Сибантийский транзит

Анджею очень хотелось задушить благородного таншайва, но вместо этого сел на стул и пообещал, что не сдвинется с места, пока ему не объяснят суть дела.

Оказалось, что босквы обычно живут в лесах, но некоторые прибиваются к фермерам или копателям и помогают им вести хозяйство. Босквы прекрасно разбираются в земледелии, в скотоводстве, за что фермеры их привечают и прикармливают. Копатели менее любезны, но охотно сваливают на боскв приготовление пищи и уход за домашней скотиной, если таковая имеется. Сами босквы животных не убивают, но от лапки или крылышка никогда не отказываются. Поэтому они часто околачиваются возле хижин копателей в надежде разжиться  кусочком мяса, взамен на который выполняют несложную домашнюю работу. Поскольку данная хижина давно пустует, а к другим копателям не пускают обосновавшиеся там собратья, Дод немного оголодал на своем небольшом огороде, который он развел за хижиной, и потому очень обрадовался, увидев человека. И теперь человек просто обязан отправиться на охоту, чтобы накормить голодных!

– Некоторые голодные, между прочим, сами кормятся! – пробурчал Анджей, имея в виду ормигаса.

– Кроме шуток, господин Долански, нам реально придется отправиться на охоту, если мы не хотим здесь умереть с голоду! – сообщил Эшик, нервно подергивая хвостом. Мысли о голодной смерти явно не способствовали улучшению настроения благородного таншайва, потому что он подкатил глаза под лоб, начал шумно вздыхать и нащупывать свой предположительно слабеющий пульс.

– Если «нам», тогда пойдем! – согласился Анджей. – А с чем мы будем охотиться? Оружия-то нет!

68 Эшик

Страшно даже представить себе, что делал бы этот бесхвостый без меня в этой страшной и дикой глуши! Наверняка бы погиб от голода и жажды, а так я заставил его наносить воды из колодца, который указал этот наглый и, вероятно, прожорливый боскв! Пока эти двое бездельников улучшали наш быт, я думал о том, чем мы будем ловить лиона. Лион – это толстая глупая птица, которая днем спит в вырытой норе, а вечером вылетает ловить мелких грызунов, ящериц и смикриков. В сумерках у нее прекрасное зрение, а на свету она видит плохо, зато слышит хорошо. Летает  невысоко, потому что крылья у нее маленькие, а тушка жирная. Временами она просто бегает по земле, причем быстро, и ловит все, что пролезет в ее клюв. Клюв у нее мощный, потому что именно им лион роет себе нору. Поэтому подставлять конечности под ее клюв не стоит!

Если, скажем, птицу спугнуть, то кто-нибудь должен схватить ее у выхода из норы. Или подстрелить. Если подстрелить, то из чего?

69

Анджея не один раз удивляло, как Эшик умудряется загрузить работой всех, кроме себя самого. Пока они с Додом таскали из колодца воду, таншайв сидел на крылечке, мечтательно смотрел на светила и насвистывал песенку. Ведра обнаружились в сарае, колодец в пяти метрах за ним. Когда вода уже была залита в том числе, в рукомойник, ташайв соизволил подойти умыться.

– Из твоего покрывала сделаем силок! – авторитетно заявил он Анджею. – Бери и рви на лоскуты!

– Очень интересно! Во-первых, почему из моего? А, во-вторых, там два абсолютно одинаковых покрывала, какое же из них мое?

– Всем понятно – что твое то, что ты будешь рвать на лоскуты!

– В сарае есть веревка! – тихонько сказал боскв. – Не нужно портить покрывало.

– А почему ты не посмотрел в сарае?! – возмутился Эшик. – Там есть веревка, а мы чуть не испортили вещь!

Кроме веревки в сарае нашелся еще и мешок, который Анджей тут же прихватил, рассудив, что пойманную добычу в чем-то придется нести. Голод мучил все сильнее, поэтому пришлось посетить еще и огород босквы, чтобы взять немного овощей. На овощи таншайв посмотрел кисло и сказал, что похлебка из них хорошая, но сырыми их лучше не есть.

Когда выходили на охоту, Сильвер увязался следом. Анджей обратил внимание, что босква обошел вокруг ормигаса и судя по колыханию шерсти, поклонился ему.

– Дод, ты что? – спросил он нового знакомца.

– Скоро он от тебя уйдет! – вместо ответа сообщил босква. – Уже почти взрослый!

– Что у вас тут на Сибанте за культ ормигасов?! – возмутился Анджей. – Ящероголовые бандюки, и то возились с ним, как со щенком!

– Это не на Сибанте, это в Алвэре, – возразил Эшик. – Ормигасы – эндемики, и в других местах не встречаются. Говорят, взрослые иногда кочуют, но взрослых мало кто видел. А с культом – традиция такая. Если это тебя так интересует, спросил бы у Санчо. Десары все знают!

– У меня что, было время задавать вопросы?! Мы постоянно во что-то вляпываемся!

– Это потому что ты – невезучий! – философски заметил Эшик. – Связался я с тобой! Если бы не ормигас, тебя давно бы уже и на свете не было. Так что, скажи спасибо отцу Горгу!

Анджей остановился, бросил на траву мешок и веревку, сам сел сверху, скрестил руки на груди.

– Если я такой невезучий, лови сам своего лиона!

– Да подумаешь, испугал! – разозлился Эшик. – Я на одних смикриках проживу, здесь должны стаями водиться! Надоел ты мне!

С этими словами таншайв решительно зашагал в сторону, размахивая руками и сердито подергивая высоко поднятым хвостом. Анджей подождал, пока Эшик отойдет метра на четыре и обратился к растянувшемуся на траве боскве.

– Пошли! Где твоя птица?

Босква поспешно вскочил и повел поредевший отряд дальше. Сильвер припрыжку бежал впереди, за ним семенил Дод, Анджей шагал последним, сердито пиная носком ботинка метелки трав. Так они себе шли и шли в сторону гряды далеких холмов, которыми отсюда выглядел соляник. К счастью охотников, небо сегодня было облачным, краешек Большого Ги или Шанни лишь изредка проглядывали сквозь прорехи в облаках, так что было не очень жарко. От покрытой мелкими розовыми цветами травы одуряющее пахло. Редкие деревья с закрученными штопором стволами никак не реагировали на прохожих. Листва на белесых ветвях с растрескавшейся корой чуть заметно покачивалась под порывами ветерка, подставляя редким солнечным лучам более темную верхнюю часть. В траве стрекотали какие-то местные насекомые, при приближении путников смолкая и осторожно поскрипывая после того, как шагов на пять отдалялись.

Анджей понял, что его убаюкивает этот мерный шаг, что есть уже почти не хочется, а в теле наступила какая-то странная невесомость.  Ноги двигались где-то внизу в своем совершенно особенном ритме, а голова жила отдельной жизнью, в ней лениво передвигались мысли. О доме, об университете и почему-то о Шаннуир. Шаннуир выплыла из глубины сознания совершенно неожиданно. Отчетливо припомнился их разговор по дороге во Внутренний город:

– Ты чужак! И ничего не знаешь о Сибанте.

– Так расскажи мне, и я буду знать!

– Бесполезно рассказывать. Здесь надо пожить. Тогда узнаешь сам.

Что он успел узнать за эту неделю? Да, уже больше недели! А кажется, целая вечность! Целая вечность отделяет тот момент, когда Долански шагнул в посадочный челнок «Калипсо» до этого путешествия по лощине. Суета-суета-суета! И, наконец-то, покой!

– Хозяин, вот нора!

Анджей очнулся, и понял, что, кажется, заснул на ходу. Босква согнулся над более чем полуметровой дырой в земле, в которую с интересом заглядывает и Сильвер. Дыра уходила а темноту. Почва возле входа была утрамбована, и по цвету слегка отличалась от окружающего ландшафта, как будто кто-то посыпал ее песком.

– Где-то должен быть второй выход!

Когда Анджей обернулся, то встретился взглядом с очень хмурым таншайвом, который, как оказалось, всю дорогу брел сзади. Почему-то Долански этому не слишком удивился.

– Я знаю, где второй выход! – сообщил Дод.

Анджей осмотрелся по сторонам и указал на растущее неподалеку дерево:

– Эшик, наломай-ка мне веток!

– Почему я? – возмутился Эшик. – Пусть босква наломает!

– Ты же не знаешь, где второй выход из норы, а он знает! Дод, возьми ормигаса и отнеси ко второму выходу! Когда взмахну рукой, опустишь его в нору!

Похоже, босква не на шутку испугался.  Он с таким ужасом уставился на Сильвера, что Долански чуть не расхохотался.

– Дод, он тебя не укусит! Он всего лишь пошумит у входа, лион испугается и бросится сюда. А здесь мы его поймаем!

Анджей сам поднял ормигаса, сунул его в руки робкому помощнику:

– Иди! И следи за мной!

В полуобморочном состоянии босква побрел выполнять приказ. А весьма недовольный Эшик отправился к дереву за ветками. Еще больше ему не понравилось, когда раскладывавший поперек входа в нору ветки Анджей попросил его снять жилет.

– Зачем это тебе мой жилет? – подозрительно спросил таншайв.

– Не переживай, я свою куртку тоже сниму!