Куклы зазеркалья

И даже временами получалось полностью утонуть, погрузиться в мелодию, забыться. В данный момент просто нужно отключиться от реальности и пережить в своем тихом оазисе.

– Так. Вроде все нормально. Жаль, что Вы съезжаете. Трудно найти сейчас приличных квартирантов.

С этим я могла согласиться, свою соседку видела всего пару раз. Все свободное время она, похоже, проводила либо в клубах, либо у друзей и удостоила меня лишь парой фраз из своих уст: мрачное «доброе утро» и «ты надолго в ванную?». Да, было очень приятно познакомиться и пообщаться. Но может это просто зависть. Человек так весело проводит время, занимается, чем хочет.

На этот раз решила проехаться на автобусе. Все-таки разнообразие. Хорошо хоть зарплату получила, не зря махала тряпкой. Усмехнулась и взглянула в мутное стекло. Кресло было достаточно удобное, но ехать часа четыре. Я написала Глебу куда направляюсь. Но в этом плавании он помог на столько, на сколько смог. Дальше уже одна.

Одна в погоне скорее за собой, чем за Андреем. Узнать, кто же я на самом деле. Это интересно. До этого была уверенность, что ответ на этот вопрос однозначен и все мои метания незначительны и глупы. Но не теперь. Когда я так близко.

День выдался теплый. Солнце пригревало и припекало щеку. Вокруг разноцветье, с деревьев падают листочки. Люди медленно прогуливаются, поддавшись осенней монотонности и лености. Ветерок чуть развивает волосы…

Нет, ничего не помогает. В руке у меня телефон. Я рядом, сижу на скамейке в парке, дом находиться недалеко, улицу перейти, постучать в дверь и шагнуть в неизвестность. Новая лестница, только неизвестно вниз или вверх. Помню в детстве мне часто снилось, как поднимаюсь по лестнице без перил и в душе дикий страх упасть.

Никто не сделает этот шаг за меня. Никто.

«Если бы взять и посмотреть,

Что там внутри? С той стороны,

С той стороны, где твои сны»[17 - «Альрауне» – сл. Г. Самойлова (входит в альбом «Майн Кайф?» 2000г.)].

Вот и посмотрим, что там с той стороны. Решительно выдернула наушники и набрала цифры на телефоне. От скакнувшего адреналина руки немного тряслись. Ответили не сразу, где-то на восьмой гудок:

– Привет, милая.

– Привет… Я нашла тебя.

Я открыла глаза и задержала взгляд на потолке. Было еще темно, наверное, часов пять утра. Потянулась и зарылась лицом в одеяло. Как хорошо. Чистое, свежее, приятное белье. За две недели житья на съемной квартире, уже немного отвыкла от таких радостей.

Шторы были задернуты лишь наполовину и были видны кроны деревьев, которые тихонько шевелились. Спокойствие. Никаких тебе пьяных криков из-за стенки, соседки, что возвращается за полночь пьяная, пахнущая сигаретным дымом и мужскими терпкими духами.

Комната только моя. Как раньше. Андрей определил мне это жизненное пространство. Ничего лишнего: кровать, тумбочка рядом с ночником, стенной шкаф и маленькое трюмо с пуфиком. Посмотрела ни них – такие милые.

Похоже, схожу с ума.

Нахожу милым, что маньяк, убивший и замучивший неизвестное мне количество девушек, позаботился о симпатичном столике и пуфике для меня.

«Милая, я много раз повторял, что ты моя. Моя. Ты для меня больше, чем жизнь. Ты весь мир. Для тебя я сделаю, что угодно».

Такими словами Андрей начал вчерашний ужин. Очень красиво оформленный стол. Белая скатерть, букет в вазочке, канделябры со свечами. Все, как полагается. Тарелки, салфетки, пузатые бокалы. Но сначала он проводил меня в мою комнату, где я оставила вещи и приняла душ. Пришлось, правда, надеть джинсы и футболку, больше ничего не было. Хотя, если бы он оставил на кровати платье – черное, черт побери – то все слишком бы напоминало сцену из фильма «Ганнибал» с Джулианной Мур. И я тоже рыжая… Может он фанат этого фильма? Не думаю, что будет уместно поинтересоваться об этом.

Спать больше не хотелось. И было ощущение, что не я одна не сплю в такую рань. Не включая света, встала, оделась, быстро умылась в ванной.

Дом мне понравился. Похоже старой постройки, только полностью отремонтированный. Все коммуникации современные. На втором этаже, где я была, все тихо. Прошлась по этажу, некоторые двери закрыты. Две смежные комнаты представляли собой что-то вроде гостиной – диваны, низкие столики, две стены полностью заняты полками с книгами от пола до потолка. Пробежала пальцами по корешкам. Хорошее собрание.

Спустившись вниз, направилась в кухню. От туда слышалась тихая музыка и позвякивание посуды. Потом донесся аромат кофе. Отлично. У входа остановилась.

«Я сошла с ума. Окончательно, бесповоротно… мне хочется остаться. Мне хочется быть с ним. Ситуация однако нестандартна. И совсем не та история любви, о которой мечтаешь в юности за школьной партой. Да уж. Как странно, что я чувствую себя спокойно и даже умиротворенно. Как будто вернулась домой. Все хватит, пора уже перестать изъедать себя. Что будет, то будет. Ты здесь. Живи только здесь, сейчас. Только здесь и сейчас».

– Заходи, не стой там.

Андрей стоял спиной к дверям и что-то переворачивал на сковороде. Похоже гренки. Трикотажная майка, джинсы, босиком, волосы сейчас длиннее и даже немного спускаются на плечи, ему так идет. Как всегда прямая спина, резкие уверенные движения. Он очень похудел. Повернулся чуть в профиль, и я увидела шрамы от ожогов на левой щеке, которые спускались по шее, а потом уходили под ворот футболки на плечо и предплечье.

– Любуешься?

Глаза его иронически поблескивали.

– Твоя работа, милая. Было очень больно вначале.

Сглотнув, отвела взгляд и устроилась на стуле. Когда он повернулся и начал раскладывать гренки со сковороды на тарелку, заметила еще один шрам у основания шеи. Не верится, что это сделала я.

– Кофе будешь?

– Да.

– Доброе утро, кстати.

– Доброе.

Попивая кофе, Андрей смотрел, как я отщипываю маленькие кусочки хлеба.

– Ты похудела. Этот твой хирург на диете что ли? Так сказать правильное питание, сбалансированное количество белков, жиров и углеводов. Или может он вегетарианец?

– Нет. Он не вегетарианец. И я питаюсь нормально. Или ты задал этот вопрос только за тем, чтобы его упомянуть?

Опять кривая ухмылка. Мужские сильные пальцы сжали кружку.

– Ты, как всегда, проницательна. Прямо руки чешутся ему накостылять. А еще лучше кожу содрать живьем и потом закопать.

– Можно без буйных фантазий? Мне они не интересны.

– Это не фантазия. Это продумывание плана действий. Просто я пока не решил, что хочу сделать с ним.

Кинула хлеб обратно в тарелку и, взявшись за кружку с горячим кофе, задумчиво посмотрела на нее. Сердце сделало стремительный скачок, кровь пульсировала в ушах.

– Даже не думай, милая. Я очень ценю твою темпераментность, но этих шрамов мне достаточно.

– Шрамы украшают мужчину. И ты очень часто повторял. Что всегда исполняешь свои обещания. Неужели забыл, что обещал мне?

– Почему же. Очень хорошо помню. Я говорил, что, если ты ко мне не вернешься, то он пострадает или просто не вернется домой. Но не припомню, чтобы я обещал не трогать эскулапа после того, как ты окажешься здесь. Верно?

Он был очень доволен собой. Сидел, увлеченно жевал и был похож на мальчишку, который побил только что всех в каком-нибудь соревновании.

– Хочу немного испортить тебе аппетит… милый, – Андрей замер. – Считаю, что раз я здесь и оборвала все свои связи. Сделала так, как ты хотел, то стоит оставить и все остальное в прошлом. Я ведь для тебя этакий приз.

– Не совсем…

– Я не закончила. Если ты не оставишь эти мысли, то я просто убью себя и все. Мне терять нечего, возвращаться некуда. Я сама себя ненавижу. Так, что подумай. Какие бы меры ты не предпринял, я все равно найду способ. Понятно?