История охоты

– Ad notanda (следует заметить) мальчишка – волк-полукровка, без curriculum vitae (биография)! Вы хоть уверены, что он действительно ka-Villa?

– Absque omni exceptione (без всякого сомнения) прямой потомок Laurri ka-Villa, – спокойно подтвердил па, чуть улыбаясь. – Впрочем, если вам угодно, ka-Ourren-Villa тоже неплохо звучит. Antiquo more (по старинному обычаю) я дал ему свое имя вместе с кровью.

– Beata stultica! (блаженная глупость) Laurra связалась с человеком! Это все равно, что перечеркнуть свой род! А de actu et visu (по опыту и наблюдениям) что может быть хуже дрянной крови?

В зале поднялся гул. Кто-то готов был поддержать Сабрину, но большинству было глубоко плевать на наследственность первого за сто лет асаху.

– Audiatur et altera pars (следует выслушать и другую сторону), – привлек к себе внимание Фрося. – Lodi Sabrrina Вам есть еще что сказать?

– Feci, quod potui, faciant meliora potentes (я сделал все, что мог; пусть, кто может, сделает лучше), – мрачно сообщила «железная леди».

– Magna et veritas, et praevalebit (нет ничего превыше истины, и она восторжествует). Victorrian ka-Ourren получит имя Victorrian ka-Ourren-Villa и все соответствующие титулы и имущество, замороженное в отсутствии наследников. Omnium consensus! (с общего согласия) – Фрося жестом пригласил Вика занять место на возвышении. Мориат кивнула, подтверждая решение председателя.

Я оглядела сидящих в зале оборотней. Все как один затаив дыхание следили за триумфальным для стаи моментом, до которого многие из них и не мечтали дожить. Глеб ка-Варди, а это был именно он, самый молодой член Верховного Совета, отодвинувшийся от Сабрины после ее последнего заявления, улыбался.

Мишель ка-Дэшон, внимательно оглядывал зал, заново оценивая расстановку сил. Похоже, он не собирается сдаваться, иначе столько усилий даром пропадет: козни всякие и целый роман о предательстве, сочиненный специально, чтобы испортить папе репутацию. Я мстительно улыбнулась. Теперь, когда отец добыл стае настоящего асаху (звучит прямо как: настоящего кенгуру) чаша весов на выборах анора склонится в нашу пользу. И я даже не знаю, как этому можно помешать. Разве что убить, но на подобное у утонченного Мишеля кишка тонка!

Я повернулась к сидящему рядом Келли. Он следил за фигурой Вика с тем же интересом, с каким я разглядывала членов совета. Я невольно улыбнулась.

Рыжик, полностью поглощённый зрелищем, впервые выглядел по-настоящему счастливым.…

– НЕТ! – внезапно вскрикнул он, и прежде, чем я успела что-либо сообразить, прыгнул вниз, ногами выбивая панель.

Что он…

САБРИНА!

Чисто инстинктивно обернувшись, Вик едва успел отпрянуть, спасаясь от когтей, полоснувших в нескольких сантиметрах от его горла. Оказавшись лицом к лицу с разъяренной фурией он, скорее удивился, чем испугался, отлично осознавая, что от второго такого удара ему не уйти.

Но его не последовало.

Спрыгнувший словно бы из ниоткуда Келли столкнул обезумевшую Сабрину с лестницы.

Представители совета не могли даже пошевелиться, пребывая в предынфарктном состоянии.

Хуже незаконного проникновения на Верховный Совет может быть только попытка убийства на оном…

Я сидела, позабыв даже дышать.

От угрозы быть порванным на лоскутки, Рыжика спасла парочка оборотней. Они пришли в себя первые и скрутили Сабрину, которая в их руках мгновенно обмякла, даже не пытаясь сопротивляться.

Фрося, воспользовавшись моментом, попросил Вика дойти-таки до злосчастного кресла и предъявить кулон, а мориат предложила Келли присесть хоть куда-нибудь, пока очнувшийся совет не решит, что с ним теперь делать.

Ну, зачем Сабрина это сделала?! Это же бессмысленно! Она бы ничего не добилась!

Или нет?

Сабрина повела себя, как потерявшая контроль, но потом, совершенно спокойно, даже с безразличием, позволила себя скрутить. Больше похоже на попытку самоубийства, чем убийства…

Об этом стоило подумать.

Заседание закончилось скомкано и сумбурно. За проникновение на совет, Келли почти единогласно приговорили к смерти, а потом также единодушно помиловали и даже разрешили, как главе семьи, занять место по праву рождения (а то не понятно, сколько, чего и когда он успел услышать), объяснив это благодарностью за спасение новоприобретенного асаху, которого они чуть было снова не потеряли. Выходку Сабрины списали на истощение контроля, а потому ограничились домашним арестом и постановлением обратиться к мориат за помощью.

Я возмущенно фыркнула. А охотникам она нас сдавала по той же причине? Впрочем, совет и тогда был на ее стороне. Нет в жизни справедливости, и не будет! Старые волки явно благоволили единственной женщине в своих рядах.

Когда Папа с Виком и Келли наконец-то вышли в просторный холл, я успела даже немного замерзнуть. Волчица подкинула мысль, что когда на нас мех, весенние перепады температуры не так беспокоят. Я склонна была с ней согласиться.

Увидев меня, отец помрачнел.

– Знаю, знаю! – поспешно вклинилась я, не давая никому вставить и слова. – Как все прошло?

– Лона, что ты здесь… – начал отец.

– Вас жду. Ты же сам говорил: поодиночке не ходить! – фальшиво возмутилась я. Вопрос о том, что меня тут вообще не должно было быть, поднимать не стоило.

Часть седьмая или «Кто подставил кролика Роджера»

Глава 1

Я вошла в дверь школьного кабинета. Слезы навернулись на глаза, при виде такого родного учительского стола, таблицы Менделеева на стене и всегда грязной школьной доски…

Э-э-э, нет! Дело не в моей сентиментальности. Химия действительно могла бы стать любимым предметом, если бы не одно «но»: в кабинете стабильно витают запахи, заставляющие морщится даже одноклассников, не обладающих и одной десятой моего обоняния.

В подтверждение своих мыслей я звучно чихнула. Блондинчик, пропустивший меня в дверь, расхохотался.

– Да, отдельные вещи никогда не меняются! – подтвердил Беркут, заходя следом.

Я чихнула еще раз, обреченно уткнувшись носом в платок. Моя аллергия «на урок химии» уже давно стала школьным анекдотом.

Звонок. В каждой школе этот страшный сигнал звучит по-разному: где-то обреченно, где-то противно, в гимназии №13 – ехидно!

Хлопнула дверь каморки. Химица, заглянув в журнал, присела на краешек стола.

– Великое счастье помыть доску в моем кабинете сегодня выпало Лоне, – известила она, обворожительно улыбаясь моему кислому виду.

– А тем, кто вчера тетрадь с домашним заданием не сдал умышленно, просьба предъявить убедительные причины – продолжила распоряжаться она, – а не то я неумышленно предоставлю вам лишние проблемы.

Невысокая и кругленькая она, когда злилась, напоминала рассерженного попугая. Зеленая блуза, чуть тронутые рыжиной волосы, манера стремительно перемещаться по классу и громкая эмоциональная речь еще больше усиливали сходство. Анастасия Николаевна вела у класса химию всю школьную жизнь и, несмотря на свои генеральские замашки, завоевала у выпускников искреннюю симпатию.

– Симпатичный молодой человек за третьей партой! Да, да вы! Простите, еще не запомнила вашего имени… Вы так неожиданно появились…

– Виктор.

– Виктор, решите эту чудесную задачу.

Я хихикнула.

– А вам, уважаемая, весело? Может, стоит проверить, как дела обстоят с домашним параграфом? – развернулась ко мне химица.