Избранные. Городская фантастика

– Что за хрень? – поморщился Юм.

– Ямбур и холоша. Это то, что мы выращиваем на огородах. Другой еды в городе нет, – ответил Шал.

– А как же мясо? – удивился шатун. – Вчера меня накормили вкуснейшей котлетой.

– Мясо – это раз в год. На день рождения.

– А где вы берёте мясо? Тоже на огородах выращиваете? – усмехнулся Юм.

Шал замялся. – Где берём? Давай, потом расскажу.

– Эй, Безропотный! – окликнул Шала после обеда Шеф, – сегодня тебе за овощами на огороды идти. Возьми с собой друга своего в помощь.

– Соседа, – поправил Юм.

Огороды, раскинувшиеся за домами крайней, 16-й улицы, кормили весь район. Шал толкал тележку вдоль грядок, засаженными невысокими кустиками, ветки которых были усыпаны яйцеобразными плодами ярко-жёлтого цвета. «Ямбур», – пояснил Шал. Юм, увязая по щиколотку во влажной вскопанной почве, шлёпал за ним. Слева наползало молочное облако густого тумана. «Хмарь идёт – сказал Шал, – здесь часто бывает так».

Когда они оказались укрытыми плотной завесой, Шал остановился, присел на тележку.

– Спрашивай, что хотел. Дома далеко. Не услышат.

– Слушай, Шал, – Юм присел рядом, – ты помнишь, где жил, до того, как попал в этот город?

Шал покачал головой.

– Вот и я не помню. Но почему?

– А зачем помнить? Я помню только то, что меня привёз сюда поезд. Мне хватает.

– Неужели тебе не хочется знать?

Шал опять покачал головой.

– А почему в этом городе нет девчонок? Или они всё же есть? Ну, в другом районе.

– Кто такие девчонки? – не понял Шал.

– Как? – Юм подскочил с тележки, – ты и девчонок не помнишь?

– Кто такие девчонки? – повторил Шал.

– Ну, это такие же люди… – Юм замялся, – только другие.

– Какие другие?

– Ну… красивее, чем мы. И тело у них другое.

– У них несколько ног? – спросил Шал.

Юм хлопнул себя по лбу.

– Ладно, проехали. Я вот думаю, может, нас инопланетяне похитили? Перевезли на свою планету, стёрли нам память. Твою полностью, а мою частично. Постой, – спохватился Юм, – ты же, наверное, и про инопланетян ничего не знаешь.

– Знаю. Это те, кто живёт на звёздах.

– Ага! Значит, хоть что-то ты помнишь! А откуда ты это помнишь?

– Не знаю, – опустил голову Шал. – А звёзды я только из окна видел, потому что ночью на улицу нельзя.

– Да у вас ничего нельзя! – Юм сплюнул. – Что я здесь делаю? Мастерская знает, что мы на огородах. Нескоро спохватится. Другим домам не расскажет. А я сейчас, бегом к тому месту, куда меня такси привезло.

– Такси? – удивился Шал.

– Я знаю, где выход из города.

Шал рассмеялся. – Ты его не найдёшь. Из города убежать невозможно. А будешь пытаться, тебя наш дом ночевать не пустит.

– Да больно нужно!

– Какой же ты глупый, Юм, – Шал схватил его за руку. – Остаться ночью на улице – самое страшное наказание. После заката солнца, на улицы выходят ночные. Никто не знает откуда они появляются, и куда исчезают. Никто из живых их не видел. От них не уйти. Они задушат тебя. Растерзают.

– Ой, как страшно! А ты не думал, что дома вам просто сказку рассказывают, чтобы вы, овцы, боялись.

– Ты вчера ночью крик слышал?

– Да мало ли что я слышал.

– А знаешь, что ранним утром падальщики всегда подбирают трупы?

– Трупы?

– А из чего ты котлету ел? – Шал осёкся.

В желудке что-то толкнулось, прыгнуло. Юма вырвало прямо на куст ямбура. После он долго молчал, растирая виски ладонями. Наконец, спросил, глядя куда-то в сторону.

– Неужели никто не смог пережить ночь?

– Бывает, что иногда, трупы наказанных не находят, – ответил Шал. – Но им, тем более, не позавидуешь. Говорят, их забрал Кривой Дом. А попасть в него – хуже, чем к ночным угодить. Тихо!

Справа мелькнула тень.

– Огородник! – закричал Шал. – Подслушивал!

Юм бросился за тающей в тумане фигурой. Настигнув, сбил с ног, повалил на землю, ломая кусты ямбура. Оседлал. Занёс кулак для удара.

– Не бей! – раздался позади голос Шала. – Ещё сильнее накажут.

Под Юмом лежал и сучил ногами конопатый мальчишка.