Будь моей судьбой

– Нравился, – угрюмо отозвалась она, шагая за демоном. – До того, как десять минут назад перекинулся в полного козла.

– Это пройдет.

– Иди нахрен. Между нами все кончено, – она сделала шаг и оглянулась. Чарли медленно поднимался, опираясь о ствол дерева. На сердце отлегло – живой. Все-таки убить оборотня с одного удара надо очень постараться.

– По контракту нам еще почти пять месяцев спать в одной постели, детка, – невозмутимо напомнила беловолосая скотина. Идем, – он дернул ее за руку, принуждая следовать за собой. – Хватит пялиться на этого неудачника.

Он прав. Впереди пять месяцев в роли любовницы. Пять месяцев обязательств, плена, который еще сегодня утром казался таким восхитительно желанным и сладким.

– Куда мы идем? – угрюмо спросила она.

– Я же сказал – домой.

Домой? В особняк, который совсем недавно казался ей почти домом, а теперь в одночасье превратился в тюрьму.

– Завтра я уезжаю в Маррейстоун, – угрюмо выдавила она, кипя от бессильной ярости.

– Нет, не уезжаешь. По контракту ты не можешь покинуть округ без моего разрешения или сопровождения.

Да, там был такой пункт. Дженни не стала оспаривать его – просто не видела смысла. Она не собиралась никуда уезжать.

Девушка стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя кровавые лунки.

– Ненавижу тебя!

– О, уже прогресс. От ненависти до любви один шаг, сладенькая, – глумливо отозвался ди Форкалонен. И тут же зло одернул ее, когда Дженни попыталась обернуться. – Я сказал: забудь о Маккензи!

– Иди в задницу!

Она потащилась за демоном, поминутно оборачиваясь только затем, чтобы его позлить. С каждым шагом решение сбежать тайком в Маррейстоун крепло, пока не стало тверже алмаза.

ГЛАВА 3

Вечером Дженни отказалась от ужина и заперлась в своей комнате. Она не обманывалась: задвижка не остановит Раума, если уж он захочет войти, но от одного вида опущенного шпингалета становилось спокойнее.

На душе скреблась сразу дюжина кошек. Никогда в жизни Дженни не чувствовала себя настолько дурой. Как, ну как она могла забыть, что из себя представляет ди Форкалонен? Зачем распустила сопли, позволила себе поверить во всю эту романтическую фигню, красивый антураж?

Волчица скреблась в душе, требовала выпустить ее, нервничала, и девушка нервничала вместе с ней. Металась по комнате словно запертый в клетке зверь. Ее то охватывал сильнейший испепеляющий гнев, то звериная тоска. Полные ярости и обиды слова кипели на языке, подзуживали ворваться в соседнюю спальню и швырнуть их в лицо беловолосой скотине.

Не на кого злиться. Надо отдать демону должное: Раум никогда не обманывал ее. Но и не обещал, что сказка продлится долго.

И никто, кроме Дженни, не виноват, что ей хватило так немного, чтобы влюбиться. Она вообще влюбчивая идиотка. И все не в тех и не так…

Мысленно она пыталась отсечь себя от демона. Попрощаться. Проникнуться к нему равнодушием, с легкой ноткой ностальгии, как к Чарли.

Не получалось…

За эти короткие недели Раум отравил собой все. В каждой вещи, что ее окружали, Дженни видела незримую печать демона. Она надевала его подарки, жила в его доме, ела его еду, училась в его академии… Раум ди Форкалонен был в ее мыслях, снах, мечтах, сердце…

Это не вырежешь так просто по первому желанию. Но оставаться настолько подчиненной и уязвимой у Дженни не было ни малейшего желания.

Немного успокоившись, она взялась за постограф.

“Как ты?” – сообщение мигнуло и ушло. Ответ пришел почти сразу.

“Уже нормально. Дженни, что у тебя с ди Форкалоненом? Это правда, что вы любовники?”

Девушка горько усмехнулась. Наверное, когда Чарли разговаривал с ней днем, он еще не слышал свежих сплетен.

“Я живу у него дома. Это долгая история”

Она написала сообщение и замерла на мгновение прежде чем отправить.

Момент истины. Если Чарли после этого отвернется от нее, откажется проводить к шаману, не захочет и говорить о возвращении в клан, значит, так тому и быть.

Но он ответил.

“Я же предупреждал! Дженни, он опасен!”

“Я знаю”

О, Дженни знает это гораздо лучше Чарли. Просто до недавнего времени это ее совершенно не волновало.

Следующее сообщение заставило ее растроганно улыбнуться:

“Тебе нужна помощь?”

“Да. Завтра поговорим в академии”

– И о чем вы собрались завтра разговаривать, Дженни-уже-не-Маккензи? – раздался вкрадчивый голос со стороны двери.

Девушка вздрогнула и выронила приборчик. Она могла поклясться, что не слышала никаких звуков, но задвижка была отодвинута, а Раум стоял у двери, разделявшей их комнаты. В руке демон сжимал свой постограф, а в красных глазах снова горел тот же злющий огонек.

– Так я тебе и сказала, – мрачно откликнулась Дженни.

При виде ди Форкалонена утихшие было чувства вспыхнули вновь. Все сразу – ярость, тоска, жгучая обида и желание ответно задеть, уязвить. И что самое противное, придавленная ими где-то совсем в глубине души, все так же пряталась любовь к сволочному демону. И от того, что Раум теперь враг, было больно.

– Детка, я серьезно: если этот мальчишка дорог тебе, оставь его в покое, – его голос был удивительно ласковым. Напоминал мягкую кошачью лапку, в которой прячутся безжалостные когти. – Ты знаешь на что я способен, а Маккензи и так слишком часто испытывает мое терпение.

Дженни еще раз посмотрела на свой постограф, лежащий на ковре. Перевела взгляд на приборчик в руках демона, и ее осенило.

– Ты читаешь мою переписку?

– Умненькая девочка.

– Ты… – она захлебнулась от ярости, испытывая непреодолимое желание набросится на него и драться, кусаться, царапаться. – Как…

– Это несложно, – любезно подсказал демон. – Достаточно добавить кое-какие заклинания в общий контур.