Юное сердце на Розе Ветров

– Я бы сам справился, – холодно замечает он, вскидывая гордый, недовольный взгляд своих синих глаз на верзилу.

– Он летел такой злой, что мне показалось он тебя сейчас на клочки порвет, – усмехается Кота и с обожанием глядя на белокурого парня, облокачивается рукой о стену, приближая свое лицо к Мике. – Что ж ты ему сделал? – насмешливо шепчет он.

– Отстаешь, Кота, нужно быть в курсе последних событий, – хмыкает Мика, смело глядя в лицо парня.

– Посвятишь? – растягивая губы в похотливой улыбке, спрашивает игрок.

– Разбежался, – фыркает Микаэль и отворачивается, тем самым едва успевая избежать поцелуя. – Еще раз выкинешь такое, и можешь больше не приближаться ко мне. Я не нуждаюсь в защите.

– Знаю я, знаю, – качает головой Нагашима. И почему этот парень такой непримиримый? Уже давно бы, имея столько проблем с окружающими, нашел себе покровителя и спокойно жил. Так нет же. Терпит всякие нападки, издевательства и не желает принимать помощь. Хотя в последнее время его поведение претерпело некоторые изменения. С таким ожесточением он от себя его не гонит. Почему бы?

– Тебе твоя гордость рано или поздно боком выйдет, – не убирая с лица улыбки, серьезно говорит Нагашима.

– Беспокоишься? – синие глаза лукаво прищуриваются. – Не смеши. И хватит таскаться за мной. Надоел.

С этими словами Шиндо уносится прочь, оставляя своего защитника одного. Он не может больше тут находиться. Случайная месть не приносит ему облегчения. Слова Юу слишком больно ранили его, слишком глубоко, чтобы вот так вот запросто забыть обо всем. Самое ужасное, что Юу, единственный кто ненавидел его здесь только потому, что враждовал с ним с детства и даже не допускающий похотливым мыслей, теперь принял сторону этих людей.

«Как ты посмел, как посмел обвинить меня?! Ты же ни черта не знаешь! Эти уроды врут тебе, а ты как последний идиот веришь их грязным словам!», – Микаэль мечется по комнате точно дикий зверь, в которого вонзили копье, но он чудом сумел избежать поимки. Слова Амане жгут сердце, испепеляют душу. Он не помнит, как добрался домой, после того как Юу с такой наглостью и цинизмом повел себя с ним, не заметил, дома ли отец, вообще ничего не видел и не слышал, кроме своей ярости, что горела в душе.

«Теперь ты ничем не отличаешься от них. Ты посмел сказать мне это, возвести на меня напраслину, а ведь я никогда… Ни с кем из них…», – он хватает со стола школьную сумку и швыряет ее в стену. Уничтожает осознание чужой несправедливости. Он никогда не имел контактов ни с кем из этой чертовой школы, всегда как мог защищал себя от алчущей стаи стервятников, которая вскорости начала презирать его и ненавидеть за отказы. И Юу был единственным, кто ненавидел его по иной причине, а не потому что считал его продажным геем, а теперь и он стал одним из них. Теперь и он презирает его за то, в чем он никогда не был виновен.

«Почему? Почему ты поверил им?», – Мика опускается на колени. Его всего трясет, на глаза наворачиваются слёзы. Безумие, вызванное поведением Юу, также не объяснимо, как и причина по которой Юу взбесился, когда узнал, кем является для всех Мика. Оно просто выжигает пламенем нутро, рождая в уязвленном уме жажду отомстить за свое унижение и мерзкую клевету.

«Что же, Юу, любимчик всех вокруг, если ты такой же как и все, смеешь так думать обо мне, пощады не жди… Ты у меня еще кровавыми слезами умоешься за свои паршивые слова», – Мика поднимает ожесточенные взгляд заплаканных глаз на стену. Его по-прежнему всего колотит, точно в лихорадке, а в ушах звучит отвратительная, насмешливая интонация Амане.

« – Что, шалава, наигралась?»

Ему так и не удается уснуть в ту ночь. Но на утро Мика был готов осуществить свою задумку – отыскать кусок строительного материала на территории школы, где как раз идет починка здания, и пока никто не видит, пробраться в раздевалку, а там натереть всю одежду Юичиро стекловатой, а после незаметно сбежать, чтобы из укромного места провести съемку тренировки школьной команды. Распространить видео в сети тоже не составляет труда. Так и свершается месть, являющаяся только началом нелегких взаимоотношений с давним врагом.

Терновый венец

И вот, как бы Юичиро с утра не надеялся, что Микаэль будет отсутствовать, враг сегодня оказался в школе. И не просто явился на занятия, но еще изощрился на такой унижающий чужое достоинство поступок. Впрочем, он полностью соответствует его духу. Мика всегда был горазд на подляны такого рода, чего же ожидать от него теперь, спустя столько лет. Что он изменится? Хах, как же. Он не только не изменился, но стал еще хуже. Плюс ко всему прибавилась нетрадиционная направленность. Отныне Юу нисколько не сомневался в ее существовании. Лишним доказательством послужило то, что на защиту Шиндо стал Нагашима, попытавшийся уберечь свою даму, или кто там для него Мика, от нападения.

А Мика… хоть бы постыдился. Прятаться за спину любовника (Юу не раз своими глазами видел их уединение) – ничего более худшего и низкого не придумаешь. Был бы еще девушкой, другой разговор, но для парня это унизительно – прятаться за чужую спину и злорадно посмеиваться, зная, что тебя в любом случае не дадут в обиду. И как он еще уважал его столько лет? Да, именно уважал. Строки не обман зрения. Тут нужно отдать должное Юичиро, который все же признавал умственные способности и умение противника выходить без ущерба из ситуаций. И пускай вслух он бы ни за что в этом не признался, но глубоко в душе всегда питал к недругу уважение.

Да только теперь, когда столько всего стало известно о человеке, сумевшем заслужить его уважение, ни о чем подобном уже и речи быть не может. Мало того, что гей, мало того, что отдается за просто так, так еще и прикрывается своими воздыхателями, боясь выступить один на один. И как при таком раскладе он в первый день их встречи осмелился пойти вместе с Юу за школу и не потащить за собой охранников? Проверял? Испытывал? Черт его знает, что было у него на уме в тот день.

Юичиро возвращается в класс и садится за парту. Закрывая руками лицо, он полностью отдается тому чувству, что плещется внутри. Он так и не получил возможность отыграться за выходку, что неумолимо давит на подсознание, а теперь еще он испытывает жгучую злость от того, что у Мики появился защитник, и сам Мика не пренебрегает его помощью. И скорее всего, Кота не единственный, чьим покровительством пользуется тут Шиндо. По словам Учиды, Микаэль продолжает обучение в этой школе только потому, что кто-то сверху положил на него глаз, при ином раскладе он бы уже давно вылетел, учитывая его низкую успеваемость. Все бы ничего, да только Юу не может понять, почему осознание того, что кто-то заступается за Шиндо, так будоражит его собственные чувства. Что у Мики есть кто-то настолько близкий, что не позволяет, чтобы его любимчика избивали, даже несмотря на то, что этот любимчик полностью заслужил это.

«Неужели ты стал настолько трусливым, Шиндо? Или же это твой новый способ изводить меня?»

– Черт, я уже ничего не понимаю, – выдыхает Юичиро, хватаясь за голову.

– Юу.

Амане резко вскидывает голову. Около его парты стоит Синго. Он серьезен и смотрит на него так пристально, словно пытается прочитать мысли.

– Есть разговор. Будет минутка?

Когда Юичиро одобрительно кивает, Акутазава садится на стул перед Юичиро и складывает руки на спинку этого самого стула. Со стороны сцена может напомнить допрос у следователя, однако разница заключается в том, что Юу своей вины ни в чем не ощущает, потому трястись перед суровым судьей ему не нужно. Он спокоен, если не считать, что его все еще колотит изнутри от размышлений.

– В общем-то ничего серьезного, просто появилась необходимость кое-что уточнить, – говорит Акутазава, бросая быстрый взгляд себе за спину, где у окна собралась его компания и также ожидает пояснений.

– Я слушаю, – Юичиро не отрывает взгляда от лица одноклассника, который снова поворачивается к нему.

– Ты как-то сказал мне, что с Шиндо тебя ничего не связывает. Ты с ним впервые сталкиваешься в нашей школе, так?

– Ну да и что? – Юу искренне не понимает цели этой беседы.

– Да то, что спустя пару месяцев вдруг выплывает информация, что вы оказывается с ним давние друзья. Причем это не сплетни, – Синго прямо глядит в глаза Юу. – Это твои собственные слова.

Сначала Амане глядит с непониманием, но потом он вспоминает, как в порыве неистовства, направленного на Микаэля, обронил неосторожную фразу в присутствии одного из друзей Синго, которая впоследствии видать была озвучена лидеру.

– Сразу скажу, это не наезд, – поспешил предупредить Синго, когда Юу зло сверкнул глазами на Учиду, а после напряженно и хмуро воззрился на самого Акутазаву. – Просто мы с ребятами хотим понять, если не то, что между вами произошло, так хотя бы твое реальное отношение к нему.

– Хочешь услышать какое у меня отношение к этой гнусной сволочи? Хах, – Юичиро окидывается на спинку стула и с вызовом глядит на собеседника. – Оно все такое же, как было в самом начале. Скажу больше, моя ненависть к нему тянется с давних времен в отличие от вашей, потому как да, это правда, что я знаком с ним давно. В детали вдаваться не буду, они ни к чему, но в прошлом Мика частенько доводил меня до того, что мне приходилось серьезно разбираться с ним.

Хоть Юу и вел себя уверенно, однако проливать свет, пусть и такой тусклый, на его совместное прошлое с Микой ему не хотелось по сей момент, однако раз уж он уже допустил такой промах, выдав сам себя, придется выбираться из щекотливой ситуации. Все же Микаэль был прав, когда говорил, что даже, невзирая на его воздействие, рано или поздно Юу сам выставит себя дураком и сам обо всем растреплется. Так в итоге и вышло. Но правда Амане уже не помнил этих роковых слов врага, иначе возненавидел бы его еще больше за возможность предугадывать действия Юичиро.

– Рад слышать, что ты не питаешь иллюзий по отношению к нему, – хмыкнул Акутазава, в то время как на его лице появилось заметное одобрение. – Он тут как бельмо на глазу, только мешает всем.

– Я был бы только счастлив, если бы его турнули из этой школы, – с улыбкой высказал свое истинное, на данный момент, мнение Юичиро. Ведь если бы Мика исчез, жизнь стала бы куда проще. Он бы перестал терзать его своими выходками и поведением, доводя чуть ли не до сумасшествия.

– Все же я не ошибся в тебе, Юу, ты реально свой, – усмехнулся Акутазава. – Таких открытых и честных парней тут немного, в большинстве своем это жалкие тру?сы, боящиеся открыто выказывать свое мнение, опасаясь осуждения коллектива. Слушай, – он поглядел в сторону своих друзей, – не хочешь поближе к нам сесть?

– Да у вас там вроде свободных мест нет, – Юичиро прошелся взглядом по ряду, на котором все места уже были заняты.

– Ну и что, – хмыкнул Синго, – ты просто выбери место, какое хочешь, и садись, а если хозяин начнет возмущаться, так мы поговорим, объясним в чем дело, думаю, человек поймет.

– Не знаю, – Юу был не уверен стоит ли так поступать, хотя честно говоря, желание отсесть от Шиндо подальше присутствовало.

– Че тут знать-то, – фыркнул Акутазава и, поднявшись с места, взял сумку Юичиро и отнес ее к парте у окна. Вещи, сложенные на столе, переложил на стол Амане.

– Ну вот, теперь ты сидишь впереди меня, чем плохо? Тем более, Юджин новенький, ему побоку где сидеть.

Собственно, Синго был прав. Паренек, занимающий это место, вряд ли успел так к нему прикипеть, чтобы начать возмущаться переселением, да и его друг занимал место в другом конце аудитории, а поменявшись с Юу местами, он немного приблизился к парте, где сидел его товарищ. Так что Юичиро без зазрений совести решился на смену места. А когда в аудиторию вошел Юджин, маленький и щуплый, в больших очках и увидел, что на его месте сидит Амане, Акутазава со смехом указал ему на его новое место.

– Мы с Юу хотим сидеть вместе, – он перекинул через плечо Амане руку и пристально уставился на мальчишку. – Ты же не против, надеюсь?

– А, эм, – замялся Юджин.

– Против? Ты против того, чтобы наш дружный коллектив стал еще более сплоченным? – хищно сузил глаза Синго, так что у парня побежали мурашки по коже от этого взгляда.

– Нет, что ты, я совсем не против, – замотал головой Юджин и покорно занял свое новое место.

– Может не надо было так?

– Поверь, Юу, так даже мягко еще будет, – хлопнул его по спине Синго. – Коллектив не сахар, тут сладким и податливым быть опасно, а то скатишься и будешь как этот, – он с презрением кивнул в сторону парты Микаэля.