Ты сама пришла ко мне в руки

В покоях Нинио разворачивался какой-то праздник. Герарды накрывали столы, пели и украшали все поверхности цветами, а Нинио, шутя и посмеиваясь, танцевал с одной из своих юных дочерей. Но едва появился Кармин, как Нинио всех бросил, схватил за руку мужа сестры и потащил прочь из покоев:

– Не будем им мешать. Едем в Коллуэй. Там нас ждут Айрелл, Дзисин и младшие. С кем из моих сыновей ты знаком?

– Пока ещё ни с кем.

– Я должен познакомить тебя… а где Сарма?

– Полагаю, тренируется, – вздохнул Кармин. – Или же у Ю… Могу поклясться, что в первые несколько дней после его сражения с Хэллисом, она не так ухаживала за ним, как теперь. Сейчас она засиживается у него совсем допоздна.

– Тогда у него ещё не было сил на нытьё, – насмешливо объяснил Нинио. – А сейчас он только и делает, что лежит и стонет о том, в каком он ужасе от своих ран, как они болят и как он боится, что его тело после всего будет плохо слушаться. И ему нужен кто-то сочувствующий. А кто лучше всех подойдёт, кроме Сармы? Она его обожает.

Кармин снова вздохнул. В последние несколько дней она возвращалась в свои покои за пару свечей до рассвета, тут же ложилась спать, и Кармин не видел её с утра и до следующего утра, когда просыпался и натягивал одежду, чтобы отправиться в казармы. Он не решался разбудить её, чтобы поговорить. Но это нужно было сделать. Потому что её забота о Ю уже явно стала излишней и начала вызывать подозрения, если не ревность.

Кармин поёжился при одной мысли о том, что нити ревности могут опутать его. Сколько лет он отчаянно завидовал мужчинам, находящимся в бессрочных контрактах. Уважал их просто за то, что они давно состоят в браке. И искренне сочувствовал, если видел их ревность. Считал, что она – признак давности любовных отношений и связанных с этим переживаний. Но сегодня что-то шло не так, и несколько раз, урывками, ему постепенно открывалась другая сторона ревности и всё более пугающей казалась.

Действительно, не будь на этой планете ясновидящего и магов-древнейших, Сарма оказалась бы загнанной в спальню к отцу. И вела бы себя там примерно так же, как Леммай Аффор вела себя с Кармином с самого начала.

Он бы обязательно её полюбил. А она его?

Нет, об этом лучше не думать.

Кармин решил, что однажды он обязательно выразит свои чувства тем парням, что прикончили отца.

– Ты что-то очень тих сегодня, – пожаловался Айрелл, подливая Кармину яркий напиток, то ли келлер, то ли энгаму, то ли очень сладкий эйерн – не разобрать. Всё равно местные пьянящие напитки настолько крепкие, что лучше бы не пил.

– Сегодня? Да я никогда толком не бывал на ваших сборищах.

– Так ты всегда такой тихий на вечеринках, организованных в твою честь?

– Тебе не кажется, что в самой этой вечеринке и её обстоятельствах точно так же нет ничего нормального, как и в моём статусе?

– Твоя правда. Всё что с тобой связано – в высшей степени необычно. Но мы честно старались тебя развеселить.

– Прошу прощения. Я постараюсь соответствовать и скоро, уверен, буду получать удовольствие от вечера. Но… ты же, конечно, женат? – чуть поколебавшись, спросил у него Кармин.

– Да.

– И твоя серена ведёт себя так, как ты того ожидаешь, да?

– Чаще всего. Ты… если ты не можешь смириться с тем, что Сарма не обычная серена, то тут я тебе мало чем могу помочь. Мы привыкли не лезть к ней и воспринимать её почти как мужчину, разве что очаровательного и чуть более чувствительного к пошлостям, чем мы. О, ты знаешь… Кристиан Рэйли, так? Иной раз выглядит почти как девушка, но ты точно знаешь, что это не так. Вот так же мы относимся и к Сарме. Разве что любим её.

Кармин поморщился и устремил взгляд на Нинио. Тот опять танцевал, только на этот раз с герардой Кармина, которую только что фактически подарил.

Кармин взял себя в руки и решил отплатить братьям Сармы за то, что они решили сделать для него и немного повеселить их в свою очередь. Он научил их, своих инуэдо и герард весёлой и немного шумной игре, и свечи начали стаивать с невероятной скоростью. Но все немного притихли, когда прибыли заказанные эскортесс. К тому моменту, как одна из них запустила руки под рубашку Кармина, он уже был порядком пьян и слабо соображал, что делает. Потому очень удивился, когда братья Сармы принялись оттаскивать его от красавицы.

– Ты идиот! – сокрушались они. – Ну кто же так делает?!

– А что не так? – удивлялся Кармин. – Ей же, в конце концов, совсем не больно!

– Ты садист или у тебя ещё какие-то извращённые вкусы? – раздражённо спросил Дзисин.

– Да не особенно, – пожал плечами Кармин. – А что, я выгляжу как садист?

– Скорее как идиот, – хмурился Дзисин.

– Верно! Не-ет… что же я наделал!.. – схватился за голову Кармин. – Почему вы не остановили меня раньше?!

– Я понятия не имел, что ты додумаешься до такого, – покачал головой Айрелл.

– Ты полный придурок!.. – засмеялся Нинио. – Вырезать лицо Сармы на спине эскортесс!..

Кармин крепко зажмурился и закрыл лицо обеими ладонями. Он вырезал то, что хотел увидеть, тончайшим взращённым алмазным доспехом, который то и дело ломался и застревал в мгновенно регенерирующих ранках эскортесс. Так лицо Сармы крошечными бликами проявлялось под определённым углом к лучам света. Вот только Кармин не подумал о том, что лицо Сармы может увидеть следующий же клиент этой эскортесс. Непосредственно во время секса.

– Парни, я не уверен, что смогу обратно вытащить все кусочки, – простонал Кармин.

– Я вызову нашего дежурного хирурга, – сказал Айрелл. – Но за молчание заплатишь ему сам.

– Пригодился кредит, – мрачно сказал Дзисин.

– Ты знаешь, Кармин, – Нинио свободно развалился на диване рядом. – Ты обязан рассказать Сарме о том, что сделал. Ты можешь заплатить всем здесь присутствующим за молчание, но она всё равно узнает. Кто-нибудь обязательно положит деньги на твой порог только из презрения к твоему поступку и всё расскажет Сарме. И тогда она наверняка всё неправильно поймёт. Но даже если ты не предпримешь ничего, чтобы скрыть то, что натворил, она всё равно может неправильно понять твои намерения.

Глаза Кармина расширились.

– Я постараюсь объяснить ей, что ничего такого не имел в виду. Я же… ни о чём таком не думал, когда делал это. Я же… не извращенец. И я люблю Сарму. Это абсолютно точно. Я просто немного… перепил. Ты зря нагнетаешь.

– Не знаю, – хрипловато протянул Нинио после недолгого молчания. – Она не крылатая. Она не может знать, что ты говоришь ей правду.

– У вас есть дежурный крылатый в пределе? – быстро спросил Кармин.

– Она не станет обращаться к нему. Это считается унизительным для титулованных перевёртышей пределов.

– Ах… я… не могу ничего придумать – я слишком слабо мыслю сейчас, – сокрушаясь, негромко бормотал Кармин.

Одно дело великодушно простить ей её ложь, а другое дело – самому быть подозреваемым. Как поведёт себя Сарма? Он не знал этого.

Нинио словно читал его мысли:

– Иногда достаточно всего одной двусмысленной ситуации, чтобы женщина начала продумывать худшие сценарии. Сарма мало чем отличается в этом от прочих серен. И только раз взглянет на твой поступок под другим углом, как все твои действия начнёт рассматривать иначе. Думаю, тебе несдобровать. Но мы можем придумать что-нибудь прямо сейчас. Айрелл, конечно, тоже напился, но мы с Дзисином соображаем хорошо. Скажи, если тебя нужно в чём-то прикрыть, и мы подумаем, как это замять.

– Вы слишком добры ко мне. А я, идиот, ничего не могу сообразить, – горестно вздохнул Кармин. – И ничего не могу вспомнить.

– Я тебе помогу… – обронил Нинио.

– Ты ещё и знаток женского бреда?.. – наконец перестал хмуриться Дзисин.

– Нет, конечно, но она может подумать, к примеру, что ты, Кармин, ходишь в патрули для того, чтобы захаживать в дома свиданий, – плавно заговорил Нинио. – Или что ты остался доспешником, потому что Сарма и Эю тебе уже надоели и хочешь проводить время вне предела. Или что ты на самом деле не простил Сарму за свой плен и только ждёшь шанса, чтобы… Боги, в сравнении с тем, что ты сегодня вытворил, всё это меркнет. Нет, что бы могло с этим сравниться?.. Только что-то коварное.

– Я знаю! – выпалил Дзисин. – К примеру…