Индейские войны в истории США. Часть четвертая

Новое судно, которому было дано название «Андреян и Наталия», было построено на Камчатке и 1 октября 1762 года под командованием Глотова направилось к Алеутским островам, зазимовав на острове Медный.

26 июля 1763 года Глотов снова вышел в море и после утомительного и штормового плавания 24 августа увидел остров Умнак. Пройдя восемь больших островов и множество более мелких, Глотов наконец 8 сентября бросил якорь у берегов большого и гористого острова, который местные жители называли Кихтак (теперь он известен как Кадьяк). Местные жители не понимали алеутских переводчиков, и только помощь мальчика-алеута, несколько лет назад захваченного этими людьми, которые сейчас привели его к русским, позволила установить контакт.

Остров Кадьяк (красная стрелка)

Местные жители здесь были более свирепого вида, но более разумны и мужественны, и более изящны, чем жители западных островов. Сначала они не позволяли переводчику даже временно оставаться с русскими, но через несколько дней мальчик появился в русском лагере и впоследствии оказал большую услугу своим новым покровителям. При таких обстоятельствах Глотов решил не выгружать груз, а оставить судно на якоре в бухте. Строгий дозор за берегом и морем велся днем и ночью. Однажды рано утром большой отряд вооруженных островитян незаметно подкрался к якорной стоянке и обрушил град стрел на русских часовых, спрятавшихся за фальшбортами на палубе. Охранники выстрелили из мушкетов, и оглушительный звук заставил дикарей разбежаться. В панике они оставили на земле грубые лестницы, пакеты с серой, сушеный мох и бересту, доказательство их намерения поджечь корабль, а также того факта, что кадьякцы были расой более воинственной и более опасной, чем алеуты. Всего через четыре дня после первой атаки, до которой они не были знакомы с огнестрельным оружием, они снова появились большими силами и несли искусно сделанные щиты из дерева и плетеных прутьев. Этими щитами дикари намеревались отражать мушкетные пули. Островитяне так и не смогли оценить пробивную способность огнестрельного оружия, поскольку русские до поры хотели оставить это в секрете, и потому намеренно стреляли выше щитов. Грохот мушкетов вновь отправил дикарей в паническое бегство.

Побежденный враг три недели не беспокоил незваных гостей, но 26 октября произошло еще одно нападение. Теперь тщательно подготовленные действия показали удивительные способности дикарей. Семь больших переносных брустверов, скрывающих от тридцати до сорока воинов каждый, были замечены рано утром, приближающимися к судну. Когда они приблизились к кромке воды, стрелы начали падать на палубу, как град. Промышленники ответили залпами из мушкетов, но на этот раз огромные щиты оказалось пуленепробиваемыми, и враг продолжал стрелять из луков, пока, в качестве последнего средства, Глотов не высадил на берег отряд людей с холодным оружием, и яростная атака заставила островитян бросить щиты и спасаться бегством.

Считая опасным отправлять охотничьи партии, Глотов занял своих людей строительством дома из плавника, * а также склада для хранения запаса рыбы, которую надеялись добыть в ручье и в бухте в непосредственной близости от якорной стоянки.

* Плавник – стволы деревьев и другая древесина, выброшенная на берег прибоем – А.С.

В конце декабря в русском лагере появились два туземца. Они долго с безопасного расстояния вели переговоры с переводчиком и, наконец, подошли к дому.

Доброе обращение и уговоры, казалось, не возымели действия; не подействовали даже подарки. Туземцы ушли, и разочарованный Глотов не видел ни одного туземца до апреля следующего года. Затем в лагерь пришли четыре человека, и их убедили продать несколько лисьих шкурок, предложив в качестве оплаты стеклянные бусины. Изделия из хлопка и шерсти не привлекали внимания кадьякцев. Орнамент из разноцветных бусин был для них важнее одежды. Они, наконец, поверили в заверения Глотова в дружбе и ушли, пообещав убедить своих людей приехать и торговать с русскими. Вскоре после этого группа принесла шкуры лис и морских выдр, приняв взамен стеклянные бусы; и дружеские отношения продолжались до тех пор, пока Глотов не решил покинуть этот остров, где его люди пострадали от болезней, не получив при этом особой коммерческой выгоды.

Однако Глотов был уверен, что находится недалеко от американского континента, заметив, что туземцы используют для одежды оленьи шкуры. В непосредственной близости от русского лагеря не было леса, но туземцы говорили, что в северной части острова растут большие деревья.

Через много лет Хольмберг, один из исследователей этого острова, записал рассказ туземного старика по имени Аминак (которого русские именовали Арсентием). Переводчиком был алеут, знавший русский язык и язык кадьякцев. Рассказ был записан слово в слово:

«Я был мальчиком девяти или десяти лет, так как я уже был обучен грести на байдарке, когда первое русское судно с двумя мачтами появилось около мыса Алиулик. До этого времени мы никогда не видели кораблей; мы имели сношения с алеутами полуострова Аляска, с тнайанами полуострова Кенай и с колошами; * а некоторые мудрецы даже знали кое-что о Калифорнии; но кораблей и белых людей мы совсем не знали.

* Колоши – так русские называли тлинкитов – индейский народ, проживавший на юго-западе аляски и на северо-западе западе Канады – А.С.

Когда мы заметили корабль издалека, мы подумали, что это огромный кит, и нам было любопытно рассмотреть его получше. Мы вышли в море на наших байдарках, но вскоре обнаружили, что это был не кит, а другое неизвестное чудовище, которого мы боялись и запах которого (вероятно, смолы) вызывал у нас тошноту. У людей на корабле были пуговицы на одежде, и когда мы увидели, как они кладут огонь в рот и выпускают дым, мы поняли, что это, должно быть, дьяволы, так как мы тогда не знали табака. Корабль проплыл мимо острова Айахталик, одного из островов на южном конце Кадьяка, где тогда находилась большая деревня, а затем встал на якорь и спустил лодки. Мы последовали за ним, полные страха и в то же время хотели посмотреть, что дальше станет со странным чудовищем, но мы не осмелились приблизиться к кораблю. Среди наших людей был храбрый воин по имени Ишиник, который был настолько смел, что не боялся ничего на свете; он взялся посетить корабль и вернулся с подарками – красной рубахой, алеутским капюшоном и стеклянными бусами. Он сказал, что бояться нечего, «они только хотят купить наши шкуры морских выдр и отдать нам за них стеклянные бусы и другие богатства». Мы не совсем поверили его заявлению. Старые и мудрые люди держали совет, и некоторые говорили: «Кто знает, какую болезнь они могут нам принести; давайте подождем их на берегу, а затем, если они дадут нам хорошую цену за наши шкуры, мы сможем заняться торговлей».

Раньше наш народ воевал с народом Лисьего острова, этот народ мы называли тайаут. Однажды мой отец совершил набег на Уналашку и среди прочей добычи привез маленькую девочку, оставленную ее бежавшими родителями. Будучи пленницей, взятой на войне, она была нашей рабыней, но мой отец обращался с ней как с дочерью и воспитывал ее вместе с другими своими детьми. Мы называли ее Плиу, что означает пепел, потому что ее забрали из пепла ее дома. На русском корабле, который пришел из Уналашки, было много алеутов, и среди них был отец нашей рабыни. Он пришел в дом моего отца, и когда он увидел, что его дочь не содержится как рабыня, а мы хорошо заботимся о ней, он сказал моему отцу по секрету и из благодарности, что русские заберут шкуры морских выдр бесплатно, если смогут. Это предупреждение спасло моего отца, который, хотя и не полностью верил алеутам, действовал осторожно. Русские высадились на берег вместе с алеутами, и последние убедили наших людей торговать, говоря: «Почему вы боитесь русских? Посмотрите на нас, мы живем с ними, и они не причиняют нам никакого вреда». Наши люди, ослепленные видом такого количества товаров, оставили свое оружие в домах и пошли к русским со своими шкурами морских выдр. В то время как они были заняты торговлей, алеуты, которые носили с собой скрытое оружие, по сигналу русских напали на наших людей, убив около тридцати и отняв у них шкуры морских выдр. Несколько человек наблюдали за результатом первой встречи с русскими издали, среди них был и мой отец. Они попытались бежать на своих байдарках, но были настигнуты алеутами и убиты. Только моего отца спас отец его рабыни, который отдал ему свою байдарку, когда собственная байдарка моего отца была пронзена стрелами и тонула. В этой байдарке он бежал в Ахиок. Моего отца звали Пенашигак. Корабль прибыл в месяц август, когда киты заходили в заливы, а ягоды поспели. Русские остались на зиму, но не смогли найти достаточно еды в заливе Каниат. Они были вынуждены оставить корабль под надзором нескольких сторожей и переместились в залив напротив, на остров Айахталик. Здесь было озеро, полное сельди и другой рыбы. Они жили здесь в палатках всю зиму. Храбрый Ишиник, который первым осмелился посетить судно, понравился русским и выступил в качестве посредника. Когда зимой в озере стало меньше рыбы, русские переселялись из деревни в деревню. Всякий раз, когда мы видели приближающуюся лодку, мы бежали в горы, а когда возвращались, в домах не было запасов сушеной рыбы. В озере около русского лагеря водилась ядовитая морская звезда; мы ее очень хорошо знали, но ничего не говорили об этом русским. Мы никогда не ели этих звезд, и даже чайки не трогали их; многие русские погибали, поедая их. Но мы также причиняли им вред другими способами. Они ставили капканы на лис, а мы воровали их ради получения железа. Когда русские осмотрели наше побережье в течение следующего года, они покинули наш остров».

Хольмберг так оценивает эти воспоминания старика:

«Этот рассказ, описывающий визит Глотова, исходящий из уст очевидца, интересен, но его историческую ценность определить довольно сложно, поскольку невозможно локализовать или идентифицировать географические объекты. Первая часть, очевидно, относится к высадке Глотова, хотя; в своей оценке времени Арсентий-Аминак, безусловно, ошибается, и он не упоминает враждебные столкновения между туземцами и русскими, о которых рассказывал Глотов. Он также приписывает смертность среди захватчиков потреблению в пищу ядовитых морских звезд вместо действительной причины – разрушительных последствий цинги».

24 мая Глотов наконец покинул Кадьяк и, пройдя через многочисленные острова, выстилающие южное побережье полуострова Аляска, высадился на Умнаке с намерением охотиться и торговать в том же месте, которое он уже посещал ранее. Когда корабль вошел в хорошо известную бухту, дома, построенные промышленниками, все еще стояли, но никаких признаков жизни не было видно. Командир поспешил на берег и вскоре обнаружил тело неизвестного русского; собственный дом Глотова был разрушен, а рядом возведено еще одно здание. 5 июля разведывательная партия из шестнадцати человек обнаружила останки корабля промышленника Медведева и все еще непогребенные тела его команды. После совещания было решено немедленно принять меры, чтобы выяснить, можно ли найти на острове кого-либо из выживших после катастрофы. 7 июля к судну подошли несколько байдарок с туземцами и попытались уговорить Глотова высадиться всего с двумя людьми для торговли, выставив при этом на берегу большое количество шкур морских выдр. Когда они обнаружили, что их уловки не увенчались успехом, они отошли на некоторое расстояние и начали стрелять из мушкетов по кораблю, не причиняя, однако, никакого вреда.

* Это было первое сообщение об использовании алеутами мушкетов. Видимо оружие было захвачено дикарями у людей Медведева. Как они научились стрелять из мушкетов, так и осталось тайной – А.С.

Позже в тот же день несколько туземцев подошли на своих каноэ и плавали вокруг корабля. Поскольку Глотов желал получить информацию о недавних событиях на острове, этих туземцев не трогали, и, наконец, один из них рискнул подняться на борт судна, поел и рассказал все, что произошло со времени предыдущего визита Глотова, намекнув также на существование небольшой группы промышленника Коровина в какой-то части острова. Алеут признал, что туземцы намеревались убить Глотова, заманив его на берег, воображая, что им не составит труда справиться с командой после того, как командир экипажа будет убит.

Алеуты. Художник Михаил Тихонов (1789—1862)

После тщетной попытки русских найти лагерь Коровина некоторые туземцы посоветовали русским перейти на корабле на противоположную сторону острова, где они найдут своих соотечественников, занятых строительством дома у ручья. Информация оказалась верной, и группа Коровина вскоре была обнаружена (о чем читателю было рассказано ранее).

Позже зимой Глотов отправил Коровина с группой людей к западному концу Уналашки и там было обнаружено место расправы над казаком Барнашевым и его командой, которые были отправлены Коровиным на промысел осенью 1762 года. Были найдены байдар отряда и остатки груза.

Там же русские узнали от туземцев, что русское судно под командованием промышленника Соловьева стоит на якоре в одной из гаваней этого острова. Коровин сразу же направился туда, нашел Соловьева и оставался с ним три дня.

На охоте Коровин не добился хороших результатов, добыв за сезон мало пушнины, поэтому Глотов расторг с ним соглашение о сотрудничестве. Коровин и четверо его людей присоединились к отряду Соловьева.

Соловьев приказал казаку Кореневу разведать северное побережье острова Уналашка с отрядом из двадцати человек. По возвращении казак сообщил, что нашел только три пустующих жилища туземцев, но некоторые фрагменты русского оружия и одежды заставили его заподозрить, что несколько русских пострадали в тех местах от рук дикарей. Со временем Соловьеву удалось получить от туземцев подробные описания нескольких массовых убийств русских. Рассказы о совершенных дикарями жестокостях подтолкнули Соловьева к мести за убийства соотечественников. Однако его первой заботой было прочно обосноваться на острове и ввести порядок и дисциплину среди своих людей. Он придерживался своих планов с большим упорством и чрезмерной жестокостью.

Затем Соловьев разделил свой отряд, оставив половину людей охранять корабль, а с остальными отправился на поиски туземцев, уничтоживших группы Дружинина и Медведева. Узнав, что триста туземцев собрались в укрепленной деревне, Соловьев повел туда свой отряд. Русских встретил ливень стрел из хижин, поднятых над землей на столбах. Но когда в ответ полетели пули, дикари убрали зазубренные бревна, служившие лестницами для подъема в хижины, и сели, ожидая своей участи. Не желая нападать на жилища и видя, что не сможет нанести большого вреда врагу, пока тот остается внутри домов из бревен, Соловьев приказал разместить под каждым приподнятым над землей строением кожаные сумки, наполненные порохом. Многие из обитателей пережили взрывы, но, выскочив наружу, были убиты промышленниками, вооруженными мушкетами и саблями.

По некоторым оценкам, погибли около 200 алеутов.

***

В августе 1767 года некто Полосков был отправлен на охоту с двадцатью восемью людьми на двух лодках. Услышав о судьбе групп Медведева и Коровина, он прошел мимо Уналашки и обосновался на острове Акутане, разослав небольшие отряды охотников по соседним островам. В январе 1768 года на него напали, и четверо его людей были убиты.

Подобные вооруженные столкновения продолжались повсеместно на протяжении последующих тридцати лет.

Глава II. Военные конфликты в Русской Америке (Аляска)

В 1783 году компания сибирских купцов, главными акционерами которой были Григорий Шелихов и Иван Голиков, построила в Охотске три корабля для работы в Америке. Названия кораблей: «Три Святителя», «Св. Симеон» и «Св. Михаил». 18 августа они отплыли, имея на борту 192 человека, то есть самый большой отряд, когда-либо отправлявшийся из Сибири через океан на восток. 12 сентября во время шторма от флотилии отделился «Св. Михаил». Перезимовав с двумя судами на острове Беринга, в июне 1784 года экспедиция снова направилась на восток.

* Григорий Иванович Шелихов (1749 – 1795) – русский промышленник, исследователь, мореплаватель и купец. В 1783 – 1786 годах возглавлял экспедицию в Северо-Западную Америку, основал там первые русские поселения на территории, названной Русской Америкой – А.С.

3 августа 1784 года оба корабля вошли в просторную бухту на юго-восточном побережье острова Кадьяк, где встали на якоря.

Вооруженные партии промышленников были отправлены на лодках и байдарах на поиски туземцев, но только одна из них преуспела и принесла известие о том, что найден большой отряд островитян. Однако они избегали встреч, и только на следующий день другая партия разведчиков вернулась с одним из туземцев. Шелихов отнесся к пленнику любезно, нагрузил его подарками и позволил ему вернуться к своему народу. 5 августа произошло затмение солнца, которое длилось полтора часа и вызвало большое беспокойство среди островитян, которые, естественно, связали это явление с появлением русских.

Другая разведывательная партия была отправлена 7 августа с поручением выбрать места охоты и, если возможно, обойти остров и осмотреть его берега. Через два дня этот отряд был примерно в 50 километрах от якорной стоянки и столкнулся с большой толпой дикарей, которые заняли позицию недалеко от берега на отдельно стоящей скале, окруженной водой. Переводчик, отправленный к туземцам, принес ответ, что если русские хотят сохранить свои жизни, то должны немедленно покинуть остров. Партия разведчиков вернулась в гавань, чтобы доложить о ситуации Шелихову, который немедленно отправился к скале со всеми людьми, за исключением охраны лагеря.

Когда он добрался до места, о котором доложили разведчики, он обнаружил большую толпу алутиков, * приготовившихся к бою. Попытка начать переговоры не увенчалась успехом, в русских полетели стрелы, и они отступили к кораблям. Вскоре после этого алутики ночью напали на русский лагерь, и отчаянный бой продолжался до рассвета, когда дикари обратились в бегство.

* Алутик – эскимосский народ, населяющий прибрежную полосу южной Аляски – А.С.

Вскоре Шелихов узнал, что алутики ждут подкрепления, чтобы возобновить атаку. Он решил опередить их, попытавшись завладеть их крепостью на скалистом островке. Небольшой отряд русских на лодках приблизился к скале. На них обрушился ливень копий; но опустошение, вызванное несколькими выстрелами картечью из фальконета (мелкокалиберной пушки), вызвало среди туземцев панику, и последовало общее бегство, во время которого многие алутики были убиты, в то время как большое количество разбилось, прыгая со скалы. Потери со стороны русских ограничились несколькими тяжело ранеными и многими, получившими незначительные раны. Шелихов утверждал, что он взял в плен тысячу дикарей, но оставил в плену только четыреста воинов, а остальных отпустил по домам, однако взял в заложники их детей.

Время от времени нападения островитян на русских пришельцев повторялись, в основном, на отдельные охотничьи или разведывательные группы, но в каждом случае дикари были отбиты с потерями. И эта жесткость с которой их атаки встречали, окончательно разрушила надежду жителей Кадьяка победить оккупантов.

Тем не менее в 1798 году торговая контора на Кадьяке, была захвачена врасплох островитянами, и все 11 русских, находящихся там были вырезаны. Вспышка, по-видимому, была вызвана, как обычно, жестокостью поселенцев, так как всех туземных слуг конторы нападавшие не тронули.

***

В 1799 году Александр Баранов (купец и предприниматель) был назначен императором Павлом I правителем всех русских поселений в Америке. Такая должность была введена впервые.

10 апреля 1799 года Баранов, желая расширить территорию, где русские могли охотиться и торговать с туземцами, отправился с острова Кадьяк на восток на двух судах (бригантине «Елизавета» и шлюпе «Константин»), которые сопровождались флотом из почти двухсот каноэ. На судах было двадцать два русских. В заливе Принца Уильяма к экспедиции присоединился помощник Баранова Кусков, со ста пятьюдесятью дополнительными каноэ, которые зимовали на острове Нучек.

2 мая тридцать каноэ, в каждом из которых во время попытки высадиться на мыс Саклинг было по два человека, были поглощены сильными волнами прибоя, которые даже умеренный бриз поднимает здесь на мелководье. Остальным, включая нескольких русских, с трудом удалось высадиться на пляж, ограниченный с суши густым лесом.

Залив Принца Уильяма (желтая стрелка), остров Нучек (белая стрелка), остров Кадьяк (красная стрелка), мыс Саклинг (зеленая стрелка)

Баранов так описал это событие в письме к своему другу:

«Не успели мы, высадившиеся, прийти в себя, как раздался боевой клич колошей, * что посеяло панику среди робких от природы алеутов, которые хорошо знали этих врагов и считали бесполезным оказывать им какое-либо сопротивление. Многие из них бросились в лес, прямо в руки нападавших, вместо того чтобы спустить свои каноэ на воду и выйти в море. Со мной было только двое русских, и мы стреляли из ружей в темноту, туда, где крики колошей были громче; но когда наши боеприпасы закончились, мы не знали, что делать. Несколько алеутов, которым, как оказалось, были вручены ружья для охоты на птиц, также оказали слабое сопротивление; но от полного уничтожения нас спасла наступившая темнота, которая не позволяла нападающим отличить друзей от врагов. Крича своим дикарям на алеутском языке, нам удалось собрать выживших среди плавника, выстилающего берег, и до утра мы отплыли от негостеприимного берега, оставив тринадцать каноэ, владельцы которых были убиты или уведены в плен. Восходящее солнце высветило вдали наши корабли, и мы, не теряя времени, стали искать их долгожданной защиты».

*Колоши – так русские называли индейцев-тлинкитов (см. ранее примечание к описанию деятельности Степана Глотова) – А.С.