Творчество и потенциал. Выпуск 1/2024

Двадцать лет пронеслись ураганом песка, чувств, эмоций, счастья. Теперь они сидели на пустынном пляже.

Она взяла его за руку. Вдруг небо задумалось, нахмурилось и выплюнуло дождь прямо на них.

– У меня машина, поедем в кафе? – улыбнулся он.

Она кивнула и взяла свою сумочку.

– Понимаешь, это что-то сильнее любви, я не могу объяснить, что это и как, но я думаю, что ты понимаешь, – держа его за руку в машине, прошептала она.

– У меня то же самое, – ответил он.

Песок все так же лежал на пляже, по нему отплясывали капли дождя свое медленное чувственное танго. Каждая песчинка знала свое место в танце, на пляже, чувствовала все, что приносят стихии.

Так и каждый человек под действием чувств-стихий находит свое место в мире.

Остановите сансару для демона

Я сидел в темной комнате, раздвинув шторы, чтобы свет фонарей освещал хотя бы небольшой прямоугольник пола. По углам прятались тени, я их не боялся, тени в моей душе все равно были страшнее.

Финальную битву я проиграл. Любовь всей моей этой жизни снова ушла к нему, все повторяется на протяжении каждого оборота, я ничего не могу с этим поделать. Да, я гордец. Моя гордость стала причиной гибели моего учителя, его любимая женщина прокляла меня в момент своей смерти от разбитого сердца. Теперь я рождаюсь снова и снова, пока меня не полюбит женщина, в которой родилась душа дочери моего учителя. В этот раз снова не повезло – она ушла к нему, к тому герою с чистым сердцем, который никогда не предаст никого – по ее мнению. А мне остается писать стихи и грустить.

Куча бумажек со стихами валялась в углу, надо было их сжечь, да у меня не поднялась рука. Сейчас я готов к последнему стиху, а затем – уходить. Я всегда уходил на красную луну, это казалось мне романтичным и каким-то правильным. Демон уходит в ночь.

Я достал чернильницу с красной жидкостью – это была кровь, моя кровь. Почему-то для стихов кровь никогда не застывала, когда я сцеживал ее из ран, нанесенных мне жизнью. Взял перо и вывел:

«Одно ребро, не ставшее тобой,
Решил вырезать острым ножом.
Уровень океана вразнобой
Удвоился и поглотил все. Ключом
К боли станут три четверти сердца,
Стоп-слова позволь забыть структуру,
Гнев пятого громовержца
Принесет великую бурю.
Шестая жизнь – это синусоида
Между двумя прямыми,
Не жди седьмого астероида,
Им не стать бесконечными кривыми.
Медленно тянут осколки боли
Где-то в районе горла.
Посыпь на рану девять щепоток соли,
Десять слов заговора.
Больше не приходи
В тихий мой райский ад.
“Все уже впереди”, —
Гласит на стене плакат».

Я закончил писать, перо упало, мне показалось, что оно жгло мои пальцы. Конечно, я лгал сам себе. Я все свои жизни буду ее искать, а это стихотворение лишь моя слабость. Да, у зла тоже есть слабости.

Кто-то потом найдет эти бумажки и выкинет в мусор. А я в это время буду рождаться снова в поисках ее – чистой любви, которая выведет меня из круга перерождений.

Михаил Жинжеров

Вот как бывает

В поэме Уильяма Джонса «Каисса, или Игра в шахматы» дриада Каисса обещает богу войны Марсу, что ответит на его привязанность, если он сумеет придумать достаточно занимательную игру, и Марс изобретает шахматы.

Май 196х года. Чернигов. Парк имени Коцюбинского. Природа полна неги и любви. Первые нежно-зелёные листики с каплями росы, как ожерелья из изумруда и жемчуга. На клумбах, будто красавицы на балу, разодетые в жёлтые и красные одежды тюльпаны. Запах сирени волнует кровь, манит, возбуждает. Страстно воркуют голуби, воробьи гоняются за воробьихами, и щемит сердце от чудных трелей соловья у памятника Пушкину.

На скамейках девичья прелесть о чём-то шепчется между собой и бросает робкие взгляды на проходящих мимо парней, которые дефилируют с гордо поднятой головой и ищут повод для знакомства.

Но шахматные соревнования проходят в любое время года и в любую погоду. В глубине парка в открытом павильоне игроки сражались за доской в последний день чемпионата г. Чернигова. Шахматисты, погружённые в сложные лабиринты мыслей и расчётов, как будто не замечали волшебной красоты окружающего мира. Но и они были возбуждены и, несмотря на строгие шахматные и турнирные правила, способны на неадекватные поступки.

За одним из столиков встречались два перворазрядника, два бесшабашных тридцатилетних холостяка, задиры и гуляки. Один из них, Николай, был знаменит тем, что однажды в драке откусил своему противнику палец, другой – Леонид – славился своими скандалами, был очень нервным и несдержанным и даже находился под наблюдением психдиспансера, что, однако, не мешало ему изредка принимать участие в шахматных баталиях местного уровня. Оба соперника имели определённые достижения в шахматах. Результат партии был важен для обоих. Победитель выполнял заветную норму кандидата в мастера спорта.

Партия длилась уже более двух часов и проходила в сложной борьбе, но с определённым перевесом Николая, который, погрузившись в расчёты и блуждая мыслями в лабиринтах сложных комбинаций, искал путь к победе. Леонид нервничал и в возбуждении, взяв в руки шахматные часы, тихонько постукивал ими по столу. Внезапно вскочив, он ударил часами по голове соперника. Николай не сразу понял, что произошло. Такого варианта он не предусматривал в своих расчётах. Когда он наконец разобрался в ситуации, судья турнира и подоспевший милиционер уже уводили его противника. Оскорблённый Николай ринулся в драку, но другой милиционер и участники чемпионата, зная взрывной характер известного забияки, крепко держали его за руки. Несмотря на то, что в партии ему присудили победу, Николай чувствовал себя обиженным и никак не мог успокоиться.

К нему подошёл один из его приятелей и болельщиков.

– Брось, Колька, – сказал он, – Лёнька от тебя никуда не денется. Кандидата ты выполнил, на закрытии соревнований тебе делать нечего. Пошли к моему куму. У него день рождения.

От дармовой выпивки Николай никогда не отказывался.

– А ничего, что меня не приглашали? – всё же спросил он.

– Да ты что? Васька – вот такой мужик! – показал большой палец приятель.

Василий проживал на окраине города. Когда приятели зашли в дом, веселье было в самом разгаре. Хорошо подвыпивший хозяин обрадовался новым гостям.

– Штрафную! – заорал он.

Гостям налили по стакану водки.

– Нет! – завопил вдруг хозяин. – Пусть выпьют мою, фирменную!

– Да ты что, сдурел? – испугалась хозяйка. – От твоей самогонки и слон сдохнет.

Приятель Николая, зная по опыту убойную силу хозяйской самогонки, от неё отказался, но Николая, более 10 лет проработавшего на музыкальной фабрике и перепробовавшего всевозможнейшие лаки и растворители, никакая самогонка не могла испугать.

– Наливай, – смело сказал он.

Хозяин, сам испугавшийся своего предложения, достал бутылку с мутной жидкостью.

– Подожди, разведу, – сказал он.

Но Николай презрительно взглянул на него и открыл бутылку. Жуткий запах ударил в ноздри. Некоторые гости зажали носы. Николай налил в стакан смердящий напиток и, подавляя сопротивление организма, опрокинул его в свою тренированную глотку. После этого он выпил стакан воды и закусил огурцом.

Гости застыли в изумлении. Первым очнулся хозяин.