Бессмертный феникс

Пришлось приподнять голову, чтобы взглянуть в его голубые глаза, от которых многие девчонки почему-то теряют голову. А по мне так… самые обычные глаза, в которых только присутствует холод.

– Что тебе нужно, Рован? – сразу перешла к делу, не тратя время на пустые разговоры.

Папа всегда говорил, что время – это деньги. Кажется, так мыслят все богачи. Но в данном случае, я просто в принципе не желаю тратить время на него, хоть отныне его у меня… предостаточно.

– Теперь ты убедилась, что тебе не покинуть это место? – я закатила глаза, не понимая, почему его всегда это интересовало. – Ты всегда считала себя выше всех нас, только мне непонятно с чего бы.

Замечательно, а я думала так о нем. Видно, у нас всё-таки есть общие мысли.

– Но ты решила и тут отличиться, да? Доусон сказал, что ты недовольна. Кто бы сомневался, что Леонора Эсмонд хоть когда-то будет довольна, – я метнула в брата молнии взглядом и сжала кулаки, сдерживая порыв кинуться на него и Рована. – Хочу сразу предупредить тебя, – он нагнулся, наверное, чтобы нагнать на меня страх, но я лишь взглянула на него, не испытывая ничего такого, что чувствуют люди, когда сталкиваются с ним, – даже не вздумай вставать у меня на пути. Одно твоё неправильное действие и сделаю всевозможное, чтобы тебя до конца учебы заперли в карцере.

Я приподняла одну из бровей, не понимая, что это с ним.

– С каких пор тебя волнует, что я встану у тебя на пути? Ранее тебе было всё равно на наказание. – Как только я это произнесла, то в моей голове сложился пазл, и я засмеялась, привлекая ко всем нам внимание, хотя это и так постоянно происходит, потому что другие жаждут зрелищ. – Неужели ты, Гарнет, метишь в президенты страны? – я подняла одну из рук, видя, как он начинает закипать и попросила минуту, чтобы отсмеяться. – Видимо, всем нам родители рассказали одну и ту же историю. Ты серьезно полагаешь, что тебя, Гарнет, кто-то поставит? Ты же неуравновешенный. Помимо этого, у тебя проблемы с психикой, восприятием, чрезмерная агрессия и стремление к насилию, а ещё…

– Хватит, Нора, – остановил меня Доусон, а я усмехнулась, глядя на взбешенного Рована. Попала в самое яблочко.

– Тебя никогда даже не будут рассматривать в качестве того, кто сможет занять это место, – процедила каждое слово и чуть склонила голову на бок.

– Один твой неверный шаг и ты поплатишься, Эсмонд.

– Расслабься, Гарнет, мне теперь это более неинтересно, – я похлопала ему по груди, – отныне мои планы отличаются. Так что ты не замечаешь меня, а я тебя.

Он не поверил мне. Возможно, подумал, что я что-то задумала, поэтому перехватил запястье и дернул на себя, отчего сумка соскочила с моего плеча, но мне удалось её подхватить.

– Чего творишь?!

– Я буду следить за каждым твоим шагом и если он мне покажется неверным…

– Твои запугивания не сработают на мне, – тут же перебила его, потому что мне надоело это терпеть, – так что отпустил.

– С каких это пор ты научилась приказывать, Эсмонд?

– С недавних, Гарнет.

Не знаю, как только от наших взглядов не случился пожар. Я уже собралась оттолкнуть его, чтобы после ударить, то есть прибегнуть к физическому насилию, потому что эмоции выходят из-под контроля, но не успела этого сделать.

– Это ещё кто? – удивленным голосом задал вопрос Николас, и я взглянула на него, а после проследила за тем, куда парень смотрит.

Недалеко от нас остановился очередной лимузин, но не он привлек внимание всех присутствующих, а те, кто вышел из него.

Парень и девчонка.

Первый высокий и с загорелой кожей, будто он всё время провел на море, потому что кончики его волос оказались выгоревшими. Не знаю, сколько ему, но он ближе по возрасту к Ровану, чем ко мне.

Девчонка оказалась совсем худой и наоборот с бледной кожей и черными, как смола, волосами. Примерно моя ровесница. Если парень смотрит на всех так, будто готов кинуться, чтобы защититься, то в глазах девчонки плескается только страх.

Их одежда… сильно отличается от нашей. Это не дизайнерские шмотки, видно, что обувь и одежда потертые, не первой свежести.

Кто они?

Кажется, именно этот вопрос крутится в головах всех присутствующих.

– У нас новенькие? – это спросил Уэсли.

– Невозможно, – опроверг Рован.

Девчонка опустила руку, и парень взял её ладонь в свою. Я почему-то внимательно проследила за этим жестом, вдруг озадачиваясь вопросом, кто они друг другу? На брата и сестру непохожи.

Когда парень пересекся взглядами со мной, то я увидела там…

Сглотнула.

Ненависть. К этому месту и всем, кто здесь находится. Да, этот взгляд я не спутаю ни с чем, потому что у самой был такой.

Моё внимание привлекла хватка на запястье, которая усилилась и только сейчас дошло, что Рован продолжает держать меня, поэтому вырвалась и, не глядя на него, произнесла:

– Пойдем отсюда, Вэйл.

– Это новенькие? Как думаешь, они такие же, Нора? В смысле, тоже бессмертные? – когда мы уже оказались возле входа, задала кучу вопросов Вэйл.

– Не знаю. И это ответ на все вопросы.

Если у нас новенькие, то почему они появились именно сейчас? Где они были всё время до этого?

Глава 5

Правило номер девять. Алкоголь в учебное время и по будням запрещен в любом виде.

Стоило мне оказаться в коридоре, то я сразу же оказалась втянута в поток людей, которые передвигаются между занятиями и что-то обсуждают между собой.

Все они – мне знакомы, как и я им. Я не здороваюсь с ними и не потому что страдаю высокомерием или чем-то подобным, а просто не вижу в этом смысла. Мне не нужны новые друзья, хватает Вэйл. Хотя другие могут и додумать мои мысли и наверняка полагают, что я просто выскочка. Со мной не связываются. Лишь изредка немногие кивают в знак приветствия и чаще всего я их игнорирую. Подобное поведение от кого-то другого, возможно, другие и не стали бы терпеть, но к моему уже привыкли.

Не знаю, как в других школах, но в этой даже несмотря на то, что ты неимоверно богат, роли это почти никакой не играет. Если ты слаб духом, то тебя изведут. Дети бывают крайне жестоки, особенно те, которые находятся вдали от дома, заперты практически в четырех стенах и не видят никаких других развлечений, чувствуя вседозволенность. Почти каждый ученик бывал в карцере. Возможно, до пятнадцатилетнего возраста он ещё и пугал, но после мы привыкли к нему. Нам в любом случае не сделают ничего плохого, ведь мы для них крайне важны.

Я сходила на ещё одно занятие, после которого у нас оказалась большая перемена и после неё будет стрельба из лука. Странное занятие для современного мира, верно? Но оно не единственное. Нас решили обучить многим видам спорта, который включает и борьбу, и конный спорт, и обычную стрельбу, и плавание… и так можно перечислять очень и очень долго. Да, курсы не такие подробные, но по каждому из них спрос большой. Видимо, люди свыше решили, что мы должны уметь делать всё.

Перед стрельбой решила взять небольшой перекус с собой, чтобы сильно не набивать желудок, и вышла на улицу, сев на одну из свободных лавок.

Вэйл наверняка уже ушла к себе в комнату, чтобы надеть новый спортивный костюм, который ей недавно удалось приобрести. Спорт – единственное занятие, на котором мы можем выбирать себе одежду и приобретать за свои деньги. Почему? Наверное, чтобы сэкономить. На самом деле, без понятия. Моя теория объясняется тем, что для каждого вида спорта нужна своя определенная форма, и если бы школа обеспечивала нас, то это было бы слишком затратно, потому что понадобилось бы на человека минимум десять костюмов.

Я откусила свежую выпечку с яблочной начинкой и начала просматривать и перечитывать конспект, который только записала. Возможно, что-то упустила и пока память свежая, то нужно что-то добавить.

Теория государства и права в нынешнем мире дается мне с трудом, потому что здесь, как и на предыдущем занятии, я со многим не согласна. Но моё настоящие мнение их вновь не будет интересовать.

Я всегда думала, что будет, если буду высказываться, объяснять свою теорию и описывать другое будущее… Что будет? Не знаю, посчитают ли меня опасной, угрозой или нечто подобным, но не нужно быть гением, чтобы догадаться. Вероятнее всего, в дальнейшем меня убьют, когда поймут, что я могу пошатнуть их систему. А я могу. Вернее, смогла бы. Но пока мне это не нужно. Я хочу изменить будущее, а не угробить своё, точно не таким глупым способом. Нет.

Когда я придумаю идеальный план, то буду действовать, но боюсь, это будет не скоро. Хорошо, что мне некуда торопиться, правда?