цветы, мох, озверев,
топчу сестричек-травы,
бегу, размяв в труху
и камни, и валежник.
Я где? В каком кругу?
Я весь уже не прежний.
Но стихли бой, шаги.
Дышу вполне резонно -
стрелки ещё плохи.
Лишь первый день сезона.
Багровый мёд
Багровый мёд со вкусом цинка
из сот овражного куста
течёт, из устья половинок,
порой питает мне уста.
Преспорный акт, сырое действо
наводят страсть и страх, и хмель.
Твоя услада и судейство
в забавном шоке в токе дел.
Ведь срок пришёл. Хозяин пасек
готов добыть, изведать сорт
и урожай, что ало красит
ладони, губы в свой узор.
Ну что же ты опять вертлива,
иль непривычна, иль скромна?
Пикантна так, тепла подлива
к любовным блюдам, и равна
изыскам, что вкушал не каждый,
не смевший то узреть, принять.
Лишь сомелье влюблённый, в жажде
готов испить опять, опять…
Парк скульптур
Тающий сумрак теплее могилы.
Каждая птаха на прежних местах,
с обликом мощным и гордым, нехилым.
Древние птицы без дрожи в костях.
Каменной грудью и взором открыты
жару, невзгодам. Обид не таят.
Перья ветрами совсем не разрыты.
Снегом одетые в парке стоят.
Где-то вдали уже век не охочий
гривистый лев, чья животная стать
видит цветы у подножья, их хочет,
пастью голодной не может достать.
В свисте морозном и тихом молчаньи
старо скворечники смотрят вперёд,
выглянув из-за стволов на прощанье,
вновь провожают гуляющих ход.
И наблюдая красот перемены,
в зиму метели, а летом – галчат,