За сколько проданы печали?!

Салют свечей
кружит в глазах
Лёд серебра
витых приборов.
Вот и Бордо
влилось в бокал,
Рубины рвутся
в срезах граней,
У осетрины по бокам
Укроп лежит,
как на диване,
Лимон,
как горстка золотых,
Нарезан чуточку небрежно.
Блестящий стол!
Но что же ты
Так в нерешимости
прилежна?
Вот сёмги
замерший огонь,
Икра —
красней самой калины.
Твоя ладонь —
в мою ладонь…
И нам заветно у камина.
Нам подыграет и Отард,
И Эннеси с Сент-Эмильеном,
И виноград —
прелат отрад —
Своим хрустящим,
сладким пленом…

«Я просыпаюсь – это я! …»

Я просыпаюсь – это я!
С экрана хрюкает свинья,
Ресницы машут с потолка…
Я их раскрою,
а пока
Скрипят тоскливые бока,
Как будто вёсла рыбака.
Моя тоска —
звезда моя!
Я —
это выдох!
Выплеск —
Я!
Я разливаюсь по себе,
Как годы льются по судьбе…
Мои ресницы на глазах!
Нет, мне не снится этот страх,
Я сам себя давно боюсь.
Нет, я не ворон и не гусь,
Я состою из сразу всех!
Я —
весь!
Я —
всё!
Но я не смех!
Я – вся вселенская тоска!
Но… почему скрипят бока?
Ах, не себя ль я раздавил?
Аз есмь поэт —
словесный
ил!

«Славословим лабуду…»

Славословим лабуду
В нашу общую дуду.
Будь же нынче и всегда
Славна наша лабуда!

«Светлый голос мостовых…»

Светлый голос мостовых,
Рижских улиц, —
словно гаммы,
Нанизался на мосты
И —
скользит вдоль Даугавы,
Где янтарь
закатный блик