Ярих Проныра

– Ну что вы, я бы вам и так гостинцев наложила, – расцвела хозяйка, спрятав монетку в карман. Она засуетилась, собирая в корзинку провизию и рассказывая Лиарне, что и сколько храниться. Сборы заняли времени не больше получаса. Хозяйка, закончив с корзинкой, уселась было, но снова подскочила, всплеснув руками:

– Я вам письмо напишу! У меня в ближайшем городке сестра живет, лавочку держит, торгует пуговицами да булавками, если понадобиться на ночь вас приголубит. Добрая женщина, дай Бог здоровьица, – приговаривала она, крутясь по кухне, доставая перья, чернильницу, разыскивая бумагу. А потом села на поскрипывающий под ней табурет, долго думала и медленно выводила буквы. Прошел час, прежде чем лист бумаги был исписан с обеих сторон и хозяйка, шмыгнув носом, передала письмо Яриху со словами, – Десяток лет ее не видела, сердешную, только и знаю, что люди передают, когда по осени с ярмарки возвращаются. Она утерла глаза кончиком передника.

В комнату зашел высокий, широкий в плечах юноша. Наклонившись к матери, он тихо проговорил ей что-то на чужом языке. Женщина покачала головой, всплеснула руками.

– Ох, и не любят в наших краях чужаков, ох не любят. Детей и тех бояться. И кивнула сыну на корзину, – Уведи их в лес, через огороды, и поклажу утащи. Коли че, людям скажешь, что в глаза чужих не видел, в лесу хворост для печи собирал. Хворосту-то в самом деле собери, пригодиться.

– Город то, чуть не забыла, – крикнула она ребятам вдогонку, Кривой рог называется, Гранть Ир по-ихнему, а сестра моя Митрога, Рябая по-ихнему, хотя в самом-то деле ее Анфисой зовут.

А сама начала втолковывать мужу, что «Он никого он видел, спал во хмели, жена де отчиталась, что клиентов попотчевала, выпроводила, а куда пошли, так Бог им судья. А сынка тоже дома нет, хворост собирает, чтобы горячую закуску для добрых людей к вечеру спровадить».

Мужичек понимающе кивнул. Пьяный или трезвый, он лишнего никогда не болтал. Такая у него работа, рот за зубами держать. И мужики знают, что ежели под хмельком хозяину душу откроют, все с ним и останется. За это и терпят и платят, за это ни разу трактир не палили.

Парень провел беглецов так, что они лесом всю деревню вокруг обошли и вышли к месту, где прятался Уханчик. Простился и ушел.

Велиофант давно уже перенял большинство человечьих манер и сидел так же, расставив задние лапы как ноги, свернув кольцом хвост. Локотком передней лапы он толкнул Яриха в бок: – «А ведь какие странные люди живут в этом краю, просто чудные. И говор какой у них, а как ходят?» Ему хотелось хоть немного развеселить детей. Лиарна чуть улыбнулась, а Ярих сидел, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Ты чего? – обеспокоился Велиофант.

– Страх. Словно тысяч людей. Накатывает волнами.

Плохо здесь живется, подумал Велиофант, вслух не сказал, и положил лапу на руку Яриха.

– Мы справимся.

Под ногами зашуршало и кочка, на которой сидели, вдруг выползла из-под них. Все соскочили, но не испугались, сразу поняли – Уханчик. А Ярих прыгал в восхищении, счищая с панциря траву, поглаживая и повторяя с гордостью: – «Какой молодец! Это же надо так замаскироваться!»

– А ведь это идея, – сказал домовой, – На ночь можно находить ложбинку, залазить в нее и закрываться как крышкой замаскированным Уханчиком.

Дети согласились.

Зеленый лес шумел приветливо, еды и воды было вдоволь. Можно неделю к людям не выходить, радовался про себя Ярих.

– Теперь куда?

– В город, – ответил домовой. Он надеялся найти бывалых людей, торговцев или путешественник, а еще лучше карту.

Несколько дней прошли беззаботно. Даже Лиарна привыкла к роли странствующей в поисках дома принцессы. Однажды Ярих, с видом мудреца, положил руку ей на плечо и сказал: – «Запоминай все что видишь и слышишь. Когда ты будешь править горготаном, тебе очень пригодиться знать жизнь простых людей. Она везде одинакова».

Ярих поймал напряженный взгляд домового и обнял его: – «Прости, котик, после того как я узнал мир, на горготане мне будет…» – он замялся, подбирая слово. Велиофант понял и подсказал: – «Тесно, – а потом распушил хвост, поднял дыбом шерсть и самым низким и грубым своим голосом прохрипел, вот только глаза сделать серьезными у него не получилось – Назовешь меня еще раз котиком, поцарапаю». Ярих расхохотался, сгреб взъерошенного домового в охапку и неожиданно, даже для себя, поцеловал в нос.

– Тьфу, тьфу, тьфу! – деланно плевался Велиофант.

Чумазая, в запыленном платье, но с важным видом восседала Лиарна на Уханчике и следила за друзьями с таким выражением лица, какое бывает у взрослых, когда они смотрят на малышей.

– Мама сказала, что целоваться не гигиенично, поэтому принцесс всегда целуют в руку, – и она продемонстрировала руку, выставленную для поцелуя. Ярих подбежал к ней и, проигнорировав руку, поцеловал в макушку. Щеки Лиарны порозовели, но она не утратила ни капли достоинства .

– Ну что, в дорогу?! – Велиофант не успел подняться, когда поляна наполнилась громкими разговорами, присвистом и грубым мужицким смехом, – Витора миоша покирла мунти тар пожор бузе, бак ти ужо тиз! ( Ваша мамаша унесла деток на съедение волкам, так мы уже тут!) и не успел крикнуть Яриху: – «Стена!» Как несколько лбов к ряду, одновременно врезались в невидимую преграду, потерли шишки и начали изучать препятствие руками. Мужчины испугались, потому что подняли и направили на детей ружья.

Ярих обнял испуганную Лиарну, и пригляделся к домовому. Никогда на этой морде не было столько эмоций. Ярих твердо понял одно – Велиофант будет разочарован, если они не выстрелят.

– Отрикошетит, – поделился мыслями домовой и, в этот момент ружья дрогнули, Яриху даже показалось, что от них пошел дымок. Несколько человек повалились кулями, некоторые прыгали или катались по земле от боли.

– Это я их? – в ужасе прошептал Ярих.

– Даже не переживай, не ты, – механика, – успокоил его Велиофант. И очень надолго в сознании Яриха «механика» укоренилась, как невидимая, злая сила, воздающая разбойникам по заслугам.

Лиарна уже не боялась. Она давно поняла – стена Яриха – штука надежная.

– Они что-то говорили нам, когда подходили?

Лиарну учили, что прежде чем кого-либо наказывать, его надо выслушать.

– Они дерзили, ваше величество. Они оскорбляли наш слух. Шерсть на загривке Велиофанта стояла дыбом.

– Может им помочь? – Ярих не мог отвести глаз от людей за барьером.

– Они собирались убить нас. Каждая из ран, от которых пострадали они, предназначалась нам. – Велиофанту не было жаль бандитов. Он даже не хотел представлять, что они могли с ними сделать, не будь у них волшебной силы Яриха. – Послушай, – обратился он к мальчику, – Мы ведь можем пойти отсюда так, чтоб стена вокруг нас была всегда и двигалась вместе с нами?

– Да, это не сложно, – прошептал Ярих, не отрывая глаз от фигур за барьером.

– Смотри на меня, – скомандовал ему Велиофант, и даже одернул его когтем за штанину, – Смотри только на меня, не то будет потом гадость всякая сниться. Велиофант запрыгнул Яриху на руки и говорил так, что его глаза были напротив глаз ребенка, – Это плохие люди, они убивали и мучили людей, так же, если бы не ты, они поступили с нами. В том, что они пострадали, ты не виноват. Это кусочки их оружия, ударившись с большой силой о стену, отскочили назад, в них. Теперь понятно?

– Понятно, – с облегчением выдохнул Ярих.

– Ты не виноват? – сверлил его глазами домовой.

– Не виноват.

– Вот и чудно, – спрыгнул Велиофант на Уханчика. – Пойдемте отсюда.

– Кыргрла, кыргрла! (ведьма, ведьма) – слышали бы они крики страха и ненависти себе в след, если бы их не отделяла от несостоявшихся захватчиков стена тишины.

И, как бы быстро не летал Уханчик, молва все равно опережала, обрастая деталями и чудовищными, кровожадными подробностями. Из уст в уста передавалась история о могущественной ведьме, претворившейся чудесной белокурой девочкой, бравом цыганенке с ней и драконе, превращенном, для отвода глаз, в рыжего кота.

На следующий день они увидели город. Он был окружен каменными стенами и глубоким рвом, через который к массивным городским воротам вел мост. Смешавшись с пестрой толпой торговцев, они вошли в город.

Мощеная улица, идущая от главных ворот до царского терема, привела Яриха, Лиарну и Велиофанта на центральную торговую площадь и они оказались в самом центре рынка. Велиофант расчихался от обилия запахов. Пряности, мясо, парфюм, рыба, мыло и множество других, неизвестных ароматов вопили о себе так, что у домового закружилась голова. Чтобы не оказаться растоптанным, он обвил шею Яриха.

Толпа толкала, пихала, крутила, но Ярих только сильней сжимал руку Лиарны, пытаясь выбраться из центрального потока. Пару раз под напором толпы его пальцы едва не разомкнулись. Наконец толпа поредела и ему удалось и им удалось выбраться, остановившись и отдышаться.

Беззубая старуха, едва ли не в ухо, что-то грубо прокричала.

Эх, как бы я хотел понимать ее речь, подумал Ярих и подпрыгнул, когда она визгливо прокричала снова:

– Отойдите от моего лотка, попрошайки, ни крошки не получите!

– Спасибо, мэм, мы сытые, – поклонился он старухе.