Очень живучая тварь

Нагнали меня у того самого пенька. Я сижу и судорожно хватаю ртом воздух не в состоянии сделать пары шагов. Эти ленты за моей спиной высасывают все силы.

– Парень, мы идем с тобой, – тихо и лаконично меня поставили перед фактом.

Я обернулся. Над городом разворачивается непонятная молочная спираль. Кто-то незримый закручивает облака огромной ложкой, подсвечивая себе фонариком. Здесь такой рассвет? Или это аномалия? Или что это, блин?

– Красиво, – непроизвольно вырвалось.

Парочка синхронно задрала головы.

– Скоро разрыв, – сообщил белоглазый.

Разрыв? Ай, нафиг. Даже спрашивать не буду, я слишком устал. Хочу спать и есть. И погреться. Но сперва в туман.

– Капец у тебя морда, поедатель. Скелетная!

Ну всё, началось. Я пристально уставился на жмущуюся к синекожему девушку. Сейчас, когда они оба стоят передо мной, можно поподробней рассмотреть эту парочку. Синекожий – коя'коя, как подсказывают мне кривые черви букв над его лысой головой. Не те ли это коя?коя, которые «совсем охренели»?

Что касается тарахтелки: ботфорты на высоком каблуке, юбка и легкий топик. Одежда замызганная, местами в дырах. На правом ботинке каблук в сторону вывернут, скоро отвалится. У коротышки глаза на лбу. Буквально, три в ряд. Бровей нет. Ушей, кажется, тоже. Или они настолько крошечные, что я их просто не вижу. Кожа у этой пигалицы покрыта каким-то ворсом. И вообще, есть в её внешнем виде что-то паучье. Коротышка безостановочно тарахтит своим тоненьким голоском про моё лицо.

– Капец у него рожа, Крюк! Я таких ещё не видела! А как он стал кровищей своей всё вокруг заливать! Я думала умру от страха! Крюк ты чего молч…

Морда, рожа. Нахалка обзывается и хоть бы хны. Ладно синий, тот молчит. Но эта. Приперлась сюда и сразу «морда», «рожа». Ещё одна неблагодарная на мою голову. Чего это она пятится?

– Ну, ладно, не «рожа», – испуганно пробормотала трехглазая.

До неё дошло, что палку перегибает или она мысли читать умеет? Как-то это всё подозрительно.

– Чего ты на меня так подозрительно смотришь? – пискнула мелюзга, прячась за здоровяка.

Так она читает мысли или нет?! Надо валить от них подальше! Я с трудом поднялся, заковылял к туману. Троица двинулась следом. Не понял… Какая «троица». Резко обернулся. Брюнетка. Стоит неподалеку. Задрала нос, руки скрещены на груди, косится на меня. Спокойно, Максим. Ещё десяток шагов и всё закончится. Нырнуть в туман и прощай дебильный городишко с его жабами, ядовитым туманом, грязью и сомнительными попутчиками. На ходу обернулся. Троица бодро чешет следом. Заметили мой взгляд, остановились. Я сделал шаг к туману. Эти трое – два шага вперед. Брюнетка тянет руку к одному из моих языков, собирается схватить. Хрен тебе! Я поджал тентакли. Грудастая мымра злобно зыркнула. Ага, хрен тебе!!

– Ты куда прешь, кобыла?! – заголосила мелюзга, прожигая взглядом брюнетку. – Тебя не приглашали! Крюк, ты зачем её выпустил?

Вот—вот, у меня тот же вопрос. Да только…

– Валите отсюда! Вы, все, – я махнул рукой, оборачиваясь. – Валите!

Хватит с меня попутчиков. Толку ноль, одни проблемы от них.

– Что?! Ну, уж нет, я обратно в город не вернусь! – топнула ножкой подруга белоглазого. –  Крюк, скажи ему! Спас, а теперь «валите»? Хренушки, понял?!

– Нет не понял! Что значит, хренушки?!

Я начинаю закипать. Дебильная парочка. Эта мелюзга мне вообще не нравится. Да и синий, если честно, пугает. Амбал стероидный. Нафиг мне такое счастье. Двумя пальцами шею скрутит и не заметит.

– А то и значит! Понял?! – малолетка вообще страх потеряла.

– Ты мне за вурка должен, неудачник, – фыркнула лопоухая.

– ЧТО—О?! – я эту краснокожую сейчас придушу на месте.

Тентакли разом потянулись в сторону нахалки. Особенно негодует вон та, с тесаком. Костяная спираль на руке с хрустом завелась.

Ненасытное нутро:

305/2000 (ядовитый дурман)

Активировать? Да/Нет

Брюнетка замерла. Стоит, не шевелится. Дрожит, но зыркает в мою сторону, задрав нос. Кровавые языки вьются перед её лицом, спираль на руке зловеще гудит.

– Привел нас сюда, а теперь бежит. Сестру мне верни! – продолжает гнуть свою линию лопоухая.

– Сама иди и верни! – полезла в разговор мелюзга, получила в ответ пренебрежительный взгляд лопоухой.

У меня начинает свербеть в затылке – верный признак приближающихся проблем.

– Парень, без амулетов нам теперь не выжить, – белоглазый заговорил.

Оно может быть и так. А может и нет. Я все ещё ни черта не знаю про этот мир. Да, все трое передо мной сейчас без способностей и без уровней над головой. Но что если кругляши как-нибудь там, не знаю, снова появятся? Найдутся, прилетят? А потом этот вон синий тихоня первым же мне голову и открутит. Нельзя им верить, Максим, нельзя.

– Прошу меня простить, – хрипловатый голосок за моей спиной заставил вздрогнуть.

Да что опять?! Я обернулся, уставился на хомяка и миловидную особу.

– Уважаемый, – мохнатый отвесил поклон. – Приятно с вами познакомиться.

Я покрутил головой. С кем он разговаривает? Синекожий с трехглазой замерли на месте. Стоят, молчат. Мне почему-то кажется, что они сильно озадачены появлением этих двух. Брюнетка медленно приближается ко мне. Косится то на странную парочку, невесть как здесь очутившуюся, то на меня. Пытается боком зайти мне за спину. Она что, думает, я не вижу этой её попытки подобраться? Надо отойти подальше от лопоухой. А лучше к туману. Я медленно попятился в сторону молочной пелены за своей спиной.

– Кхм, – хомяк, кажется, смутился.

– Вот, я же тебе говорила! – скривилась его спутница.

Голосок у этой дамочки грудной такой. Мурашки по коже.

– Уважаемый. Прошу, всего пару минут! – отчаянно замахал ручками хомяк.

Надо прояснить ситуацию:

– Вы с кем говорите?

– Гхм, – хомяк ещё больше смутился, растерянно глянул на меня. – С вами…

Со мной? Его мой внешний вид не смущает? Полуголый оборванец, без руки, без лица. Щупальца за спиной и вырезанное во всю грудь изображение пятиугольника.

– А вы э—э…

– О, я объясню! – забеспокоился хомяк. – Мы пришли к вам по делу!