести расчеты в иное русло, взвинтив цену в полтора раза. Дурной пример соседей, сдававших квартиру иностранцам, оказался заразителен. «Инфляция» – извинялся пенсионер. В общем, с квартиры пришлось Родиону съехать.

Он уже заметил, что как только жизнь его припирала к стене, и брала за горло, судьба услужливо находила ему выход. Помог все тот же Валера, который уже успел обзавестись жильем в виде однокомнатной квартирки.

– Проблемы с жильем?

– Проблемы.

Валера протянул ключи от своей холостяцкой квартиры, сказав:

– На, бери. И живи полгода.

– А ты?

– Я в Сибирь, начинать новое дело.

На новой квартире первым делом Родион разложил на видных местах фирменные зажигалки и блоки сигарет. Но никто к нему не пришел поговорить за жизнь, поинтересоваться уровнем дохода. Москва – большой город и здесь никому нет дела до других.

Услышав за стенкой музыку, понял, что соседи вернулись домой. Ими оказалась молодая семья с маленькой дочкой. Через полчаса он знал их по именам, а еще через несколько дней почти все, чем они живут вечером…

Ужин, телефонные разговоры с близкими и друзьями. Полночь, ритмичная музыка и поскрипывание кровати… Несколько минут душа. Тишина.

И каждый вечер, лежа перед сном, Родион высчитывал, сколько ему лет понадобится, чтобы заработать на такую квартиру, обставить ее, а затем привести звонкоголосую молодую жену, как та, которая спит с соседом через тоненькую стенку. И выходили у него какие-то нереальные цифры и нереальные годы. А как же белый «Мерседес»? Так, из спокойного, уравновешенного человека Крестовский вполне мог превратиться в завистливого неврастеника.

12. Поиски работы

Родион решил всерьез заняться поиском достойной и самое главное постоянной работы. Именно работа избавляет от трех великих несчастий: скуки, порока, нужды. Но прежде чем ее искать, надо понять, что ты хочешь и можешь.

Если ты умеешь считать деньги – ты счетовод. Если деньги – единственное, что ты можешь выручить за то, что ты есть, – ты бедняк.

Устроиться работать в престижную западную фирму? А почему бы и нет? Например, может ли человек устроиться на работу по объявлению, сорванному со столба или прочитанного в газете?

Вначале он купил несколько газет и стал изучать рынок предложений. Однако был вскоре разочарован. Страна остро нуждалась в финансовых директорах, менеджерах, задыхалась без бухгалтеров, требовала неимоверное количество региональных представителей нефтяных и газовых фирм. Кроме того, мало-мальски подходящие вакансии требовали непременное «в/о» и «опыт работы».

Налицо был дефицит квалифицированных краснодеревщиков, паркетчиков, сварщиков, барменов и поваров.

Наконец, выбрав несколько довольно заманчивых предложений, он сел за телефон и стал туда звонить.

По телефонам, куда он звонил, сидели люди, обещавшие его озолотить, но державшие в секрете, за что собственно это они собирались сделать.

– У нас очень интересная и даже творческая работа, – часто говорили по телефону. В другой раз из телефонной трубки допытывались: «Вы студент?» Голос был строгим и приятным, наверно так разговаривала первая учительница со своим учеником. «Уже нет», – отвечал Родион. Дальше «учительница» заученно затараторила: «Два года президент нашей фирмы…, – и дальше следовало что-то неразборчивое, – принял решение продвигать на российском рынке…, – и далее следовало что-то опять неразборчивое…, – при самой передовой технологии. Если вы приедете на нашу презентацию, которая состоится». Дальше речь шла о вступительном взносе и каких-то налогах на развитие. «А откуда взята цифра в 300 долларов?» – поинтересовался Родион. «Вообще-то все вопросы не по телефону, – важно отрезала девушка, – но столько зарабатывают многие сотрудники нашей фирмы».

Круг сужался, но ему все не везло. Энтузиазм вызывали только объявления типа: «Работа для оптимистов и энтузиастов. Бесплатное обучение для нового русского». «Требуются люди, умеющие хорошо жить и зарабатывать». «Инофирма. Работа от 1000 долларов». Родион с удивлением для себя отметил, что практически все аналогичные фирмы с предложениями такого рода имеют сходство в названиях с неизменным присоединением «Клаб интернейшнл». Оказалось, что эта компания любезно приглашает всех желающих к себе на работу.

Почему многие люди предпочитают личное общение разговору по телефону? – думал Крестовский. – Наверное, при общении больше значат не слова, а интонации, жесты и мимика. Одно движение или выражение лица могут порой полностью изменить смысл произнесенных слов. Увы, сделал неутешительный вывод Родион, для таких, как он.

Итак, как все же устроиться на работу? Конечно первый шаг – это биржа труда. Взамен сданной анкеты Крестовскому предложили два списка вакантных мест. Вопреки его пессимистическим ожиданиям выбор оказался не таким уж плохим. Больше всего был спрос на токарей и менеджеров по рекламе, но попадались и оригинальные профессии. Например, «консультант по красоте» – обучение три дня за счет фирмы. Но, к сожалению, только для женщин.

Он, в конце концов, остановился на маркетологе литературы. Образование любое, неполный рабочий день, заработная плата вроде неплохая… Единственное «но», он совершенно не знал, чем занимаются маркетологи. После подробного объяснения стало ясно, что работа состояла в том, чтобы ездить по издательствам и собирать информацию о том, какие книги готовятся к изданию.

В одной торговой фирме Крестовского брали на должность консультанта. Причем попал он туда в ходе сложной телефонной комбинации, в которой всплыл некий Алик, по счастливой случайности работающий в одной солидной фирме. «Извини, старик, страшно занят, – с ходу заявил Алик, – завтра утром уезжаю в Минск. Но это ничего, приходи, старик в контору. Я предупрежу».

Надо ли говорить, что он никого не предупредил. Но это не помешало обитателям солидной фирмы принять Родиона с максимальной любезностью. Фирма не требовала ни трудовой книжки, ни рекомендации с прежней работы. Как полагается, первым делом он решил узнать, какой будет его зарплата. На собеседовании ему бодро ответили: проценты от сделок. Но сразу же заверили, что даже самые посредственные и вялые работники имеют по меньшей мере 300 – 400 долларов. Родион вялым себя не считал, а потому без тени сомнения ринулся в море бизнеса. Выданная ему анкета, по мнению Крестовского, изобиловала и изобличала своих авторов в нездоровом любопытстве: «Состоите ли вы в браке?» «Сколько раз вы были за границей?» «Оцените по десятибалльной шкале степень вашей коммуникабельности».

Деловую часть анкеты он заполнил без особого труда и угрызений совести. Когда Родион дошел до графы: «образование». «Самоучка, – гордо подумал он про себя. – Ведь изобретатель велосипеда тоже нигде не учился. Но на всякий случай, благоразумно написал: «высшее», правда, не уточнив какое. Человек, ищущий работу, почему-то всегда больше всего озабочен тем, чтобы скрыть свое истинное лицо. Вместо того, чтобы быть откровенным, он старается понравиться работодателю, стремится угодить ему и часто переигрывает. Итак, его анкетные данные представляли собой молодого мужчину в возрасте 33 лет, холостого, имевшего высшее образование, не служившего в армии, владеющего иностранным языком со словарем.

Родиона устраивала работа не менее чем на 300 долларов в месяц в любое время, в том числе неквалифицированная. На непроницаемом лице принимающей его девушки не было написано ничего – с одинаковым успехом можно было бы издать радостный вопль: «Как, у вас нет с собой трудовой книжки и копии диплома? Так немедленно несите, вас так не хватает», как впрочем, и унылое: «Ждите ответа. Мы известим вас дополнительно». Ему действительно посоветовали ждать.

Кроме обычных данных, над которыми Крестовскому немного пришлось поломать голову, он указал специальность, по которой хотел бы работать.