Москва в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», или Загадки великого мастера

«Нет, скорее француз…»– подумал Берлиоз.

«Поляк?..»– подумал Бездомный.

Необходимо добавить, что на поэта иностранец с первых же слов произвел отвратительное впечатление, а Берлиозу скорее понравился, то есть не то, чтобы понравился, а.… как бы выразиться… заинтересовал, что ли.

– Разрешите мне присесть? – вежливо попросил иностранец, и приятели как-то невольно раздвинулись; иностранец ловко уселся между ними и тотчас вступил в разговор.

– Если я не ослышался, вы изволили говорить, что Иисуса не было на свете? – спросил иностранец, обращая к Берлиозу свой левый зеленый глаз.

– Нет, вы не ослышались, – учтиво ответил Берлиоз, – именно это я и говорил.

– Ах, как интересно! – воскликнул иностранец.

«А какого черта ему надо?»– подумал Бездомный и нахмурился.

– А вы соглашались с вашим собеседником? – осведомился неизвестный, повернувшись вправо к Бездомному.

– На все сто! – подтвердил тот, любя выражаться вычурно и фигурально.

– Изумительно! – воскликнул непрошеный собеседник и, почему-то воровски оглянувшись и приглушив свой низкий голос, сказал: – Простите мою навязчивость, но я так понял, что вы, помимо всего прочего, еще и не верите в бога? – он сделал испуганные глаза и прибавил: – Клянусь, я никому не скажу.

– Да, мы не верим в бога, – чуть улыбнувшись испугу интуриста, ответил Берлиоз. – Но об этом можно говорить совершенно свободно.

Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже привизгнув от любопытства:

– Вы – атеисты?!

– Да, мы – атеисты, – улыбаясь, ответил Берлиоз, а Бездомный подумал, рассердившись: «Вот прицепился, заграничный гусь!».

Вот так: в первой же сцене романа автор представляет читателю главную для себя тему, тему Христа. И тут же, устами героев, приводит все возможные доводы за и против самого факта существования Христа. В качестве фона автором был выбран Чистопрудный бульвар, и c этого мгновения Москва стала полноправным действующим лицом романа.

Вид на Чистопрудный бульвар

Обращает на себя внимание то, с какой тщательностью автор выписывает эту сцену и последующие, так прорисовывает мельчайшие детали, что не узнать место действия невозможно.

Дано точное описание места. Но … названо – Патриаршие пруды.

Вообще, надо сказать, что писатели так делают весьма часто – описывают, например, одного человека, причем всем известного, часто популярного, а называют его, чуть изменив фамилию. Вроде и узнать можно / свои, посвященные, узнают/, и интрига закручена, и правила хорошего тона соблюдены – все-таки, пальцем ни на кого прямо не показали. В литературе это принято: многие герои имеют своих прототипов. В романе «Мастер и Маргарита» мы имеем дело, в том числе, и с прототипом места. Тот же прием: дано детальнейшее описание Чистопрудного бульвара и прилегающего к нему района, такое, что и не узнать нельзя, а названия изменены. Изменены то они, изменены, но в ассоциативный ряд вполне укладываются.

Булгаков выбрал в качестве прототипа «Патриарших прудов» сквер на Чистых прудах в том числе и потому, что хорошо знал эти места. Здесь неподалёку, в Мыльниковом (ныне ул. Жуковского) переулке, жил писатель Валентин Катаев. Многие молодые литераторы не просто бывали у него, иногда ночевали, а нередко и подолгу жили.

От квартиры Катаева до редакции Гудка путь лежит через Чистопрудный бульвар. Этим путем Булгаков проходил туда/обратно несколько лет. Здесь, как раньше, бывало, говорили, «каждый камень его помнит».

На склоне своих лет Валентин Катаев написал книгу воспоминаний «Алмазный мой венец» и сохранил, таким образом, для нас чудесные картины московской жизни 20-х и 30-х годов 20 века.

Рассказал он и о своём и своих друзей особом отношении к Гофману и Гоголю:

«Несмотря на все несходство наших взглядов на жизнь, нас сблизила с синеглазым страстная любовь к Гоголю, которого мы, как южане, считали своим, полтавским, даже как бы отчасти родственником, а также повальное увлечение Гофманом.

Эти два магических Г – Гофман и Гоголь – стали нашими кумирами. Все явления действительности предстали перед нами как бы сквозь магический кристалл гоголевско-гофманской фантазии.

А мир, в котором мы тогда жили, как нельзя более подходил для этого. Мы жили в весьма странном, я бы даже сказал – противоестественном, мире нэпа, населенном призраками.

Только вооружившись сатирой Гоголя и фантазией Гофмана, можно было изобразить то, что тогда называлось «гримасами нэпа» и что стало главной пищей для сатирического гения синеглазого.

…

Он не был особенно ярко-синеглазым. Синева его глаз казалась несколько выцветшей, и лишь изредка в ней вспыхивали дьявольские огоньки горящей серы, что придавало его умному лицу нечто сатанинское.

Это он пустил в ход словечко «гофманиада», которым определялось каждое невероятное происшествие, свидетелем или даже участником коего мы были.

Нэп изобиловал невероятными происшествиями. В конце концов, из нашего узкого кружка слово «гофманиада» …

Катаев мог бы помочь нам разгадать многие загадки Булгакова, но он, как известно, больше любил загадывать свои.

«Синеглазый»– такой псевдоним он дал Булгакову.

Здесь на Чистых прудах есть все, что описал Булгаков. Липы, пруд, скамейки лицом к воде, дома вокруг, в окнах которых отражается заходящее солнце – хотя, конечно, уж этого-то в Москве сколько пожелаете.

Далее уже то, что является чем-то особенным. Это – трамвай, турникет, знак «Берегись трамвая», «Аннушка», «Колизей» – а вот уж это только район Чистых прудов.

Здесь читатель может потребовать некоторых объяснений. Но, всё по порядку.

Загадка №2 – Колизей

Театр «Современник» по адресу: Чистопрудный бульвар, дом 19

Театр «Современник», бывший кинотеатр «Колизей»

Основание третье (не главное)

Не просто так москвичи называли это здание «Колизеем». В нем имеется очень удачно спроектированный и хорошо оборудованный для театральных представлений зал.

С 1924 по 1932 год здесь давал спектакли 1-й Рабочий Театр Пролеткульта, созданный на базе Центральной театральной студии Пролеткульта, а с 1932 по 1936год – образованный на его базе театр ВЦСПС. Среди постановок: «Лена» А.П. Платонова (1921), «Мудрец» С.М. Третьякова (по комедии А.Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты») и «Слышишь, Москва?!» Третьякова (обе – 1923), «Ватага» Ф.В. Гладкова (1925), «Власть» А.Г. Глебова (1927)…

Бывал, бывал в Колизее Булгаков! Сравнивая ресторан в доме Грибоедова с рестораном в Колизее, со знанием дела он пишет:

«Ты хочешь сказать, Фока, что судачки можно встретить и в «Колизее». Но в «Колизее» порция судачков стоит тринадцать рублей пятнадцать копеек, а у нас – пять пятьдесят! Кроме того, в «Колизее» судачки третьедневочные, и, кроме того, еще у тебя нет гарантии, что ты не получишь в «Колизее» виноградной кистью по морде от первого попавшего молодого человека, ворвавшегося с театрального проезда. Нет, я категорически против «Колизея», – гремел на весь бульвар гастроном Амвросий. – Не уговаривай меня, Фока!».

Вероятно, сотрудничество с 1-м Рабочим театром Пролеткульта у Булгакова не получилось…

В 1936 году в здании был открыт кинотеатр (синематограф) под названием «Колизей», просуществовавший до 1970-х годов, когда сюда переехал театр «Современник».

Существуют и иные основания для того, чтобы считать Чистые пруды прообразом «Патриарших прудов» и что позволяет нам предположить, что происшествие, описанное в первой главе романа, случилось именно здесь.

Загадка №3 – Аннушка

Основание четвёртое и главное