С любовью, Вадик!

Мы помахали друг другу на прощание и разошлись в разные стороны. Мы шли с Мишей под руку молча, я глядела на красивое тёмное небо, хоть было и холодно. Пока Мишка вдруг не сказал:

– Как тебе повезло с Вадимом. Такой парень-то тебе и нужен!

8 глава

Вадим

Я был крайне зол на этих двоих, хотя нет, даже на троих, на Мишку этого тоже. Я, конечно, не знаю, может он всегда так, но мой Лёнька такого ещё никогда не вытворял. Мы уже не раз ездили ко мне на дачу и чтоб друг куда-то пропадал без предупреждений – ну нет!

Оказалось, что хозяин того частного старого домика – Толик, который тоже приехал с горой друзей на дачу под новый год. Лёнька с Ланкой, пока я спал, решили сгонять до магазина, потому что, видите ли, вину передо мной почувствовали за то, что ничего мне из еды не оставили. В «Маяке» встретили этого Тольку с ещё парой пацанов, ну и разговорились. Тем как раз хотелось ещё больше компанию насобирать, вот Лёнька с Ланой и согласились. Келлер вообще сказал, что они тут местные и всё знают. Зачем? Не понятно.

Их пригласили в этот самый домик к пяти часам. Лёнька, конечно же, сразу «загорелся» идеей сходить и готов был даже сразу пойти, всё бросить, но Ловенецкая так просто пойти ему не дала. Сказала, мол, надо макароны сварить, да котлеты пожарить. Сами они там ужинать собирались, а мне оставить решили. Я, конечно, задал вопрос: почему меня не взяли с собой? Но ребята нашли отговорку: «ты спал.»

Это всё они мне рассказали утром. Я, как истинный хозяин дачи, встал в семь часов, растопил печь, хотя так давно этого не делал, растопил баньку и пожарил себе яичницу. А они пусть вчерашние макароны едят, я их всё равно не трогал. Ну а потом до «Маяка» сгонял, пока они тоже ещё спали, купил хлеба, молока, по мелочи всяких сладостей, к чаю. По пути позвонил Ире. Она, оказывается, тоже не спала уже – бабушке помогала. Полы мыла, а Мишке бабулька отдохнуть дала, ведь они там всё продумали, мол, Журавлёв дяде Коле что-то там ремонтировать помогал и каким-то инструментом ударился, отчего и фингал нарисовался. В общем, он ей тоже всё рассказал, как на самом деле было, и как он попал к этим отморозкам.

Оказалось, что Миша всё-таки отправился после моих слов на поиски Лёни с Ланой, побрёл не пойми куда сначала. А потом додумался Келлеру позвонить. Тот уже весь на эмоциях дал ему точный адрес, и Журавлёв притащился к ним. Они там что-то спорить начали, вот этот хозяин дома-то и стал накидываться на Михайло, да в помощь ещё одного такого же накачанного паренька взял. Они и сделали Мишке «красивый рисунок» на личике.

Вот такие вот у нас с Иркой друзья. А она, кстати, смелая такая. Не испугалась ради друга в чужой дом заявиться, да и вообще не лень же ей было по посёлку разгуливать? Я бы, наверное, ради Келлера с Ловенецкой так не смог…

Короче, дали нам они вчера жару…

После обеда мне в голову вдруг пришла такая мысль, что нам можно сходить покататься на лыжах в лес. Тело, так сказать, размять. Лёнчик сначала мялся, но всё-таки согласился. Ланка во всём поддерживала парня. Я сходил посмотрел, «живы» ли мои лыжи в сарае, оказалось, что всё-таки «живы».

В зимнем заснеженном лесу было очень сказочно и красиво. Надо было фотик брать, всю эту красоту завпечатлить. На телефоне памяти нет уже. Я на лыжах каждую зиму в школе на физкультуре гоняю, раньше, в классе шестом-пятом даже места призовые занимал. Сейчас ленюсь. Да и не моё это, наверно. Я больше гуманитарий, который вечно любит «тонуть» в море стихотворений и всяких поэтических штучках.

Лёнька укатил от нас с Ланой дальше на полкилометра, наверное. А мы с Ловенецкой шли наравне друг с другом. Она особо кататься не хотела, но всё это делала ради того, чтоб хорошо и весело было Лёньке, вот как она его любит. Ребята встречаются уже где-то полтора года, и я до сих пор удивляюсь, как кто-то так надолго смог удержаться возле Келлера? Когда у них с Ланкой это всё только начиналось, я даже помню говорил ему: «Это опять твоя очередная пассия, с которой вы повстречаетесь месяц, и она тебя бросит.» Мы даже тогда спорили, ставки ставили. Я, не раздумывая, сказал, что не больше месяца он с ней пробудет. Потому что, зная Лёнькиных бывших – именно так и было. А он сказал, что это у них навсегда. Что ж, надеюсь так и будет. Они друг другу подходят, пара хорошая. Я даже стихотворение один раз про них сочинил…

Любите тех, с кем хочется проснуться,

Молчать, обнявшись, в комнате пустой!

Любите, когда хочется коснуться,

До сердца – сердцем, до руки – рукой!

Любите тех, кто вас в минуту грусти,

Обнимет, пожалеет! Не предаст!

И если все на свете отвернутся, -

Всегда вам руку помощи подаст!!!

Любите тех, кто любит и не ранит,

Не обижает глупо, невпопад!

Любите тех, кто, все изъяны зная,

Быть рядом с вами несказанно рад!

Любите тех, кому нет страха верить,

С кем хорошо и просто, без затей!

Любовь и страсть, увы, нельзя измерить!

Любите тех, с кем хочется детей!

Любите тех, которые как воздух,

Как солнце, иль, как в засуху вода!

За поцелуи! Ласки! Несвободу!

Любите тех, кто с вами навсегда!

Нарушив тишину, Лана вдруг спросила меня:

– Ты чего Иру не позвал?

Она так хитро улыбалась, что я даже сам выдавил неловкую улыбку и проговорил ей в ответ:

– А должен был?

– Ну я думала у вас уже шуры-муры. Вы же так друг на друга смотрите.

– Ой, Ловенецкая, я тебя умоляю, ты просто перечитала этих своих любовных романов. В жизни всё немного по-другому.

– Посмотрим, – опять также улыбнулась она. – Потом ты мне ещё скажешь, что я была права.

Сзади к нам «подлетел» восторженный Келлер. Как он оказался сзади – я так и не понял. Опять нашёл где-то проход.

– Там твоя эта Ирка! И какой-то паренёк с ней, вроде не Мишка, – произнёс Лёнька, указывая лыжной палкой куда-то влево.

Я только нахмурился и сказал:

– И чё теперь? Пусть гуляет.

Друг и его девушка явно увидели, что я разозлился. Ну а что? Для чего было сначала со мной флиртовать, даже не сказав, что у неё в этой деревни парень есть. Я ещё, как дебил, к её бабушке в дом припёрся. Бедная бабушка… Как ей, наверно, неловко было. Подумала, что её внучка с тем парнем рассталась.

– Винник… Ты разобраться не хочешь? Типа случайно тут оказался? – предложил друг.

– А на фига?

– Пусть ей неловко станет, м?

– Да не буду я ни с кем разбираться, – я только буркнул ему в ответ, собираясь ехать дальше.