Собачье счастье

Светлана ничего не ответила – она была уверена в том, что у Олега нет никакой тайной подруги. Любовники молча ехали то по оживленным магистралям, то каким-то пустынным переулкам до тех пор, пока вторая баночка джин-тоника не вернула Светлане праздничное настроение субботнего вечера. Она положила руку на бедро Тоши и томно спросила:

– Ну, и когда же мы, наконец, приедем?

– Уже приехали, – ответил молодой человек, останавливаясь у безликой панельной многоэтажки.

– Это и есть твои шикарные апартаменты? – презрительно скривилась Светлана, с опаской войдя в полутёмный подъезд и заглянув в исписанный черным маркером лифт.

– Сейчас увидишь. Квартира реально стильная, – обиженно отозвался Тоша, и манерно отставив мизинец, нажал кнопку последнего двенадцатого этажа.

Молодой человек не соврал. Стандартная однокомнатная квартира была переделана под модерновую студию. Ломаный глянцевый потолок, полированная мраморная плитка на полу, стильные гранитные вставки на оклеенных жатыми обоями стенах, лаковая барная стойка, отделяющая кухню от комнаты – все блестело и переливалось в мягких лучах многочисленных интимно приглушенных подсветок.

– И кто же здесь обитает? – поинтересовалась Светлана, разглядывая огромную, занимающую полкомнаты кровать, художественно забросанную этническими пледами и декоративными подушками.

– Один мой бывший одноклассник. Он работает барменом в ночном клубе, так что раньше восьми утра не вернется, – Тоша взял в руки лежавший на кровати пульт, и комнату наполнили упругие аккорды неунывающих ветеранов гламурной романтики из «Duran Duran».

– Прекрасно, а где у твоего друга душ? – спросила Светлана, ритмично пританцовывая под легкомысленно-игривую «Bedroom Toys».

Не дожидаясь ответа, она привычным жестом стянула через голову тонкий чёрный джемпер и бросила его в сторону исчезнувшего за барной стойкой Тоши.

Глава 6. Олег

– А вы кто, лесничиха? – спросил Олег, не отрывая взгляда от направленного в черное ночное небо охотничьего карабина.

– Я? – улыбнулась женщина, рассматривая с трудом слезшего с дерева, растрепанного, как кочан ранней капусты, бледного растерянного мужчину. – Я здесь и лесник, и егерь, и эколог, и еще чёрт знает кто. Одним словом – лесная хозяйка. А вот вы кто будете?

– Я? – смущенно пожал плечами Олег. – Я – дачник.

– А зачем вы, товарищ дачник, вместо того, чтобы спать в своей даче по лесу ночью шляетесь?

– Я заблудился.

– Наверное, по грибы ходили? – ехидно усмехнулась женщина.

– Почти, – уклончиво ответил Олег.

– Странные вы люди – горожане, одна морока от вас. В конце октября по грибы ходите, да еще в незнакомый лес. Не зная броду, в воду суетесь. Ладно, давайте знакомиться, да пойдем в дом, пока совсем не замерзли.

Женщина поставила карабин на предохранитель, повесила его на плечо и протянула Олегу по-мужски крепкую, натруженную руку:

– Бибикова Нина Васильевна – старший инспектор Улановского лесхоза.

– Батырев Олег Дмитриевич – главный инженер бизнес-центра «Меркурий».

– Я почему-то так и подумала, – с едва уловимой грустью произнесла женщина.

– Что вы подумали? – насторожился Олег.

– Что вы инженер. Образованный человек, в любой технике разбираетесь, починить что угодно можете, а в лесу теряетесь, как малый ребенок. Почему-то именно такие технари чаще всего страдают топографическим кретинизмом.

– Ночью в незнакомом лесу кто угодно станет кретином, – обиженно ответил Олег.

– Не принимайте всерьёз, пойдемте в дом.

Нина Васильевна развернулась и, освещая дорогу мощным фонарем, направилась к зыбко желтеющим в туманной темноте окнам. Олег подумал, что с её стороны было странно выключать освещение во дворе, но, видимо, на этот счёт у хозяйки имелись какие-то свои резоны.

– А вы здесь одна живёте? – для поддержания разговора спросил Олег, хотя было очевидно, что если бы в доме имелся мужчина, то навстречу незваному гостю вышел бы именно он.

– Не одна – с собаками, – вздохнула Нина.

– Для охраны держите?

– Какая из них охрана – сплошные инвалиды, – махнула рукой хозяйка, легко и упруго поднимаясь на крутое высокое крыльцо.

– А по-моему, эти ваши инвалиды кого хочешь задерут – хоть человека, хоть медведя.

– Да мои собаки даже кошку не обидят. Они ведь почти все несчастные бродячие дворняжки. Большинство больные и старые. Я их сюда со всей округи собрала, чтобы под заборами в одиночестве не умирали.

Олег подумал, что огромный бело-рыжий волкодав совсем не похож на старую больную дворняжку, но вслух ничего не сказал.

Нина Васильевна щелкнула в темных сенях выключателем и прожектора снова осветили замшелый колодезный сруб, собачьи вольеры и старые, но ещё вполне добротные сараи.

– Верхнюю одежду и обувь снимайте здесь – я сегодня в доме полы мыла, – предупредила она гостя и, не выпуская из рук карабин, стряхнула с ног широкие резиновые боты.

Олег повесил свою штормовку на единственный свободный крючок самодельной деревянной вешалки, закинул спортивную шапочку на удивительно высоко прибитую шляпную полку и, с трудом стянув облепленные черной торфяной грязью сапоги, прошел вслед за хозяйкой в дом. Русская печь разделяла большую комнату на столовую-горницу и отгороженную от нее цветистой занавеской кухню. Посреди горницы стоял стол с расписным электрическим самоваром, блюдо с пирожками, вазочка с конфетами, сахарница, заварочный чайник, две чашки с блюдцами и две десертные тарелочки. К столу были придвинуты два стула, а на одном из них лежали полотняный мешочек и стопка карточек для игры в лото. «Странно, – подумал Олег. – Хозяйка сказала, будто живёт одна, но, похоже, что за этим столом совсем недавно сидели два человека». Три двери расположенные по правой стене горницы вели во внутренние комнаты, и за любой из них мог скрываться кто-то, кто совсем не хотел быть замеченным. Олегу стало не по себе. Похоже, в этом доме он был нежеланным гостем, бесцеремонно вторгшемся в тщательно скрытую от посторонних глаз личную жизнь его хозяйки.

– Мойте руки на кухне и проходите за стол, – гостеприимно предложила Нина Васильевна, а сама, по-прежнему держа в руках карабин, прошла в ближнюю комнату. Услышав царапающий душу металлический скрип и громкий щелчок, Олег немного успокоился, – судя по звуку, лесничиха, наконец, убрала свой карабин в оружейный ящик. Осторожно отодвинув занавеску, он заглянул в кухню. Ничего опасного там не было – самая обычная обстановка. Маленькая двухкомфорочная плита с красным газовым баллоном, старинный фаянсовый мойдодыр с медным ручным рукомойником и покрывшимся черными пятнышками мутным зеркалом, массивный разделочный стол, пара грубых тяжелых табуретов и явно самодельные кухонный комод и широкие навесные полки.

– Вы проходите, не бойтесь, там собак нет, – раздался у него за спиной голос хозяйки.

Смутившийся Олег быстро прошел к мойдодыру и стал тщательно отмывать руки и лицо от черного торфяного налета и паутины.

Когда он вышел к столу, самовар уже закипел, а к двум чашкам прибавилась третья.

– У меня, к сожалению, сегодня только вегетарианские пирожки: с капустой и луком, – извиняющимся тоном произнесла Нина Васильевна. – Но если хотите, я могу приготовить картошку с тушенкой.

– Спасибо, – поблагодарил Олег, доставая из сумки пакет с бутербродами. – У меня еще несколько бутербродов осталось.

Нина Васильевна отлила немного чая из полной чашки в пустую и, подув на него, сделала маленький глоток.

– Не могу пить кипяток, а ждать пока остынет, обычно, терпения не хватает. Вот я и пью чай сразу из двух чашек.

Эти слова несколько успокоили Олега, и он принялся за хозяйские пироги, запивая их обжигающим, словно спирт, огненным чаем. Когда на блюде остался всего один пирожок и два бутерброда с сыром, Нина Васильевна ободряюще улыбнулась:

– У вас хороший аппетит, а значит и в жизни всё хорошо.

Олег смущенно посмотрел на опустевшее блюдо:

– Извините, я, кажется, съел все ваши пирожки.