Чертополох и золотая пряжа

Страхом ведомый, бежал я от смерти.
Подарком богов блеснул в лунном свете ручей.
Его пересек и рухнул на землю,
Слушая бурное ржанье коня,
Не смевшего в пресную воду вступить.

Мэри показалось, что грань мира порвалась. Подул холодный морской ветер, луна осветила узкий край суши, и она воочию увидела страшного всадника с содранной кожей. Огромные копыта коня, блеск копейного острия, страх и отчаяние…

Когда скальд смолк, в мыльне повисла тишина.

– Значит, он вновь вернулся, – наконец проговорил Гарольд. Придворные зашептались, обсуждая новую напасть. – Что ж, мы прогнали его на дно морское один раз, сможем сделать это снова! Занятную спел ты песню, скальд. Прими же от меня заслуженный дар! – Король снял с мизинца небольшое кольцо и протянул его гостю. Тот поклонился и отошел в дальний край мыльни, где сидели не наделенные даром гальдра менестрели. Вскоре оттуда полилась мягкая, сладкозвучная музыка, и гости успокоились, вновь уделяя внимание лишь еде, элю и горячей воде.

– В прошлый раз с Наклави смог справиться лишь тан Румпель, – хмуро отозвался лэрд Сомерленд.

– Да, но мы так и не дали ему то, что он просил. – Король угрюмо посмотрел на мать. – И вряд ли брат согласится помочь нам на этот раз. Я соберу людей и отправлюсь в поход. Пора уж и самому славы сыскать, а то лишь о брате легенды слагают.

– Без мага с вами разделаются, как с щенятами! – Гинерва словно не заметила издевки в голосе сына.

– Конечно! Простые воины ничего не стоят. Нужно обязательно уметь колдовать, как мой братец, тогда все чудовища точно в страхе разбегутся. Но скажи мне, не наш ли славный предок победил двух великанов-людоедов и дракона одной силой своего оружия? Отчего же я только и слышу от тебя: «пошли Румпеля» да «пошли Румпеля»?! Кто победил троллиху Грюлу? Брат. Кто отвадил от берегов марула[27 - Марул – в шотландской мифологии злобное морское чудовище в виде рыбы.]? Тоже брат. И Наклави скрылся от него, и дочь Грианана хрипела, пронзенная его мечом, и келпи ходит под его уздой, словно обычный конь! Мне надоело, что он во всем меня превосходит! Как ты думаешь, чьей славе суждено остаться в веках? И кто из скальдов вспомнит о его изуродованной проклятьем роже? Я тоже хочу слышать хвалебные песни в свою честь! Хочу погибнуть в бою, а не от старости, как мой отец!

– У твоего отца были наследники!

– Отлично! Значит, я женюсь на леди Айлин завтра же!

– Нет! – прошипела Гинерва, позабыв, что не собиралась спорить с сыном при посторонних и тем более обсуждать его невесту, когда рядом служанка.

– Вода остыла, принеси кипятка! – приказала она Мэри и, убедившись, что та скрылась из виду, повернулась к сыну.

– Гарольд, ты не можешь взять леди Айлин в жены. Она дочь мельника, и даже если ее отец продаст все свои земли и мельницу в придачу, он все равно не соберет ей достойное приданое. К тому же мы заключили брачное соглашение с королем Эрина, и его дочь прибудет не позже Белтайна[28 - Белтайн – кельтский праздник начала лета, традиционно отмечаемый 1 мая.]. А если мы отошлем ее обратно, король сочтет это жутким оскорблением. Униженный сосед непременно развяжет войну. Воевать же одновременно с демоном из морских глубин и Эринским королем мы не сможем.

Гарольд насупился и забарабанил пальцами по столу.

– Что ж, значит, тан Киркоулл придется спрясть себе столько приданого, чтобы нам хватило даже на откуп от Эринской принцессы!

* * *

– Леди Айлин, просыпайтесь! Да просыпайтесь же наконец! – Мэри трясла хозяйку, выуживая ее из страны снов. Новости, услушанные в купальне, не могли ждать, а потому, как только лесник покинул кадку и вернулся в свои покои, Мэри побежала в Восточную башню. А могла бы и остаться – эрл Гарен приглашал.

– Леди Айлин, ну вставайте! Ее величество королева Гинерва запретила его величеству вас в жены брать, так как у вас приданого нет!

– Ну и отлично, пусть теперь сама свою подушку носит, – Айлин отвернулась и накинула одеяло на голову.

– Да нет же! Сир Гарольд решил, что приданым вам сослужит золотая пряжа!

– Что?! Я пряха, а не кошель Фортуната[29 - Кошель Фортуната – здесь идет отсылка к роману конца XV века – «Фортунат», в котором нищий получил от богини Фортуны неиссякаемый кошелек с золотом.]! – Айлин подскочила, словно в постель ей налили кипятка.

– Сказал, что даст вам соломы полную комнату, чтоб вы ее в золотую пряжу переработали, – Мэри достала из сундука теплый шенс[30 - Шенс – верхнее свободное платье из льняной или шерстяной ткани. У знати могло выполнять роль домашнего платья.] и протянула хозяйке.

– Вчера такое было, такое было! Сначала скальд Нукелави показал, потом король пожелал сам на демона идти, а королева, как обычно, хотела отправить тан Румпеля. А его величество как разозлится! Почему, говорит, все подвиги моему брату-уродцу! А ее милость в ответ: «Ты сначала наследниками обзаведись, а потом ступай куда хочешь!» На что король ответил: «Вот и обзаведусь. Завтра же женюсь на тан Киркоулл…»

– Погоди, Мэри, не части! – Айлин подошла к умывальнице, смочила льняную тряпицу и начала обтирать лицо и шею. – Что за Нукелави? И кто такой тан Румпель?

– Да как же так, госпожа?! – Служанка приложила руки к груди. – Вроде бы не из глухой деревни, а что вокруг творится, не знаете! Десять лет назад из морской пучины, со стороны Оркадских островов, вышел огромный всадник. Человеческих ног он не имел, и тело его переходило в круп коня. Кожа была содрана, а глаза полыхали огнем. Где бы ни ступал демон, всюду земля выгорала. А стоило ему копьем человека тронуть, как тот заболевал чумой. Деревня за деревней вымирала! Горстка чудом спасшихся людей заперлась в башне Крейг-Фадриг и стала молить о чуде. Их мольбы были услышаны. Спакона Тэрлег спустилась с гор. Она провела ночь на кургане первого короля Альбы, и Пчелиный Волк раскрыл ей тайну появления Нукелави. Он сказал, что это проклятье, обрушившееся на королевский род, и лишь истинный наследник рода Хредель сможет навсегда изгнать демона. Вот тогда и послали тан Румпеля – старшего брата короля.

– Это которого похитили сиды? – припомнила Айлин.

– Нет, забрали первенца, и вроде как там по доброй воле все было… вначале. А тан Румпель – старший из живых наследников, от поверженной сиды нечестивого двора рожденный. Правда, править он не может, так как матушка его прокляла, оттого страшным стал что богл[31 - Богл – в английском фольклоре зловредные существа близкие родичи гоблинов.]. Я сама-то не видела, ведь от его взгляда девки замертво падают, но при дворе шепчутся, что сэр Метью Грегор, предводитель отряда рыцарей, когда взглянул на королевского братца, визжал не хуже нашей свиноматки, а потом и вовсе чувств лишился. Так или иначе, а тан Румпель после смерти старого короля в замке долго не появлялся. А тут его разыскали, сулили золотые горы за изгнание чудовища. Говорят, он попросил лишь показать могилу отца, и ему это пообещали. Но когда тан Румпель вернулся с победой, королева Гинерва отказалась от данного ему слова. Тогда маг сказал, что Нукелави появится вновь. Многие тогда решили, что именно тан Румпель призвал демона, чтобы расквитаться с мачехой и младшим братом.

«“Храбрейшие из воинов теряли сознание, видя мое лицо”, – вспомнила Айлин. – Это не может быть совпадением. Выходит, тан Румпель – это имя Темного лэрда, и все его знают. Но зачем тогда нужно было, чтобы я произнесла его вслух? Чтобы снять привязку и ему не пришлось больше являться ко мне по первой прихоти? Хм, но как я тогда его призывала? Видимо, действительно не именем, а лишь волей. Хорошо, что вчера ничего сказать не успела, иначе такой бы глупой себя выставила!»

Ее мысли прервал стук в дверь. Мэри открыла и впустила слугу, который, кланяясь, передал требование короля явиться к завтраку в большой зал.

«Еще сделать ничего с утра не успели, а уже животы набивают», – недовольно подумала Айлин, усаживаясь на свое место за высоким столом.

Когда с едой было покончено, Гарольд поднялся и произнес:

– Мои подданные, вчера все вы слышали и знаете, что жуткий демон вновь поднялся из глубин и расправой грозит нашим подданным. Я, как ваш король, не могу стоять в стороне, поэтому хочу снарядить поход против монстра. Жду к концу празднования Самхейна от каждого лэрда, владеющего родовым замком, десять человек конных, десять лучников и тридцать пеших. Через неделю мы выходим в поход. А потому свою свадьбу с тан Киркоулл я решил отпраздновать завтра, пока вы, мои дорогие подданные, не разъехались по домам. Ты же, моя любимая невеста, в эту ночь должна спрясть золотых ниток на приданое, достойное королевы.

Внутри Айлин все клокотало, но спорить она не стала. Спасибо Мэри, предупредила, дав время подумать. Поэтому дева медленно поднялась и, глядя Гарольду в глаза, произнесла:

– Я услышала вас, сир, и не стану противиться монаршей воле, хоть и не знаю, насколько высока будет моя плата за ваше желание. Но вы как-то сказали мне, что королевское слово ценно исполнением. Если это действительно так, то я прошу дать мне клятву, отныне и впредь не требовать от меня более садиться за веретено или прялку.

Скулы короля окаменели, а брови сомкнулись в единую дугу. Он понимал, что дважды просил сверх положенного, но надеялся, что жена и дальше будет прясть ему золотую пряжу. Цена, которую вынуждена каждый раз платить Айлин, его не волновала. Однако пряха потребовала дать обещание перед всеми лэрдами королевства, и он не мог игнорировать эту просьбу.

– Будь по-вашему. Я, Гарольд Хредель, клянусь, что после сегодняшней ночи не стану требовать от леди Айлин садиться за прялку или браться за веретено!

На улице, подтверждая слово короля, трижды прогремел гром.

Глава 8. Красота невесты в ее приданом

Завтрак окончился, и лэрды повалили во двор, желая размяться. Еще вечером слуги собрали ристалище и засыпали землю внутри белым песком, дабы благородные мужи могли порадовать себя пешим турниром. Появление на границах Наклави не омрачило веселого настроения знати. Многие из них позабыли о тех бедах, что принес демон десять лет назад. Другие думали, что жуткий всадник не дойдет до их земель, ведь на его пути будет стоять королевский замок. Третьи прикидывали способ изловчиться и известить недругов короля Гарольда о тяготах, постигших королевство.

Лесничий эрл Гарен не собирался оставаться ни на турнир, ни на свадьбу. Распоряжение короля, равно как и появление на границах страны Наклави, вынуждали его спешно отбыть в свои владения. Дел предстояло много. Мужчина привычным движением откинул на спину вьющиеся каштановые волосы, которые так и не просохли после мыльни, и привязал свою поклажу к седлу. Пробегавшая мимо по поручению хозяйки Мэри остановилась, залюбовавшись красавцем, потом всплеснула руками и убежала прочь. Эрл Гарен фыркнул. Хорошая девчонка, хитрая, ловкая, как ласка. Вроде при хозяйском доме живет и при этом себе на уме.

Лесничий кинул последний взгляд на двор, ухватил поудобнее поводья, чтобы взобраться на коня, но задержался, так как его остановила та, что только что занимала его мысли.

– Сэр, погодите! – Мэри, не замечая косых взглядов королевских подданных, ланью неслась через двор.

– Вы это мне, прекрасная леди? – Гарен недоуменно вздернул бровь.

– Да. Только я не леди, а Мэри, служанка тан Киркоулл. Я вчера вечером вам в мыльне помогала.

– Помню, – прервал ее мужчина, – вы за подарком пришли? – Его рука потянулась к украшенному жемчугом кошельку на поясе.

– Нет! – Мэри зарделась.

Эрл Гарен застыл, изумленно ее разглядывая.

– Тогда, наверное, ваша госпожа просила что-то передать?