Розовая Тиранозавра

Розовая Тиранозавра
Алессандро Ньеро

Алессандро Ньеро

Розовая Тиранозавра

Издательский дом «Городец» благодарит за оказанную помощь в выходе издания независимую частную российскую производственную компанию «Праймлайн» (www.prime-l.ru)

ПРАЙМЛАЙН: КОМПЛЕКСНЫЕ ЕРС-ПРОЕКТЫ

© Алессандро Ньеро (Alessandro Niero), 2024

© Л.Э. Ромпел, перевод с итальянского, 2024

© Е.А. Баржанская, иллюстрации, 2024

© ИД «Городец», 2024

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

@ Электронная версия книги подготовлена ИД «Городец» (https://gorodets.ru/)

Знакомьтесь: Розальба – розовая тиранозавра. Как это – розовая? Да-да, именно так! Как и замок, в котором она жила, как и огромный сад вокруг него, утопающий в розовых кустах. Улочки, деревья, реки – всё было розовым в городе Розембурге, что раскинулся у подножия замка на цветущих склонах чудесной долины, известной как королевство Розаландия.

Розальба безмятежно правила своим розовым королевством, которое сверху казалось гигантским пушистым облаком из нежной сахарной ваты. Причём оттенок розового повсюду был столь одинаков, что прибывшие из соседних долин с трудом различали, где кончаются стены замка и начинается подъёмный мост, где вазы и где цветы, где дома, а где их жители.

Но динозавры, бронтозавры, стегозавры и прочие завры, живущие в Розембурге, подобных трудностей не испытывали. Всё потому, что с раннего возраста они жили в розовом – и у них естественным образом развивалась способность различать, где одно, а где совсем другое.

Конечно, иногда ошибались и они. Кто-то мог принять одного завра за другого. Или нарочно дать купюру в пять розовых, когда требовалась десятка. Или даже спутать яблоко с персиком: такое тоже случалось, потому что в Розембурге все фрукты были розовыми, даже груши.

Но, в конце концов, то были мелкие неудобства, избежать которых не составляло труда. Чтобы выделяться, каждый завр и каждая завра наряжались сами и одевали своих детей во что-нибудь оригинальное, не забывая при этом какую-нибудь неповторимую деталь: ленточку, галстук-бабочку, остроконечную шляпу. Всё, конечно же, строго розового цвета.

Те, кто не любил прихорашиваться, просто записывали своё имя на розовую карточку и носили её на груди, как брелок или значок. Что касается банкнот, достаточно было сделать их разными по размеру: чем больше номинал, тем крупнее. И уж совсем просто оказалось различать яблоки и персики. Зеленщики сговорились располагать первые на правой части своих прилавков, а вторые – на левой. Словом, розембуржцы хорошо обустроили жизнь в своём розовом городе.

* * *

Признаться, отличать один предмет от другого жителям Розембурга помогало ещё кое-что: узкая бледно-розовая линия, которая, словно тончайшая нить, обвивала все предметы и каждого завра, позволяя видеть их очертания. Хитрость малюсенькая, но необходимая! Все искали эти линии глазами, но никто о них не говорил. Даже под страхом пыток завры не посмели бы признать их существование.

Дело в том, что Королева не признавала никаких других цветов, кроме своего любимого розового. Она первая отрицала существование сигнальных линий, которыми пользовались все жители Розембурга. Узнай Розальба о том, что однообразие её сиропного мирка поставлено под сомнение, она пришла бы в ярость. Нет-нет, всё должно быть розовым! Оттенка её любимой розембургской розы. Всё – без исключения!

Но маленькие заврики рождались совсем не того единственного цвета, который признавала Королева. И поэтому всякий раз, когда детёныш оглашал мир своим первым слабеньким рыком, в роддоме появлялась запыхавшаяся Розальба, чтобы провести розови?ны. Причём правительницу города везде и всегда сопровождал её верный помощник, доктор Розарио Розьелло, придворный врач и признанный специалист по глазным болезням.

Что это за таинственные розовины, мы вам сейчас расскажем. Как только зеленоватая мордочка детёныша являлась на свет, по приказу Розальбы новорождённого или новорождённую относили в особую палату. Малыши прибывали сюда завёрнутые в розовую простыню, из-под которой виднелась только правая ягодица. И в это самое мгновение Королева расплывалась в широчайшей улыбке – до последнего зуба. Этим-то зубом, небольшим, но острым, Розальба легонько прикусывала детёныша, ловко прокалывая нежную зелёную шкурку. И вот будущий житель Розембурга начинает меняться: он приобретает красивый розовый оттенок. Ещё несколько секунд, и преображение завершается.

После чего розовая Королева выходила из палаты совершенно счастливой. И удалялась, напевая:

Острый зуб – мой лучший друг,
Станет розой всё вокруг.

Жители Розембурга, привыкшие к своему розовому миру, старались не замечать яркую зелень новорождённых завриков. Но этот зелёный всполох длился всего несколько минут, пока заврики вопили от боли (укол – это всё-таки укол!). А потом они успокаивались, и всё становилось привычно розовым. Как всегда.

* * *

Жизнь города выглядела спокойной, как прозрачная капля воды, застывшая на розовом лепестке. В мире, лишённом различий, Розальба благодушно предавалась любимым занятиям: чтению любовных романов (с розовыми обложками, разумеется) и кулинарии. Она потчевала своих гостей удивительными ужинами, на которых подавались:

Все эти восхитительные блюда полагалось обильно запивать изысканным соком из розового винограда, цвет которого, не нарушая гармонии окружающего мира, был получен виноградарями королевства путём долгих проб и направленного отбора.

Итак, всему сущему в Розембурге, казалось, суждено было оставаться розовым до бесконечности (а будь у бесконечности цвет, мы бы легко отгадали, какой).

Но однажды прямо во время одного из тех обедов, что Розальба устраивала у себя в замке, её срочно вызвали для очередных розовин. И её это раздосадовало. Во-первых, появляться на свет вечером – само по себе необычно и даже неприлично. А во-вторых, королевский приём остался из-за этого без последнего, завершающего штриха – Розальба не успела представить гостям свою любимую картину «Розовый квадрат на розовом фоне» художника Розамира Розевича.

Прибыв в роддом в сопровождении верного доктора Розьелло, Розальба без промедления отправилась в родильную палату, намереваясь решить это дело как можно скорее, чтобы успеть вернуться в замок и закончить ужин, как было задумано. Завра, ставшая причиной недовольства правительницы, оказалась ужасно вертлявой! И пока её везли из родильного зала в палату, где ждала Королева, перекувырнулась под простынёй по меньшей мере трижды. Правительница, не склонная на сей раз расточать улыбки, поспешила начать процедуру, но, так уж вышло, вместо правой стороны уколола волшебным зубом левую. И принялась наблюдать за превращением, начавшимся, как и полагается, в ту же секунду.

То ли из-за слишком позднего времени, то ли из-за слишком большого количества выпитого виноградного сока, Розальба не обратила внимания, что завра хоть и стала розоветь, но немного иначе, чем остальные жители Розембурга. Ускользнуло это и от доктора Розьелло, который специально находился рядом, чтобы за этим проследить. Он, честно говоря, тоже махнул несколько рюмашек.

Так и случилось, что Виолетту – какое дерзкое имя, не правда ли? – вернули родителям окрашенной по-особенному. Природная зелень с неё, конечно, сошла, но тот самый привычный всем оттенок «розембургская роза» так и не появился. Заметили это, разумеется, только родители. Но помалкивали. Мало того: они и вправду пытались убедить себя, что просто переволновались. Внезапные роды, спешный путь в роддом, томительное ожидание первого крика. Столько треволнений! Тут и самый зоркий глаз затуманится!