Спасти царевну. Книга 2

– Не знал, матушка, что Вы были близко знакомы с адмирал-графом, – с подозрением заметил Елисей.

– Он был представлен ко двору. Везде сопровождал адмирала Тизенгаузен. Обходительный мужчина, чтил заморский этикет и софийские традиции. Нынешнее поколение ни во что не ставит культуру обращения…

Елисей послушно закивал. Разговор ему не нравился.

– Чаю выпьешь? – с усмешкой предложила царица. Чувствовалось, она выведала все, что намеревалась. – И не думай сбежать из стольного града до моих именин! У меня будет для тебя поручение.

– Как прикажет маменька. Я пригласил ко двору не менее занимательную особу именно по такому случаю. Можете считать сие… подарком младшего сына, – мгновенно сориентировался царевич.

Царица недоверчиво отмахнулась книгой. Елисей большую часть жизни прожил вдали от софийских царских палат и никогда не утруждал себя чем-то таким, что можно было бы назвать сыновней почтительностью.

– И кто же сие такой?

– Леди Моро, маменька. Последняя фаворитка заморского короля.

– Да неужто?! – царица Елена заинтриговано отложила книгу.

– Хотел сохранить в тайне, но раз Ваше Величество беспокоит невнимание с моей стороны… Только подумайте, леди Вайолет знает все о последней моде. Может дать совет относительно репертуара придворного театра на будущий год. Слышал, она переписывалась с самым скандальным романистом современности. Он даже писал с нее одну из героинь! – Елисей мысленно поблагодарил свою цепкую память. В канун отплытия с Акульего плавника дамы обсуждали сей шедевр заморской литературы.

– Но что она делает здесь?

– Разрыв с королем вышел весьма болезненным для миледи. Позаботьтесь о ней, – на ходу соврал предприимчивый Елисей.

Лицо матушки отразило глубокое участие.

– Что ж, сие просто чудесно. Прикажи прислать ее ко мне, немедля. Не терпится взглянуть. Она и вправду так прелестна, как говорят?

Елисей широко улыбался и закивал, мысленно потирая ладони.

Царские фрейлины были опаснее шпионов тайной канцелярии. Под таким присмотром, миледи и чихнуть не сможет без пристального внимания к своей персоне.

Все складывалось наилучшим образом. Он уже решил, как надобно поступить.

Пока проблема, возникшая у наследника престола и старшей княжны Луговской, не разрешится благополучно, леди Моро следовало держать подальше от всех секретных дел.

Ну а после… лучшей компаньонки для его супруги будет не найти.

***

Царевна Арина повстречала Миладу, когда та только покинула кабинет наследника престола, и предложила вместе отобедать. Не располагающая другой компанией царевна Островов охотно согласилась. Она провела большую часть дня на аудиенции и успела проголодаться.

Время в компании Арины летело незаметно. Обед перетек в послеполуденное чаепитие, а там и смеркаться начало. В гостевых покоях зажгли свечи – и беседа закономерно свернула в более интригующее русло.

– На случай если Вашему Высочеству любопытно, направо по коридору, рядом с большими напольными часами есть тайный проход. Их строили на случай осады, чтобы обитатели царских палат могли перемещаться по ним или прятаться от превосходящих сил противника, ежели случится непоправимое, и город будет взят. Царь-Реформатор был дальновидным человеком. Но я отвлекалась, – царевна Арина смущенно улыбнулась. – Покои Киро за третьей нишей слева… Я могу показать Вашему Высочеству, как открывается дверь.

Задумавшись на минутку, исключительно ради приличия, величественная царевна Островов, подобрала юбки и жестом предложила Арине показать дорогу.

В конце концов, что такого?

Всем известно, где именно ночует капитан «Александры».

Миладе было даже неловко признаться, что при всей разнице в возрасте юная царевна явно осведомлена о супружеской жизни куда больше самой Милады.

И вот, без пяти минут царица, она стоит в кромешной тьме у потайного хода, собирая юбкой пыль и паутину.

Арина деликатно покинула ее, направившись по проходу в другое крыло.

Милада не видела Киро целый день. И ужасно соскучилась. Скоро она и пяти минут без своей тени провести не сможет.

Сие мимолетно как очарование влюбленности, либо же она так и будет нуждаться в нем всю оставшуюся жизнь? У царевны не было ответа.

Внезапно Милада спохватилась, что вламываться в покои к тени без предупреждения, опасно для жизни. Исчезнувший шрам на шее, напоминал о необходимости, ежели не осторожности, то хотя бы банальной вежливости.

Не придумав ничего лучше, как постучать прямо в стену, царена дернула за рычаг и поспешно присела на корточки, перед медленно открывающимся проходом.

Киро обнаружился сразу за стеной. Он стоял у самого прохода, скрестив руки на груди, и взгляд Милады уперся прямо… в пояс, возвышающейся над ней тени.

Как неудобно…

Особенной неловкости добавила пришедшая некстати мысль, что в заморском романе раскованная героиня делала с возлюбленным (Милада не до конца поняла, что именно) в аналогичном положении.

Киро, должно быть, куда больше осведомлен о подобных вопросах.

У мужчин опыт в этом деле скорее приветствуется, нежели осуждается. Особенно, ежели не имеет за собой видимых последствий.

Впрочем, Милада всерьез сомневалась, что сможет задать подобный вопрос без помощи рома… даже после замужества.

– Что Вы… кхм, там делаете? – вежливо поинтересовался Киро, поглядывая на нее с закономерным удивлением.

Плохая была затея. Очень плохая. Зачем она вообще сюда пришла.

Но прежде чем Милада успела хоть как-то исправить положение, в покои за спиной тени ломанулись, безо всяких церемоний.

– Киро!… Киро?

Не говоря ни слова, тень схватил ее в охапку и метнулся в проход.

– Киро, я хотел… – приближающийся голос царевича Елисея отсек закрывающийся проход.

Тень усадил ее на какой-то выступ и замер, вслушиваясь в шаги и разочарованное бормотание царевича. Наконец, хлопнула дверь.

Не выдержав, Милада рассмеялась, уткнувшись лбом в плечо своей тени. Сидеть было холодно и не очень удобно, но она ни за что не предложит ему вернуться в покои, куда в любой момент может нагрянуть не пойми кто. Не царские палаты, а проходной двор.

– Я хотела поблагодарить Вас.

– За что? – губы Киро едва ощутимо коснулись ее уха, потом шеи.

– Вы попросили моей руки, – прошептала Милада. Думать становилось все сложнее.