Наследница. Прикосновение Тьмы

Младшая Ричи задумалась.

– Я хочу узнать больше о месте, где вы учились, – ответила она. – Чему там обучают?

– В «Линотисе» учат контролировать магические способности, – пояснил Дарвин. – Опытные преподаватели помогают управляться с волшебным даром или подсказывают, как развить его с нуля.

– Верно, – подхватила Татиана. – У Дарвина первые способности проявились еще в детстве, а вот у меня их изначально не было. Я пришла в академию «нулевой» – так называют тех, у кого магия до поступления никак не проявлялась.

– Значит, не у всех магов просыпаются способности? – озадачилась Элисон. – Как же они тогда узнают, что обладают магией?

– Никак, – сказал Дарвин, почесав нос. – В академию лезут все, кому не лень, в надежде, что откроют в себе какую-то небывалую силу. Но не всегда так происходит. В ком-то магия пробуждается уже на первом году обучения, а у кого-то ничего не получается даже после длительных практик.

– Что ждет ученика, магия которого так и не проснулась?

– Ему дадут еще один шанс. Архимаг лично занимается проблемными учениками. Он создает для них особые условия, приближенные к опасным, и ждет, что их магия раскроется в полную силу. Обычно это срабатывает, но если по какой-то причине ученик не справился с испытанием, то его отправляют домой.

Элисон грустно вздохнула, а Дарвин тем временем продолжал:

– Но такое редко случается. Любой может развить в себе магический талант, главное – не лениться. На самом деле учиться там – одно удовольствие. Магических дисциплин на выбор столько, что глаза разбегаются! Мы изучали зельеварение, целительство, рунологию, артефакторику…

– А еще стихийную магию, мифологию, проклятия и алхимию, – дополнила брата Татиана. – И это далеко не весь список. Каждый из учеников может выбрать для себя три обязательных и три – необязательных предмета для изучения.

С плохо скрываемой завистью младшая Ричи смотрела на друзей. Как же им повезло! Ей хотелось оказаться на их месте, чтобы на себе испытать радость от изучения магических искусств.

– А там… учатся такие, как я? – спросила она с надеждой.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно переспросил Дарвин. – Какие «как ты»?

– У которых… – Элисон неуверенно заерзала на подушках. – Такое же происхождение, как у меня…

– Там обучают всех желающих, – сказала Тата с ласковой улыбкой. Придвинувшись к младшей Ричи, она приобняла ее за плечи. – Но с единственной оговоркой: претендовать на обучение могут лишь выходцы из знатного рода. Учиться магии – удовольствие не из дешевых. Это привилегия богатых, ведь не каждая семья располагает большими средствами. Но тебе не о чем беспокоиться, верно? Твое происхождение никто не поставит под сомнение.

– Тогда как ты оказалась в «Линотисе»? Ведь твоя мать была простолюдинкой…

– Но отец-то нет, – подмигнула Татиана. – Мы ни в чем не нуждались благодаря богатству, что он оставил после своего ухода, и я смогла оплатить обучение. Матушка очень радовалась за меня.

– Что с ней случилось?

– Недавно ее не стало. Здоровье ее сильно испортилось после ухода моего отца, и целыми днями она мучилась от болей в голове. Ни один врачеватель так и не помог ей, а ведь мы могли позволить себе любые лекарства.

– Давайте не будем о грустном, – вмешался в разговор Дарвин, чем заслужил колкий взгляд Таты. – Элисон, ты бы хотела научиться магии?

Она неуверенно кивнула, но побоялась озвучить свои опасения, и тогда Тата спросила:

– Ты думаешь, что у тебя нет магического дара?

– Да, – ответила младшая Ричи, отводя глаза.

– Мы в тебе не сомневаемся. – Сестра погладила ее по голове. – И ты не сомневайся. Но, если нужны доказательства, я могу развеять твои сомнения. Дай мне свои руки.

Элисон выполнила просьбу девушки. Взяв ее руки в свои, Тата опустила взгляд и увидела на коже младшей Ричи бледные фиолетовые полосы, оставшиеся после недавнего урока музыки.

– Они тебя бьют? – спросила Тата дрожащим голосом. Элисон попыталась вырваться из хватки сестры, чтобы спрятать руки, но та лишь крепче стиснула ее ладони, не позволив разорвать контакт. Дарвин подсел к ним. В отличие от своей сестры, он не смог ничего сказать.

– Нет, – сухо ответила младшая Ричи.

– Не лги нам, прошу тебя, – взмолилась Тата, глядя ей в глаза. – Скажи правду.

Младшая Ричи избегала их взглядов. Элисон не любила признаваться самой себе в том, что на самом деле она слабая и беспомощная девочка, которая не может отстоять свои интересы и желания. На вчерашнем уроке у нее не получалось сосредоточиться: девушка совершала одну ошибку за другой. Хейки бил ее по рукам, чтобы проучить, а затем успокаивал и гладил по голове. Ударов он нанес столько, что следы от указки не сошли до сих пор, но Элисон не ожидала, что Дарвин или Тата заметят их. Вот только жаловаться на жестокость вампиров не имело смысла: брат и сестра все равно ничего не смогут с этим сделать. Но узнать правду ее друзья заслужили. И девушка сказала:

– Они делают мне больно… иногда.

Татиана ахнула, а Дарвин произнес такие слова, которых Элисон отродясь не знала. Она и не думала, что существуют такие выражения. Судя по всему, брат сказал что-то плохое, потому что Тата тут же адресовала ему свой гневный взгляд, быстро заставив замолчать.

– Элисон, – серьезно произнесла она, сжимая ладони младшей Ричи, – я должна задать тебе очень важный вопрос. Пообещай ответить честно. Пообещай, что не станешь лгать.

– Обещаю.

Тата и Дарвин переглянулись. Затем сестра спросила:

– Если бы у тебя появилась возможность навсегда покинуть это место, ты бы согласилась? Согласилась бы уйти с нами?

Они замерли в ожидании ответа. До сознания Элисон не сразу дошел весь смысл сказанного… а когда она наконец поняла, что Тата имеет в виду, то пришла в ужас от одной только мысли о возможном побеге.

– Что? – почти воскликнула младшая Ричи. – Нет, я… не могу уйти…

Она не допускала подобных мыслей и раньше. А если и допускала, то сразу гнала их прочь.

«Снаружи небезопасно», – каждый раз твердила Элисон себе. Она повторяла слова Хейки и Райнера, говорившие ей: «Люди, не имеющие ни громкой фамилии, ни богатства, только и ждут удобного момента, чтобы забрать у нашей семьи все, что мы создали, и уничтожить нас по одному». Элисон им верила. Она могла сомневаться в их заботе, когда Хейки пускал в ход указку на занятиях. Могла не верить в их любовь, когда Райнер срывался на крик из-за неверно решенного ею задания. Младшая Ричи сколь угодно раз могла сомневаться в вампирах и их чувствах к ней, но в то, что внешний мир представляет угрозу, верила безоговорочно. Иногда любопытство не давало ей покоя, и в эти моменты Элисон безумно хотелось побывать снаружи. Увидеть другие города или даже миры, кожей ощутить теплые солнечные лучи и ласковое прикосновение травы. Но покидать поместье навсегда… Сбегать из собственного дома! Она бы никогда не отважилась оставить свою прошлую жизнь позади.

– Я не вправе думать об этом, – добавила Элисон шепотом. – И больше не хочу обсуждать подобное…

Она собиралась уйти от прямого ответа, но Тата и не думала останавливаться.

– Я не спрашиваю тебя, вправе ты или не вправе, – раздраженно сказала она и встряхнула руки младшей Ричи, чтобы привести ее в чувства. – Я спрашиваю, ты бы хотела покинуть поместье?

Элисон изо всех сил старалась придумать вежливый отказ. Обидеть тех, кто искренне хотел помочь ей, означало проявить высшую степень неуважения, но и дать положительный ответ на вопрос сестры девушка была не в силах.

– Только представь: ты могла бы отправиться с нами, посмотреть окружающий мир, – упрямо продолжала Тата. – Тебе не нужно будет бояться кого-то или чего-то. Ты обретешь свободу. Разве тебе не хочется взять жизнь в свои руки?

Свобода. Слово добралось до самых дальних уголков ее души. Вот чего ей не хватало все эти годы. Теперь Элисон понимала, как сильно заблуждалась насчет старших братьев. Они пугали ее рассказами о жестокости внешнего мира, но что хорошего могли дать сами? Вампиры видели лишь кровь, насилие и страх. Они убеждали Элисон, что за стенами поместья ее поджидают враги, но Тата и Дарвин, которые пришли извне, служили ярким примером обратного.

– Братья ограничивают тебя, – мягко сказал Дарвин. – Они прячут тебя от всего мира, чтобы ты никогда не познала счастья и любви. Вампиры говорят, что это делается ради твоего блага, но все их слова лживы.

– Они оберегают меня от угроз извне, – упрямилась Элисон. Ей казалось, что ее губами управляет кто-то из братьев. – Они любят меня…

– Это не любовь. Любящий не станет ограничивать свободу любимого. Ты живешь с властолюбцами и подлецами – вот кто твои братья. Нам больно наблюдать за твоим угасанием. Они погубят тебя…

Тата кивнула, соглашаясь с ним. Младшая Ричи тоже разделяла мнение Дарвина, но не стала говорить, что думает. Она и раньше подозревала, что Хейки и Райнер не любят ее, но прежде не позволяла себе озвучить эту страшную мысль. Думать о таком – это одно, но совсем другое – принять болезненную правду. Если бы вампиры услышали нечто подобное…