Сеть

* * *

– Вы не могли бы нас оставить? – Виталик почтительно обратился к Коростылеву после приветствия. Катя оглядела бывший кабинет Музыканта: стол переставлен из угла к окну, кресла заменены на более широкие. Виталик, из-за своей располневшей комплекции, перестал помещаться в обычных. Второго, Катиного стола, в кабинете не было. А на стене появилась огромная плазменная панель.

– Да, – кивнул Коростылев. – Я побуду в холле на первом этаже, выпью кофе.

Виталик поманил Катю пальцем к себе и придвинул ноутбук:

– Вот что мне удалось нарыть. У Соломона очередная идея-фикс – подарить электричество людям. На земле разбросаны разные области с уникальным сочетанием климатических особенностей. Эти места имеют свойство накапливать энергию, которая, можно сказать, цепляется за них и останавливается. При помощи специальных установок энергия захватывается, и ее зацепившиеся куски приходят в движение, затем перенаправляются на определенные станции или спутники. Образуется своеобразный комплекс. Требуемые установки нужно запустить именно в тех областях. А дальше – опять нечто непонятное: они работают, как стартер автомобиля. Как только заработает весь комплекс, работа установок становится ненужной. Остается только забирать у него излишки энергии. И все. Причем, забирать надо обязательно. Иначе накопленная и сконцентрированная энергия раскрутится и покинет пределы земной атмосферы за счет особого ускорения. В этом эксперименте использованы все свойства пространства: солнечная энергия, энергия ветра, магнитное поле земли, проницаемость…

– Остановись, – попросила Катя, поморщившись.

– В том случае, если обнаруженная деятельность будет признана реально возможной альтернативой существующей нефтегазовой энергетики, то, думаю, Соломону несдобровать. Никто не допустит, чтобы нефть и газ, которые дают деньги, стали ненужными. Понимаешь? Большим государствам требуется, чтобы от них зависели маленькие. Как рынок сырья и рынок сбыта. Руководителям государств, нефтегазовых компаний и банков нужно, чтобы от них зависело население… Чтобы все люди всегда работали на них. А тут получается, что все это рухнет. Что в итоге?

– Что?

– Ничего хорошего, – задумался Виталик. – Да, если Соломон и сделает прорыв, владельцем-то будет он. А другим магнатам это надо? Они захотят прибрать деятельность Соломона к своим рукам, чтобы продолжать получать прибыль и оставить себе власть, как раньше.

– Я не могу дозвониться до Музыканта, – вздохнула Катя. – И у меня что-то с телефоном.

– Это не с телефоном. За последнюю неделю сотовая связь пропадает регулярно. Интернет постоянно срывается или глючит. А телефоны ведут себя странно. Могут звонить сами себе или менять номера контактов. На днях звоню одной… Одной знакомой, начинаю шутливый разговор и через полминуты осознаю, что на другом конце провода – важный деловой партнер, который оторопело отвечает в ответ на мою речь смущенным кашлем. А то еще могут соединиться несколько незнакомых друг другу абонентов в один разговор, потом кто-то вылетает, кто-то остается… Самый смех состоит в том, что имена или голоса очень похожи на того, кого ты ожидаешь услышать. В общем, говорят, что это перегрузка сети, обещают наладить в ближайшее время. Не обращай внимания. Иногда все нормально работает. Единственная проблема, если делаешь какие-то важные документы, не подключайся к сети и сохраняй копии на съемный носитель, иначе и они могут слететь или видоизмениться. Сергей выходил на связь несколько дней назад, – вспомнил Виталик. – Там что-то в Китае… Завод, что ли… В общем, пока Сергей сказал, что они уйдут в тень. Скорее всего, что-то они сейчас делают. Может, запускают одну из таких установок.

– А я? – не на шутку испугалась Катя.

– А ты, – хмыкнул Виталик. – Ты…

– Да, я. Угораздило меня так заболеть! Вдруг что-то случится с ними?

– Да что у Соломона может случиться?

– Все, что только возможно, – расстроилась Катя.

– И невозможно, – рассмеялся Виталик.

Катя хмуро взглянула на него.

– Я в Китай поеду. Найди мне адрес этого завода. А я закажу билет, – решила она.

– А если Музыкант не в Китае? Что, если он нарочно дал ложную информацию по телефону?

– Черт. Об этом я не подумала, – созналась Катя. – Остается только ждать здесь, когда он про меня вспомнит. Как бы дать ему знать, что я здорова?

– Успокойся. Соломон узнает всегда, все и сразу. Скорее всего, они уже в курсе, но не считают целесообразным связываться с тобой обычными способами телефонной или электронной связи.

– Соломон-то, может и узнает, но какое дело ему до того, что мне необходимо быть рядом с Музыкантом? Он может и оставить Музыканта одного выполнять работу. Соломону никакие чувства неведомы. У него, кроме дела, ничего не существует.

– Что ты, – возразил Виталик. – Музыкант все равно добьется, чтобы ты была рядом, как только появится такая возможность.

– Надеюсь, – огорчилась она, явно почувствовав, что Виталик ее старается успокоить, и что Музыкант давно не звонил Коростылеву.

Работа у Соломона вечно окутывалась сверхсекретностью, сверхопасностью, сверхсерьезностью и тем, чего Катя никогда не любила – сверхнеопределенностью.

Коростылев ждал в машине на парковке около здания студии. Он что-то напевал себе под нос, и настроение его за полчаса разительно поменялось, как заметила Катя.

– Собираем вещи и двигаем в Китай! – сообщил академик.

Улыбка тронула ее, еще бледные после болезни, губы: «Ура! Мы едем к Музыканту!»

– Возьми только самое необходимое и несколько теплых вещей. Добираться придется на попутках и через горы.

– Хорошо, – беззаботно кивнула она, и на всякий случай уточнила: – Через горы, я не ослышалась?

– Можно сказать, мы – альпинисты. Для всех.

– Глупость какая-то. Соломон мог бы сделать любые документы. И вылетели бы самолетом, – дернула плечом Катя. – Зачем идти в горы? Вечно у Соломона все шиворот-навыворот. Коростылев! Ты давно с ним дружишь?

– С кем?

– С Соломоном.

– Соломон не имеет друзей. А знаю я его давно, – ответил Коростылев.

Глава 1

По узкой горной тропинке мелькала цепочка из нескольких человек с большими рюкзаками. Она появлялась и вновь исчезала за низкорослыми деревцами, за огромными осколками гористой местности, поросшими зеленым покровом мха на теневой стороне. Петляя по каменистой, высохшей за несколько месяцев, земле, люди настойчиво продвигались вперед.

Первым шел коренастый мужчина почтенного возраста. Он часто оглядывался, словно боялся потерять кого-либо из вверенных ему людей. Встречаясь взглядом с худощавым, темноволосым молодым парнем, который шел предпоследним, академик Коростылев продолжал путь. Дорога была трудна из-за палящего солнца, крутых подъемов и резких спусков под ногами, из-за тяжелых рюкзаков за спинами, и бросаемой ветром пыли, которая заставляла слезиться глаза и скрипела на зубах… Двигались в основном по узким и широким долинам, огибавшим зелено-серые холмы. А вдалеке стеной возвышались коричнево-серые морщинистые горы.

Сергей часто оборачивался на последнего путника: она не отставала, шла спокойно, неся за плечами огромный рюкзак из матерчатой ткани. Девушка с вялым интересом осматривала Тибетское нагорье, по долинам которого они двигались без отдыха более десяти часов. Темно-каштановые волосы ее струились слипшимися прядями по плечам, а брови скрывала непослушная прямая челка, из-под которой сверкали голубые глаза. Впереди Сергея мягким звуком почти одновременных шагов, но с разным расстоянием друг от друга, безынициативно брели трое высоких, широкоплечих мужчин. Они, словно на маяк, ориентировались на спину академика Коростылева.

Если присмотреться к блуждающим взглядам троих человек, которые находились между Коростылевым и Сергеем, то вся пешая цепь, упрямо преодолевавшая метр за метром, условно делилась напополам: эти трое будто не понимали цели путешествия и не замечали отличительных особенностей незнакомой местности.

…Тепло уходящего солнца под давлением сумеречного, но еще не совсем темного неба, сменилось сухой прохладой, заставившей подняться волоскам на неприкрытых участках кожи. Свет плавно уползал за высокие белоснежные хребты гор на западе, разделенные глубокими разломами.

– Привал, – с облегчением сбросил свою ношу Коростылев на землю. Он поджидал растянувшуюся по тропинке команду. Трое идущих следом, молча скинули рюкзаки и присели на камнях. Через минуту образовавшаяся горка вещей пополнилась и рюкзаком Сергея.

Катя находилась еще в пятидесяти метрах от выбранного пристанища, но, заметив остановившуюся группу, пришла в негодование.

– Я не буду здесь ночевать! – заявила она. Мужчины вяло взглянули на нее. Словно изможденные животные, которым все равно, накричат на них, приласкают или ударят. – Не буду!!!

– Кать, – миролюбиво ответил Сергей, помогая ей снять тяжелый рюкзак с плеч, когда она подошла. – Еще долго идти. Мы переночуем и двинемся дальше. Надо перекусить и немного поспать.

– Здесь?! – не снижая громкости раздраженного тона, продолжала она заводиться.

– Здесь, – открывая один из рюкзаков, как можно мягче сказал Сергей. Он достал несколько завернутых в фольгу кульков и пару банок консервов, выложив все на большой плоский камень. – Последняя ночь. Завтра будем на месте, потерпи.

– Что вы расселись? – Катин гнев обрушился на троих мужчин, которые смирно сидели на камнях, около груды вещей. – Это вас нужно сопровождать и прятать, охраняя в Тибетских непроходимых горах! Вставайте и ищите сухие ветки для костра! Из-за вас троих дура…

– Катя!!! – откуда-то сбоку донесся предупреждающий окрик Коростылева, от которого Катя, если и не успокоилась, то хотя бы замолчала. – Вода! Тут ключ небольшой. Идите сюда!