До встречи в Париже

– Привет, тебя снова за что-то наказали? – спросила я, закрывая шкаф.

– Du hast recht, – что-то хрипящее произнес Ноэль.

– Это немецкий? – в ответ получила короткий кивок. – No entiendo. Estoy aprendiendo espa?ol.

– Да, немецкий, и я сказал, что ты как обычно права, и испанский я изучаю тоже, – Ноэль обошел меня и легко и непринужденно запрыгнул на ближайшую парту, а потом сел на нее.

Хорошо, что этого не видела мадам Шарлемань.

– За что наказали? – спросила я, закидывая сумку на плечо.

Как же хочется на улицу!

Вон из этих серых стен лицея.

– За использование парт не по назначению, – ответил он, – не торопись на улицу, там грязно и мерзко. Недавно там был.

В лицее было тихо и пусто, многие студенты уже ушли домой, как и преподаватели. Солнечный свет не пробивался сквозь туман, и на улице было мрачно, поэтому кабинет ярко освещали лампы на потолке.

– Я не хочу видеть мадам Шарлемань, – ответила я.

– Она сейчас в кабинете месье Дюбуа, думают над наказанием парней, что сегодня подрались. Тот темненький, он ведь один из нас. Не стоило ему участвовать в драке, он ведь мог по случайности и убить его.

В ответ я промолчала. Не знала, что стоит говорить.

– А тот второй, – Ноэль все же поправил воротник рубашки, – ты уверена, что хочешь просветить его? Могла ведь и списать на шутку слова брюнета.

– Рано или поздно, мне пришлось бы говорить ему о моей сущности, – ответила я.

– А ты думаешь между вами будет действительно что-то серьезное? – спросил Ноэль, и я поняла, что он в этом сильно сомневается. – Мои силы не позволяют видеть будущее, но интуиция все же подсказывает, что торопиться не стоит.

– Спасибо, Ноэль, – я впервые испытала за это время раздражение, но отвратительная погода за окном будила во мне лень проявлять свои яркие эмоции.

– Все будет хорошо, Беатриса.

Он подмигнул мне.

***

Погода на улице действительно была хуже, чем казалось в лицее. Порывистый морской ветер качал редко стоящие рядом деревья и натянутые между крышами корпусов лицея провода электропередач, частые мелкие капли дождя падали на асфальт и тротуарную плитку. Несмотря на это, я решила пойти домой пешком. Идти было в принципе недалеко, и в хорошую погоду дорога занимала в среднем сорок минут.

Я направилась по тротуару, игнорируя остановившийся трамвай. Не совсем новый, серый в мраке улицы он был помечен вандалами или же стал произведением искусства – на его левом боку было яркое броское граффити.

Мимо меня по дороге проезжали мои сверстники на скутерах. Их совершенно не пугала погода.

Волосы быстро намокли, насквозь промок и свитер формы.

Только идя по улице с окоченевшими руками и мокрая, я задумалась о Джэем с Эриком. Вспомнив, что еще в лицее вибрировал телефон в кармане, я не стала его доставать из кармана сумки, так как боялась промочить его под дождем.

Странная печаль опустилась на меня.

«Ох, вот же черт!» – почти в слух ругнулась я, подняв ногу, – подошва зимних сапог отклеилась, и холодная дождевая вода заливалась внутрь.

Идиотизм!

Стоило ехать домой на трамвае.

***

Домой я пришла мокрая насквозь. В коридоре с меня ручьями стекала вода, и Али, что уже была дома, встречала меня с открытым от шока ртом.

– Беатриса, – устало выдохнула она, – что у тебя случилось?

– Эрик подрался с Джэем, – ответила я, стягивая с мокрых ног то, что осталось от сапог.

– Беатриса! – голос тети взлетел на две октавы. – Это что такое!? Ты в чем теперь ходить будешь? У меня нет денег тебе на новую обувь! Я на тебя больше ни евро не потрачу. В чем хочешь теперь ходи! Я значит тут на себе экономлю, дорогие подарки покупаю, а ей видели сложно лужу обойти! Где вот планшет сейчас валяется, а? Дать бы тебе сейчас по лбу!

– Я не думала, что они расклеятся под дождем, – ответила я.

– Ах, не думала! – крикнула Али, и я почувствовала свою беззащитность. – А пора бы уже начинать думать! Ты к экзамену готовишься? Ты решила куда пойдешь дальше учиться? Ты последний раз, когда в комнате порядок наводила? Посуду не моешь, вещи портишь, учишься отвратительно…

Я оперлась на дверь спиной и слушала тираду Али.

Сегодня был день, когда она решила высказать мне все, что накопилось в ней за месяцы моего неповиновения ей.

– …Ты все поняла? – ее каштановые волосы намагнитились, а карий взгляд был острее кинжала.

– Да, – я кратко ей кивнула.

– Что ты поняла!? – она вспыхнула с новой силой. – Вот что ты поняла!? – через секунду она стала спокойнее. – Одежду на сушку, сапоги в мусор. И за уроки!

– Хорошо, – ответила я и стала снимать второй сапог.

– Ничего хорошего, – последовал ее категоричный ответ, и из ее комнаты я заметила выгадывающего Грэгори.

Сегодня явно не мой день.

Вещи пришлось вешать на крытой лоджии в комнате у Али, сапоги я выбросила, и под надзором тети я все же села за уроки.

Голова болела, мрачная туманная погода давила на голову.

Что ж она так рано с работы пришла!?

Черт!

Включив лампу над своим столом, я прижала коленки к груди, разместившись на стуле. Раскрыв сегодняшние записи с математики, я убедилась, что совершенно не слушала месье Бартлена. Вдоль страницы были нарисованы ручкой странные закорючки, сердечки и капли крови, в них я узнала кровь Эрика на полу.

Черт.