Рассказы про геолога Векшина

Я росла, старалася,

Ванюше не досталася.

От палаток навстречу девичьим голосам заиграла, развернулась гармошка. Вот они сошлись вместе, вот на минуту смолкли и те и другие, и уже пошли дальше, вместе, рука об руку музыка и песня. Теперь высокий голос, как бы найдя кому открыть свою душу, жаловался:

Это что за председатель?

Это что за сельсовет?

Сколько раз мы заявляли —

Ухажеров у нас нет!

А второй голос предлагал:

Мои щечки, что листочки,

Глазки, что смородинки.

Давай, милый, погуляем,

Пока мы молоденьки.

Голоса удалялись, становились неразличимыми и только гармошка продолжала звучать весело и переливчато.

Надю удивляла простота, с которой экспедиционные рабочие уходили в деревню. Они только что приехали и никого здесь не знали, а шли с непринужденностью, какой не было у Нади даже в хорошо знакомой ей компании.

– Хорошо Солдатов играет, – словно вздохнув, сказала Маша. – Странная деревня, – задумчиво добавила она. – Одни девчата, ребят почти совсем не видно.

– Откуда же им взяться? – отозвался Илья. – Кого война повыбила, кто в город ушел.

Надя не согласилась с ним.

– Есть же деревни, где много мужчин. А война и их не миновала.

– Но ведь такие деревни есть, – заметил Викентий Петрович. – И их еще не мало. Но я говорю об этой деревне. Конечно, если брать в «мировом масштабе», как любят говорить, она и не типична. Но где они, типичные деревни? Как правило, по степям, где земледелие. Там и электричество, и техника.

– Факт, не типична! – снова вмешался в разговор Илья. – Ни земледелия, ни техники… А здесь что делают? Скот по горам гоняют. Два человека на весь гурт. По полгода людей не видят. Электричество когда еще сюда дойдет. Да и дойдет ли? Вот если мы найдем что-нибудь полезное, сразу край оживет.

– По-твоему, в нас вся соль земли? – сказала Маша.

Она так резко меняла тему разговора, что Надя не могла уловить, кому же из них двоих она больше симпатизирует.

– Зачем в нас? Но ты возьми производственный процесс в его цикле. Хлеборобу нужен плуг, без него он не даст хлеба. Чтобы изготовить плуг, нужны заводы, нужно сырье, металл, уголь, нужны другие полезные ископаемые. А от кого промышленность требует сырье? От нас, геологов.

– А мы не можем работать без хлеба, – вставил Викентий Петрович. – Замкнутый круг!

– Не «замкнутый круг», а взаимосвязь.

– И в этой взаимосвязи все является необходимым, – сказал Викентий Петрович. – И культура села, и индустриализация, и та геологическая съемка, которую мы ведем.

– Мы ведем комплексную съемку, – поправил Илья. Его душа разведчика не терпела игнорирования даже в случайном разговоре.

– И, тем не менее, геологическая карта является основным видом нашей работы…

– Без полезных ископаемых нам все равно снизят оценку, – вставил Илья.

Инокентьев продолжал, словно не слышал реплики.

– Геологическое картирование – работа общегосударственного масштаба. Я вынужден повторить эту общеизвестную истину, потому что многие, и в том числе некоторые геологи, еще полагают, что полезные ископаемые можно находить на ощупь, без какой-либо теоретической основы. И потом вы забываете, что мы снимаем здесь геологическую карту, а не разведываем печорский угольный бассейн.

– Я разведчик, – упрямо сказал Илья. – И для меня всегда будет важен конкретный результат.

– А геологическая карта, разве это не конкретный результат? – вмешалась Машенька.

– Карту не скушаешь и трактора из нее тоже не сделаешь.

– Примитивно, – сказал Викентий Петрович.

– Илья! Позор! – воскликнула Маша. – Неужели тебе еще надо доказывать, что без хорошей геологической карты невозможна и правильная разведка полезных ископаемых?

Илья промолчал. – В самом деле, – подумал он, – что это я раскипятился.

– Ну, вот и поссорились, – подумала Надя. – Ни к чему весь этот спор.

А Викентий Петрович продолжал, как бы рассуждая сам с собой.

– Конечно, не все сразу. В том далеком будущем, на которое мы работаем, наш труд скажется и здесь. Но сейчас, – он пожал плечами, – что мы можем сделать сейчас?

– Карту, – снова сказала Машенька. – Геологическую карту. Сырье – основа промышленности, а промышленность основа всего.

– Да, – как будто согласился Викентий Петрович, – но возьмите, к примеру, труд каменщика. Он даст практические результаты через два-три гола. Булка пекаря доходит по назначению в тот же день. А наш труд? Его результаты скажутся только через десятки лет.

Вот мы проведем здесь геологическую съемку, укажем, где надо искать полезные ископаемые. После нас придут, приедут поисковики. По их следам – разведчики. Начнется детальная крупномасштабная съемка, бурение, большие канавные работы. Разведчики работают, как правило, пять-восемь лет, оконтуривают месторождение, подсчитывают запасы. В лучшем случае, если месторождение крупное, запасы большие, качество руды высокое, если есть поблизости дороги и промышленные предприятия, делающие разработку месторождения возможным и необходимым, эту разработку включают в план. И вот, в результате больших и трудоемких работ, длительных процессов планирования и проектирования лет через двадцать-тридцать после нас, на это место приедет каменщик, который сейчас работает на Куйбышевской ГЭС, и положит первый кирпич новой станции.