Дорогая эрцеллет, успокойся!

– Он хочет, чтобы я обнажался для публикации в его метакартных журналах, что я считаю недопустимым.

Бриана еле проглотила едкий вопросец, обратив внимание на драконов, каждый из которых оглянулся на двери, словно в ожидании, а Элайн продолжал:

– Едва увидите его, сообщите, чтобы я мог скрыться.

– Не беспокойтесь… – Бриана снова осеклась, но в этот раз поражённая странной догадкой: – Однако что вы будете делать, если он прямо сейчас зайдёт в эту дверь?

– Прямо сейчас?

– Да.

– Что угодно. Могу даже в окно вылезти. Он бывает невыносим, понимаете?

– Тогда… сейчас. Лезьте сейчас.

Элайну достаточно было только один раз оглянуться на входящего и узнать в нём принца империи Хайнека Вайсваррена, чтобы, торопливо бросив "До встречи!", действительно оказаться возле окна, а затем и за ним.

– Ваше высочество, – встала и присела в реверансе Бриана.

– Эрцеллет, – проронил Вайсваррен. – Я по делу к Алексу, но узнал, что его нет. Не намекнёте ли, чего он хотел?

– Не имею представления.

– Удаляюсь, но прежде прошу передать Элайну, что его оконная выходка мне понравилась.

– С большим удовольствием. Она и по мне тоже хороша, раз всё ловко, быстро сделано и никто не в обиде.

Едва Вайсваррен оценил её слова, прошёлся по Бриане одобрительным взглядом снизу вверх, попрощался и повернулся к выходу, как навстречу ему из дверного проёма выступил искомый принц Санктуарий. Они даже слова друг другу не сказали. Алекс сделал движение рукой в сторону кабинета, и принцы молча ушли.

Алекс и Хайнек шли в полной тишине. Дойдя до кабинета, заговорили:

– Ну и что же?

– Нет новостей. Однако Игрейна необыкновенно воодушевлена и деловита.

– Мой древний битый нос чует беду.

– Интересно лишь то, как скоро?..

– Все, наверняка, задаются тем же вопросом?

– О, да. Не терпится увидеть, как Чёрный Блок скомпрометирует себя. Насколько уверены они, что добьются положительных результатов!.. Принцы-перевёртыши прямо-таки излучают мягкий свет. За исключением Ханта, но с ним и так всё ясно.

– Бедолага. Угораздило же его.

– Судя по твоему тону, это тебя угораздило. С эрцеллет, как я понял. Она слишком умна на твой вкус?

– Не настолько, – поморщился Алекс. – Дело в её характере и воспитании. Из-за них, а не из-за наличия мозгов убить хочется, ты не находишь?

– Так ты по этому делу меня позвал, – понял Хайнек.

– Нет, на пару бутылок крылоскола, – Алекс то ли язвил, то ли действительно предлагал – Хайнеку не стало яснее, потому как хозяин низко опустил курчавую голову, опершись о край стола бедром.

– Не пью крепких, – всё же на всякий случай ответил гость, самостоятельно выбирая подходящее кресло.

– Прости. Не тот день, полагаю?

– Очень не тот день. Море образов-идей в голове. Надо хотя бы наброски сделать.

– Тогда задерживать не стану – у меня сегодня мысль несложная, – Алекс сперва подождал, когда Хайнек сядет. – Я хочу убить свою жену.

– Мог бы устроить всё, но как крылатому, мне настолько претит задумка и воплощение, – растягивая слова, проговорил невозмутимый Хайнек, – что, случись с Брианой любая странная неприятность, напомню тебе твои слова в зале с розой.

– Я позвал тебя не для того, чтобы просить сделать это за меня. За этим-то как раз дело не встанет. Проблема в том, чтобы не допустить этого. Мои глаза, знаешь ли, не показывают ярость переменой цвета, как у вас, крылатых. Потому, когда я не реву, как дикий зверь, Бриана, возможно, думает, что ей ничего не угрожает. А мне приходится спасать себя и её побегом из дома. Я действительно хочу убить её иной раз. Очень сильно.

– Создать тебе перстень, избавляющий от жажды убийства?

– Нет, лучше пошей ей тряпок, которые бы запретили вызывать ей мой гнев.

– Здесь надо разбираться в душевных тонкостях. Поговори сначала с Пэмфроем.

– Не хочу. Я хочу увидеть на ней платье редкого оттенка и точно знать, что пока она в нём, ей ничто не грозит с моей стороны по той причине, что она ничего не учудит.

– Ты ставишь меня в неловкое положение, Алекс. Я бы лучше открыл ей глаза на действительность, чем занимался тем, чем ты мне предлагаешь. И, чем ты собираешься платить мне! Деньгами?

– Да.

– У меня хватает денег. Не они мне нужны.

– А что тебе нужно?

– Заставь Элайна позировать для слепков на летшары. И тогда я не расскажу Бриане о возможном убийстве.

– Бриана и так должна понимать, что то и дело ходит по краю. Ты её не удивишь.

– Апеллируешь к её уму? А я бы к чувствам…

Алекс коротко вздохнул, сердясь.

– Пошёл вон, – наконец сказал он. Хайнек остался на месте.

– Я не собираюсь создавать тебе ворох проблем, Санктуарий, – протяжно заговорил Хайнек. – Однако ты должен понять, что пора решать дело до конца. Помнишь, как полностью пропустил первые дни защиты Клервинда в девятом году? Это же произошло из-за Брианы. Из-за дрянного характера, а не из-за её любви к тебе, как ты считаешь.

– Знаю. Она к тому времени давно вышла из возраста, когда крылатые дамочки способны на отчаянные глупости из-за любви.

– Вот-вот!.. Сколько ещё таких глупостей, таких выходок будет? Реши с ней всё до конца или оставь, если она мешает тебе жить достойно.

– Было бы над нами чистое ночное небо, я бы тебе показал, вслед за какой звездой полетели все твои слова.