С любовью, Вадик!

– Ха-ха! Забавная ты! Знаешь, что я всегда вспоминаю?

– Что?

– Как ты нашла ту тетрадку с моими стихами. Её ведь никто никогда не находил. Вообще! А ты нашла. Ещё и не побоялась мне признаться. А ведь я мог и дальше никому не рассказывать про своё творчество, – вновь рассмеялся я.

– На самом деле, я никогда не думала, что обычная поездка в деревню к бабушке на новогодние праздники обернётся тем, что я, кажется, по-настоящему влюблюсь… – смущённо улыбнувшись, произнесла Ира.

– Я тоже… – подошёл к ней я и нежно провёл пальцами по огненно-рыжим кудрявым волосам.

– Миш? – позвала друга Ира. – Миша! Ты чего отвернулся?

Но Журавлёв молчал. Я слышал его тихие всхлипывания и почему-то стало дико Мишку жалко. Я отпрянул от Иры.

– Миш, скажи, почему ты никогда за меня не радуешься? – спросила вдруг она.

– Я переживал… – сквозь слёзы пробормотал Журавлёв. – Сильно…

– Прости…

– Не надо, Ира! Я желаю вам счастья с Вадиком. Он хороший парень. Жаль я раньше не стал действовать.

– Чего-чего?

– Ничего, Ир. Забудь, я ничего не говорил. Пойдёмте лучше домой, только давайте к Вадику, а-то дома бабушка…

– Вадим?..

– Пошлите, – встал я со снежной земли. – Лан, ты нам чай дома приготовишь?

– Приготовлю, – почему-то шёпотом сказала Ловенецкая. – Вы идите. Миш, а можно тебя на минуточку?

– Что? Э-э-э… Зачем? – удивился он.

– Поговорить. Останься, Миш.

Мы удалились. Интересно, о чём Ланка решила поговорить с Мишкой? Этот вопрос так и остался для нас загадкой. Мы брели по скрипучему снегу вдоль старых сосен и изредка поднимали друг на друга глаза. Внезапно я начал читать своё стихотворение. То, которое однажды написал, когда летел в самолёте к своему старому другу в другой город. Почему-то думал тогда, что встречу там своё счастье и забуду о предательстве Алиски. Но, кажется, забыть смог только сейчас.

– Просыпаться с сердцем, полным счастья,

Потому что ты живёшь на свете,

Потому что нам с тобою вместе

Повезло родиться на планете.

Я живу, поскольку твердо знаю,

Что сегодня я тебя увижу,

С каждым словом, с каждою улыбкой

Мы родней становимся и ближе.

Если счастье есть на этом свете,

То оно с любовью неразлучно.

Без любви жилось бы людям в мире

Так уныло, безнадёжно, скучно!

Ира продолжила:

– Я не боюсь тебя любить.

Так за секунду до восхода,

Пытаясь вдох остановить,

Стихает в выдохе природа.

– Я не боюсь тебя любить.

Так за секунду до полёта

Как будто обрывают нить

С землёй связующую что-то…

– Когда ты понял, что сам можешь складывать рифмы и писать такие потрясающие слова? – улыбнувшись спросила Ира, когда мы выходила из тёмного леса на дорогу.

– Когда-то очень давно. Ещё в детстве. Я с трёх лет придумывал разные четверостишия и даже записывал их куда-то, когда писать научился. А вот сейчас решил писать про любовь… И, согласись, получается у меня неплохо! – заржал я.

– Я тебе это ещё сто лет назад сказала, дурень! Где там Мишка с Ланкой? Догоняют?

Я обернулся в сторону тёмного леса.

– Догоняют! Как вас там ещё волки не сожрали? – в который раз заржал я.

– Нет там никаких волков! Да даже если б и были, у нас волшебная деревня, и волки добрые тут!

– Ничё себе! Значит, лисы и медведи тоже не агрессивные? – спросил я у девушки.

– Конечно! Все звери, как в детской сказке самые добрые на свете! – воодушевлённо произнесла Лисицына.

Мы перестали разговаривать, услышав шорох позади себя. Почему-то оба не стали оборачиваться назад. Наверное, боялись, что всё-таки какой-то медведь или волк решили нас догнать и заживо съесть. Но потом я услышал радостный вопль Журавлёва:

– Бу-у-у! – закричал он на всю улицу. – Испугались?