Не влюбляйтесь в Джонни Джека

И неожиданно пришла мысль сбежать. Поехать, например, в Ирландию. Всегда мечтала там побывать. Во время своих странствий со Славой, Ирландию мы как-то обошли стороной. Неожиданно город стал давить на меня, здесь стало нечем дышать.

Поэтому я села за ноутбук и заказала себе билет на ближайший рейс на сегодня. Быстро покидала вещи в чемодан, попрощалась с Че, оставила записку уборщице Нюське и умчалась навстречу мечтам.

Перелет прошел незаметно для меня. Я засела за очередную книжку и погрузилась в другой мир. А когда приземлилась и вышла…

Ирландия. Свежий воздух, зеленые холмы, уютные домики. Страна лепреконов и сказок. Сразу захотелось петь, плясать, веселиться. Ну и найти хоть одного лепрекона.

Я разместилась в маленьком гостиничном домике. Очень приятная хозяйка, Эльза, сразу расположила меня к себе. Как истинной женщине ей очень хотелось меня накормить, но я упорно отказывалась. С кухни, конечно, доносились восхитительные, дразнящие желудок и воображение, запахи. Но мое состояние было настолько взбудораженным, что что-то съесть представлялось невозможным. Наконец мне вручили ключи от номера на втором этаже, и я невольно заметила, что почти все ключи на месте. Либо все постояльцы гуляют, либо отель практически не заселен. Проходя через холл, обратила внимание на портье. Его трудно не заметить, на самом-то деле. Огромный, забавный, рыжий дедуля с растрепанными кустистыми бровями и шикарными усами. Хитрый прищур глаз выдавал в нем человека с большим жизненным опытом. Он заговорчески мне подмигнул и кивнул на лестницу, мол, вам туда. И это отчего-то меня невероятно развеселило. Во мне зрела уверенность, что здесь все будет хорошо, все будет правильно, я не зря сюда сбежала. Небольшая, слегка обшарпанная дверь с номером одиннадцать обнаружилась в самом конце коридора. Номер был у меня одноместный, но люкс по меркам этого отеля, с большой гостиной и даже рабочим кабинетом. Я могла бы себе позволить отель и намного лучше, но тихая прелесть этого уединенного заведения была мне милее шикарных условий. С балкона открывался чудесный вид на очаровательные улочки. Сразу захотелось, чтобы все это осталось в памяти надолго, захотелось удержать волшебную красоту. И я отправилась фотографировать.

Зеленеющие холмы, полуразрушенные здания, легкая прохлада. Здесь дышалось настолько легко, что казалось, что я наконец-то попала в сказку. Я носилась, как ненормальная, фотографируя местных жителей, их быт, их маленькие уютные домики, их музыкантов. Боже! Ирландцы все-таки восхитительные люди… Все были так дружелюбны, охотно позировали и никто не отказал мне в моей маленькой слабости.

После двух дней такого головокружительного счастья, в котором я носилась по всем улицам и достопримечательностям, я задумалась о том, чтобы выйти замуж за ирландца и остаться тут навсегда. На третий день моего пребывания началось самое главное празднование для ирландцев – День Святого Патрика.

Полные улицы веселых, счастливых лиц, сумасшедшие костюмы, повсюду зеленый цвет. Я чувствовала себя так, словно рождалась заново. Звуки волынки, оркестры…Хотелось пуститься в пляс и забыть обо всем.

Собственно говоря, так себя чувствовали все вокруг. Это читалось в их глазах, отражалось в их движениях, жестах. Глядя на это, просто невозможно сохранить какие-то печальные мысли. В таком общем настрое вообще не могло оставаться никаких своих мыслей, только стадное чувство радости и свободы от забот.

И эта празднично-пестрая толпа уносила меня все дальше от проблем, депрессий, а в реальности –от центральных улиц. Так я оказалась в каком-то старом районе, где была древняя полуразрушенная сцена, на которой развивалось действо. Там шел спектакль. Спектакль с большой буквы. Не было абсолютно никаких декораций, только люди, только лица и эта разрушенная сцена. Но актеры были настолько хороши, настолько проникновенны, что никого не волновал антураж. Разношерстно, пестро и бедно одетая толпа трепетно внимала каждому слову, доносящемуся со сцены. По рядам зевак и ценителей прохаживался маленький юркий человечек в шляпе и собирал «дань». И люди охотно подавали, не расходились.

Я была крайне заинтригована, особенно когда узнала, что к спектаклю мог присоединиться любой желающий. Так говорил тот самый малютка-человечек в шляпе. На самом деле, желающих не было. Никто не хотел разрушать волшебство.

Разыгрывалась очень красивая ирландская легенда. И я, падкая на сказки, конечно, не могла не проникнуться. Особенно хорош был главный герой. Почему-то он напоминал мне загадочного Ван Хельсинга. Та же шляпа, плащ, старые сапоги. Но не это главное. Главное, что-то было в его взгляде пронзительное, как будто он, как и герой, с которым я его невольно сравнила, не помнил своего прошлого, ничего не ждал от будущего и делал в жизни много такого, чего бы я знать не желала, как любой здравомыслящий человек.

Так и стояла стоеросовая Алиска, беспардонно разглядывая неизвестного актера, которому видимо надоело ощущать на себе пристальное внимание, прожигающее затылок, хотя может и нет, он ведь привык. Скорее всего, это то, что зовется судьбой, иначе я не могу объяснить тот факт, что он резко обернулся и целую минуту просто смотрел мне в глаза. За эту минуту передо мной пронеслась вся моя жизнь. Меня сковал страх, и пробрала какая-то нервная дрожь. Было чувство, что заледенело все внутри от этого обжигающего льдом взгляда. Как только «Хельсинг» отвернулся, это пугающее чувство ушло. А окончательно мне стало легче, и я весело рассмеялась, когда через пару минут после окончания спектакля, услышала, какое имя у этого мужчины– Джонни Джек. Почему-то эта смесь имен известных актеров в качестве имени позабавила меня, показалась пошлостью и стряхнула наваждение.

Вокруг рукоплескали, и я в том числе. Приносили цветы, взрывали конфетти, кричали браво. Актеры начали спускаться, но ступить на землю им не дали, их просто носили на руках буквально. Всех, кроме одного. Когда Джонни Джек спустился, вокруг него оказался пустой проход, как будто у него были невидимые секьюрити, которые образовали для него коридор. Это было очень странно. Джек не стал никого ждать, резко прошел мимо, очаровав меня магнетизмом, исходящим от него, и скрылся за поворотом. Только через минуту я обратила внимание, что держу в руках темно-красную, почти черную розу, а в другой руке у меня зажата какая-то бумажка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась визиткой Джека. Я стояла и млела от того, что он обратил на меня внимание и оставил лазейку, чтобы его найти. Поймав себя на мысли, что я готова уложить его в постель прямо сейчас, я разозлилась: «И почему я покупаюсь на всякую банальщину?». Внезапно, я обратила внимание, что и вокруг меня почти нет людей, на меня косо смотрели и сторонились, хотя буквально десять минут назад, меня подпирали со всех сторон, грозясь раздавить мне ребра. Я решила потом подумать над странностями поведения местных особей и еще раз взглянула на визитку с затаенной мыслью: «А не позвонить ли?». Хотя на самом деле, мысль на подсознании была немного другая: «А когда ему позвонить?». Наверное, я бы позвонила тут же и стала бы одной миллионной в его постели и никакой в его мыслях, но на визитке не оказалось номера. Только имя и подпись.

Мой мозг отказался находить какое-то логичное объяснение, поэтому настроение стремительно испортилось. Опять начал накрапывать дождь в унисон моему состоянию. Улицы как-то быстро опустели, осталась только я и мое снова накатившее одиночество.

Чуть позже я вспомнила, что я уже давно человек-"33 несчастья", и поэтому мои беды закончиться на этом не могли.

По-прежнему лил дождь, то усиливаясь, то почти прекращаясь. Опять выли собаки. Дул промозглый ветер, а я брела по темным улицам, где уже не было так сказочно прекрасно. Скорее было просто страшно.

Еще через полчаса я поняла, что заблудилась и просто не знаю, как пройти до своего гостиничного дома.

Выхода было два: либо я останавливаюсь и кричу-взываю о помощи, либо я нахожу место посуше и потеплее, например, какой-нибудь паб и тихонько взываю о помощи там. При здравом размышлении, второй вариант показался интереснее и предпочтительнее. Тем более, что ужасно хотелось в очередной раз напиться.

Мысли о том, что я уже законченная алкоголичка я от себя отогнала и пошла искать какое-либо питейное заведение.

Вспоминая эти события, я понимаю, что мозгов у меня, как у курицы, а чувство самосохранения отсутствует напрочь. Но тогда мысль казалась мне гениальной, несмотря на то, что вокруг был абсолютно незнакомый район другой страны, причем, как упоминалось ранее, не самый благополучный район.

Я брела, брела без надежды уже наткнуться на нужное место, как вдруг услышала:

–Эй,детка! Я думаю, ты хочешь поразвлечься, м?

На ломаном английском я попыталась объяснить, что в развлечениях не нуждаюсь и мне бы выйти на главную улицу. Но грязно-одетый и мерзко пахнущий субъект, который ко мне обратился, отказывался понимать меня и уже начал распускать руки.

Резко ударив его по рукам, я развернулась и бросилась бежать.

Я бодро неслась вперед, как внезапно врезалась в кого-то и упала ничком на землю. Приятного было мало, но страх был сильнее, поэтому я очаровательно улыбнулась и, тыкая пальцем назад, попыталась объяснить, что меня преследуют. И я уже было отчаялась, но молодой человек, оказавшийся приятным, спросил меня на чистейшем русском языке: "Первый раз в Ирландии?".

Я судорожно кивнула, субъект-помощник подал мне руку, смерил взглядом моего преследователя и что-то тихонечко сказал на английском. Я даже не расслышала, так что о понимании и речи не идет, но мой преследователь внезапно развернулся и, как ни в чем не бывало, отправился в обратный путь.

А мой спаситель тем временем представился:

–Я – Дмитрий. Рад, что смог помочь очаровательной барышне. Не хотите зайти, согреться, что-нибудь выпить?

–Алиса, и да, я принимаю ваше предложение,– ну отказывать и впрямь было неудобно после того, как человек мне помог.

Мы прошли в полутемное помещение, в котором, как ни странно оказалось уютно. Повсюду развешаны пучки вкусно пахнущих трав, названия которых я точно не знаю, вся мебель была из дерева, скатерти и шторы весьма опрятные, светло-бежевого оттенка, ну и, конечно, живая музыка…В Ирландии без нее никуда. Звуки волынки уже навевали на меня прежнее ощущение сказочности, а эль согревал тело и душу. Я беспричинно улыбалась и, как всегда в момент алкогольного опьянения, была безмерно счастлива.

Дмитрию, видимо, надоело молча смотреть на меня, и он спросил:

– Ну как, нравится?

–Разве по мне не видно?– засмеялась я.

–Видно, видно…Давно в этих краях?

–Всего третий день, но я уже обожаю эту страну. Я бы переехала сюда жить…

–И что мешает?– осторожно спросил мой собеседник. В этом вопросе уже звучала не просто вежливость, но и неприкрытое любопытство.

– Да ничего. Возможно, действительно, займусь этим вопросом позже. Что касается того, одинока ли я, то мог бы спросить и прямо. Да, я одинока и счастлива, что все именно так, – тут я, конечно, лукавила.

–Мне кажется, алкоголь развязал тебе язык. Мы перешли на ты, даже я бы сказал, перепрыгнули. И ты стала достаточно резковата. Я не нравлюсь тебе?

Кстати, он был неплох, пепельный блондин, высок, серые глаза, широкие плечи…Но мне он казался каким-то холодным, серым, безликим…

–Нет, не нравишься. Ты ледяной, – говорила я и почему-то ничего не опасалась. Алкоголь отключил мое чувство самосохранения, как, впрочем, и вежливость.

Лишь на секунду в его глазах я увидела ярость, но он рассмеялся.

–Зато ты мне нравишься своей прямотой. Но набиваться не буду, в друзья тоже, но могу показать много интересных мест в городе, как новенькой.

–На это я с радостью соглашусь, Дмитрий,– после его взгляда защитный инстинкт все-таки сработал и я решила расположить его к себе методом всех «продажников»-почаще называть его по имени. Но мне казалось, что на нем этот метод не действует.

–Я провожу. Где гостиница?

Я назвала адрес, договорилась о встрече на завтра с целью осмотра достопримечательностей и сбежала под крыло своего гостиничного номера. Алкоголь уже выветривался, и в компании ледяного Димы становилось страшно.

Я бросила на столик темную визитку актера со смешным именем, рухнула в кровать и уснула без сновидений.

Утро встретило меня состоянием удрученности и безысходности, несмотря на прекрасную солнечную страну, пение птиц за окном и радующую глаз зелень. Было ощущение, что все в моей жизни не так, что все, что я делаю – это фарс. Не хотелось вставать с постели, не хотелось радоваться, не хотелось ни есть, ни пить, ни гулять. Не хотелось просто жить.

Так я и лежала ничком на кровати, пока не услышала залихватский свист. Он разбудил во мне немного любопытства, и я сползла с кровати и подошла к окну. За окном стоял Дмитрий, увидев меня, он помахал рукой и жестами показал, что приглашает на прогулку. Хотя мне и не хотелось никуда идти, но отказывать ему почему-то опять было неудобно.

Я кивнула, вздохнула печально и отправилась собираться. Натянув простые джинсы и черную футболку, я показала своему отображению в зеркале язык и спустилась вниз.