Святой Франциск Ассизский

– За хозяином.

– Зачем же ты тратишь силы, следуя за слугой, а не за хозяином?

– Чего Ты желаешь от меня, Господи?

– Возвращайся в Ассизи. Твой путь – иной.

* * *

«Твой путь – иной».

Эти таинственные слова не смолкали в его ушах.

Что от него требуется?

Если то был глас Божий, почему не сказано, каков должен быть его путь?

Мечты Франциска рассыпались в прах, его юность подходила к концу, в душе была пустота. Кто заполнит её?

Утром, разбитый и подавленный, он попрощался с товарищами и молча пустился в обратный путь.

Госпожа Бедность

– Дорогу незадачливому рыцарю!

– Сын Петра Бернардоне вернулся с победой!

Примерно такие слова кричали мальчишки, когда Франциск вступил в свой город.

Оскорбления и насмешки сопровождали его до самого дома, а на пороге уже ждал разгневанный и оскорблённый в своих тщеславных мечтах отец.

Оставалось единственное утешение – выплакаться на груди горячо любимой матери, она одна по-прежнему верила в него.

Печально тянулись дни. Однако время врачует все раны, затянулась и рана Франциска. Снова присоединился он к шумной ватаге ровесников, в увеселениях пытаясь скрыть от себя собственную душевную пустоту.

Как-то прекрасным весенним вечером он пировал с друзьями: все предавались обильным возлияниям, шум становился всё сильнее. Франциск терпеливо ждал, когда все выйдут на воздух с цитрами и мандолинами и отправятся по улочкам петь под украшенными цветами окошками. Наконец все вышли. Вдруг кто-то заметил, что Франциска нет:

– Куда он подевался? Кто задержал его в эту благоуханную ночь?

Франциска нашли: прислонившись к косяку двери, он отрешённо смотрел куда-то вдаль.

– О чём ты задумался, Франциск? Может быть, милая девушка пленила твоё сердце?

– Так и есть, друзья. Меня пленила красивейшая на свете Дама, самая благородная, какую только можно вообразить.

Он не лгал. Франциск говорил о новом идеале, открывшемся его душе – о стремление жить очень бедной и простой жизнью.

Это случилось после того, как он задумался о бесполезности и расточительности своей жизни, о том, как богатство развращает общество. И в особенности, о нищете простого народа, которая чаще всего соединялась с нравственной распущенностью.

С того дня Франциск мечтал осуществить свое стремление к бедности и простоте, чтобы наполнить свою жизнь евангельским смыслом.

Ему требовалось, прежде всего, время для внутренней перемены, для приготовления души к желанной встрече. Бабочка, прежде чем взлететь и развернуть на солнце пёстрые крылышки, какое-то время проводит в тени, в коконе, из которого потом выпархивает в своем великолепном наряде. Подобное происходило и с Франциском.

В окрестностях Ассизи, на крутых склонах горы Инферно, обрывающихся к Тешо, Франциск нашёл неприметную пещеру: там он погружался в размышления и молитву.

* * *

Однажды Франциск отправился в Рим с товаром.

Там он простёрся у гробницы первоверховного Апостола, после чего вынул все деньги и королевским жестом бросил их нищим, теснившимся у входа, как подаяние. Потом подошёл к ним и поменялся с одним из бродяг одеждой.

Сын Петра Бернардоне, гордость Ассизи, вдруг стал грязным оборванцем! Только что его тело облекал пышный мягкий бархат, а теперь – грубая колючая шерсть. Из любви к Богу Франциск совсем отказался от гордости: он протянул руку и принял протянутую милостыню.

Каждый нерв в нём трепетал, но его дух ликовал: Христос из любви к людям оставил небесную славу и облёкся нашей немощной плотью – неужели Его раб не уподобится Ему, облекшись нищетой своих братьев?

* * *

Вторая встреча произошла в Ассизи. Однажды, когда он ехал верхом по равнине, он услышал приближающийся звук колокольчика, затем увидел прокажённого, обезображенного болезнью. Его изъязвлённое тело распространяло невыносимое зловоние.

Франциску захотелось поскорее умчаться прочь по залитому солнцем полю, броситься в душистые травы, но его остановила мысль: ведь Христос Божественной рукой коснулся этой бедной смрадной плоти, ибо в ней заключена бессмертная душа, возрождённая благодатью и удостоенная любви Бога, Который на небесах.

Мгновенно он соскочил с коня, подошёл к прокажённому и подал ему милостыню с поцелуем любви. Когда он снова вскочил на коня и, отъехав, обернулся, прокажённого не было. Кругом простиралось ровное поле.

Сам Христос под видом прокажённого принял поцелуй от Франциска и исчез.

«Господь дал мне, брату Франциску, начать моё покаяние так: когда я жил в грехах, мне казалось нестерпимо горьким видеть прокажённых. Господь Сам привёл меня к ним, и я им служил. И когда я уходил от них, то, что казалось мне горьким, стало сладостью для души моей и тела».

Так написал святой Франциск в «Завещании». Последние слова позволяют нам понять то преображение, которое он пережил под воздействием описанной встречи.

Суровая внутренняя борьба привела его к победе над чувствами и страстями: Франциск подчинил их своему духу.

Ему оставалось одолеть последнюю преграду, которую составляет для человека его естество. Обычным людям это не под силу, ибо здесь необходима святость, мистический восторг и «сладость для души и тела», непонятная для обычных душ.

Франциск, встретившись с прокажённым, испытал это состояние. Теперь он был «чист и достоин восходить к звёздам».

Иисус Распятый говорит с Франциском

Сладость, которую Франциск испытал, поцеловав прокажённого, неожиданно для него самого заполнила пустоту, образовавшуюся ещё тогда, в юные годы, когда он лишился всех мечтаний и обольщений века сего.

Чтобы насладиться новым ощущением, он удалялся в неприметные и заброшенные церкви, где в тишине предавался горячей молитве. Особенно он полюбил церковку Св. Дамиана, находящуюся за городской чертой на восточном склоне холма. Поначалу он ненадолго заходил в неё на пути в Фолиньо. Теперь он нарочно приходил туда из города.

Однажды утром, погрузившись в молитву, он взирал на распятие и вдруг услышал голос:

– Ступай, Франциск, восстанови дом Мой – он почти разрушен.

Когда изумление в душе Франциска улеглось, он огляделся: церковка и вправду совсем обветшала, крыша прохудилась. Ни о чём другом он пока не думал, ибо не мог ещё вообразить, какое трудное дело возложит на него Провидение.

Немедленно поднявшись с колен, Франциск вернулся в город и вошёл в дом. Как это уже было много раз, взяв ткани для продажи, сын Петра Бернардоне отправился верхом в Фолиньо. Там он всё распродал, но, сочтя, что выручил недостаточно, без раздумий продал и коня.