Цена решения

– Смотря при каких обстоятельствах произойдет встреча, – размышлял вслух Того. – Войска Сянской южной группировки империи Цин поднаторели во времена недавно прошедших опиумных войн, когда и англичане, и французы высаживали свои десанты, и кровавыми уроками повышали знания зеленых знамен в тактике и оперативном искусстве.

– Я позвал Вас дорогой друг, – Ито внимательно поглядел в глаза Того, – чтобы Вы передали главе флота мою просьбу, предпринять не просто блокаду побережья противника, но и активные действия. – Повторяю Вам активные! Так как разгромив флот империи Цин в этих водах, и армии не будет необходимости оборонять побережье, и она гонимая нашими загонщикам сухопутными частями уйдет как зверь в берлогу, если сумеет конечно.

– Я понял Вас, – контр-адмирал уже придумывал, как прославиться, используя только три крейсера своего авангарда флота, – передам непременно Вашу просьбу командующему. – Разрешите выполнять приказ!

– Ну что вы. Это не приказ, а просьба. У Вас есть непосредственный начальник, главнокомандующий ВМФ Кавамура, а я так, премьер-министр, – лукаво выразился Ито.

Но Того знал, кому обязан назначением и решил сделать все возможное и невозможное, для облегчения положения приморского фланга армии, и ликвидации угрозы со стороны империи Цин. И в этом начинании сил его авангарда, состоявшего из трех крейсеров эльсвикской постройки в принципе, должно хватить.

Хэйхатиро самым быстрым паромобилем[40 - Паровой автомобиль (паромобиль, локомобиль) – автомобиль, использующий паровой двигатель (тепловой двигатель внешнего сгорания), на этом же двигателе передвигаются пароходы, паровозы и т. д.] бывшим в его распоряжении добрался до своего флагманского крейсера, покачивавшегося на рейде Хайфона и отдал приказ капитану крейсера разводить пары и двигаться на соединение с двумя другими крейсерами отряда, ну а когда встретимся, тогда и подумаем, как нанести поражение Фуцзяньской эскадре империи Великой Цин.

Первые бои.

Но не только Боги горшки обжигают. Лянгуанский[41 - Лянгуан – провинции Гуандун и Гуанси.] губернатор Чжан Чжидун усевшись на подушках осматривал карту ведущихся уже две недели против его родины боевых действий воинственными самураями с японских островов. Рядом с ним расположился посланник императора Чжан Пэйлунь, умудренный опытом военачальник и администратор, передавший губернатора требование императрицы Цыси, о немедленном переходе в наступление против войск японской империи посмевшей вторгнуться в изобильные южные провинции поднебесной.

Диспозиция войск сторон на 21 апреля i885 года.

Чжан Чжидун осознавал, что многое и так было уже сделано за эти девятнадцать дней. Если в центре боевых порядков было относительное затишье, то именно он отдал приказ о передислокации зеленых знамен из провинции Бэйхай в Гуанчжоу и увода их из-под первого губительного удара японских войск.

– А что Вы еще предприняли, для разгрома проклятых японских оккупантов? -поинтересовался посланник императора Чжан Пэйлунь. Что мне доложить в столицу о победных делах нашей армии. Помнится мне, что в период опиумных войн, губернатор откупался за счет местного населения, а в запретный город[42 - Запретный город – самый обширный дворцовый комплекс в мире. Находится в центре Пекина, к северу от главной площади Тяньаньмэнь и восточнее озёрного квартала (резиденции современных руководителей страны).] шла победоносная реляция, о якобы отступивших иностранцах, понесших кое-какие потери. И всем в принципе хорошо. Император пребывал в своем величии, губернатор был молодец, население было живо и продолжало свое бренное существование на этом свете, а не на том, а английский капитан приходил с добычей на родину! Этакий симбиоз.

– Здесь не тот случай, – сказал Чжан Чжидун попивая чай, – мы имеем дело не с тигром, который удовлетворится подношением и отступит, а с саранчой, которая пока не съест все под корень, не наестся. Ее надо просто всю уничтожить.

– Как же нам это удастся, коли мы ушли из Нанькина и Бэйхая?

– Это, не отступление, а ретирада[43 - ре-ти-ра?-да. 1. военн., устар. отступление. 2. военн., устар. укреплённое место (в крепостных сооружениях и на полевых позициях) для укрытия и обороны в случае отступления. 3. разг., устар. отхожее место, уборная.]. Не противник вынудил нас, а мы предусмотрели, и в тайне от него такой маневр предприняли.

– Что он нам дает? – поинтересовался Чжан Пэйлунь.

– В Гуанчжоу и Лючжоу войска активно пополняются местными резервистами, а японские войска, наступая по пересеченной местности наоборот несут небоевые потери, вследствие недостатка воды, непредвиденных обстоятельств, неосторожного обращения с оружием, а вскоре прибавится дизентерия нехватка продовольствия и другие, если конечно флот выйдет из своей базы и поможет героически маневрирующей армии.

– Флот тоже может героически маневрировать, – усмехнулся посланник императора, но я поговорю с Хэ Жучаном, что мы сможем предпринять против японских транспортов.

– На правом фланге я смотрю у Вас под городом Гэцзю было пятнадцать тысяч войск, а сейчас тридцать! И это всего за две недели? Император будет доволен! Вы практически достигли паритета с наступающими японскими войсками, – отметил Чжан Пэйлунь.

Да, на этот пункт обороны у меня особая надежда, местность горная, пересекается речушками и горными хребтами, обороняться в нем одно удовольствие, так еще и местное население активно откликнулось встать под зеленые знамена и отправило пятнадцать тысяч молодых мужчин в войска Великой Цин. Пусть империя нещадно их эксплуатирует, но под японским владычеством жить еще хуже, и они намерены защищать свою горняцкую провинцию до последней капли крови.

Расположение 1-й пехотной дивизии японской императорской армии в городе Гэцзю.

Генерал-майор Тэраути расхаживает по полуразрушенному цинскому городку и подходя к карте местности, разложенной на деревянном столе, видит картину целиком. Рядом с ним стоят на вытяжку командиры 1-й пехотной Миеси Сигэоми и 2-й пехотной Ямадзи Мотохару бригад.

– Слишком долго мы топали до этого всеми забытого горного города, – властно произнес Тэраути, командиры бригад потупили взгляд. – Сперва не могли собрать все свое имущество, потом были проблемы с построением, и разбором какая колонна пойдет первой, какая второй. Разбирались долго с фланговым охранением. Если бы на нас напали цинские войска, случилось бы как в Аустерлице, когда Наполеон разгромил трех императоров прямо на марше.

– Но слава Аматерасу[44 - Аматерасу Омиками – богиня-солнце, одно из главенствующих божеств все японского пантеона синто, согласно синтоистским верованиям, прародительница японского императорского рода.], – посмел произнести Миеси Сигэоми, – 49-й пехотный полк с ходу взял этот горный городок Гэцзю, кажется, хоть солдаты почти в полном составе и искупались в Красной реке.

Фото 19 – Тэраути Масатакэ.

Генерал-майор стерпел такое непростительное поведение подчиненного, все-таки его солдаты первые смогли захватить первый важный город противника, и сейчас долбя кирками и ломами каменный постройки пытаются создать кое-какое подобие обороны, так как по сведениям полученным от пленных войска противника сумели мобилизоваться и удвоить свою численность, и сейчас стали практически равны войскам японской группировки в этом районе. А соседями Тэраути были на левом фланге две пехотные бригады генерал-майора Фудзивары. Которые не только форсировали реку Меконг, и захватили городки Юнцзинхун и Сымао – сняв с обитателей все драгоценные украшения, но также в тяжелейших условиях форсировали хребты Уляншаня и Айлашаня закрепившись правым флангом чуть, чуть на Красной реке. Силы были на исходе, и так десять тысяч солдат, вооруженных только холодным оружием, прикрывали двести километров территории. На правом фланге у Тэраути действовала 2-я пехотная дивизия Ясукаты Оку, в боеспособности которой он был уверен полностью. Именно эта дивизия пришла недавно на помощь при усмирении восстания фермеров в Писалуке. Соседи захватили городки Мабай и Кайхуа и вот теперь на них с остервенением наступают войска цинского генерала Чена. Успевшие мобилизоваться и получившие на тыловых складах гигантские ружья, оставшиеся от великанов, которые к настоящему времени уже все погибли. И если великан это гигантское ружье использовал в одиночку, то воинам великой империи Цин приходилось стрелять из него вчетвером! Двое держали ствол гигантского ружья, один заряжал пулю и засыпал порох, так как существовавшие патроны к настоящему времени пришли в негодность, а четвертый, самый опытный «тайфурчи» производил выстрел. И как бы не отводили расчеты лица, они всегда у них были опаленные, и в плен их никто не брал. Так как увечий и смертей от особо мощных ружей было предостаточно! Пуля, почти ядро, пробивала при удачном попадании до пяти солдат одного за другим!

И вот первые же залпы гигантских ружей тайфуров издалека, объявили о начале Цинского наступления. В первые же минуты погибло по донесениям командиров до трехсот наших солдат.

Фото – 20 Японская 1-я отд. арт. бригада с 4,2-дюймовыми пушками.

– Много, очень много, – воскликнул Тэраути, и приказал артиллерийскому полку своей дивизии открыть огонь по наступающему неприятелю. На подходе, как он знал была еще 3-я пехотная дивизия Куроки, которой была придана артиллерийская бригада с новейшими и мощнейшими орудиями Круппа калибром в 107 – миллиметров, способные не только бить по противнику мощными шрапнельными снарядами на дальность семь километров, и весом в 9-фунтов[45 - Русский фунт = 0,41кг, Английский фунт = 0,4536кг.]. Но, как знал по докладам Тэраути 3-я пехотная дивизия прибудет еще ориентировочно через пять дней, а эти пять дней предстояло еще продержаться.

После первого натиска «тайфурчи», которых оказалось неожиданно много. Последовала еще одна атака перезарядившего огромные ружья неприятеля, но на этот раз, японские войска стреляя из ружей Мурата, на предельную дальность и полевой артиллерии смогли убить и ранить до двух тысяч солдат неприятеля. Шрапнельные снаряды, разрываясь в чистом и ясном небе облачками белых разрывов несли вниз рой шариков, которые найдя внизу солдатиков страстно впивались в плоть и прибивали тела к земле. Сея прорехи в рядах десятков и сотен неприятельских войск. После часа артиллерийской канонады и бесплодных попыток солдат зеленого знамени перейти в рукопашную из их численности убыло еще три тысячи солдат, ну а после, как пехотные бригады 1-й и 2-й пехотных дивизий японской армии перешли в штыковую контратаку, то неприятель побежал бросая тайфуры[46 - Большие ружья, по-современному считаются специально созданными для охоты на стаи птиц сразу, по альтернативной истории были сделаны для больших людей, для удобства стрельбы, что на мой взгляд более логически правильно.] и бронзовые орудия, а также знамена.

Генерал Тэраути стал подсчитывать потери своих войск. Они составили всего 280 человек. У соседней 2-й дивизии они тоже были небольшими, всего 320 человек, ну а у дикарей из 3-й и 4-й пехотных туземных бригад генерал-майора Фудзивары все 410. Но непонятно, сколько уничтожил противник, а сколько съели свои, чтобы не лечить и не доставлять в госпиталя. Подошла наконец то и 3-я пехотная дивизия генерала Куроки. Главнокомандующие обнялись, много рассказывали друг другу о происходящем, и отправили телеграмму маркизу Ито в Хайфон, с донесением о произошедшем. Он в ответной телеграмме поблагодарил за службу, приказал выдвигаться трем дивизиям регулярной армии выдвигаться севернее на город Куньмин, до которого было порядка двухсот километров, но предупреждал, о том, что с севера может подойти семидесятитысячная армия противника, и надо быть на чеку, но не отступаться от своих планов, утвержденных в штабе. И три японских военачальника наметили маршруты движения своих войск.

Генералу Тэраути, во главе своей 1-й пехотной дивизии предстояло подняться севернее по Красной реке и овладеть тремя городами: Юйси, Лунцзюань и Лянжань, а также если получится Чусюн, и ударить по Куньмину с запада. 2-я пехотная дивизия Ясукаты Оку спускается по реке Ло, а часть солдат идет вдоль берега и занимают города Миян и Чжуншу, а затем форсируя безымянную реку нападают на Куньмин с юго-востока, ну а третьей пехотной дивизии Куроки определен самый короткий маршрут – напрямик, между озер Дзньчи, и с выходом к южным кварталам города. Три генерала пожали друг другу руки, и поклялись выполнить задуманное, во чтобы то ни стало. Дивизии стали выдвигаться в путь. Честь похоронить убитых досталась генералу Фудзиваре и туземным войскам. Время не ждало.

Схема сражения за Гэцзю. 21-26 апреля. (Рисунок автора).

23 апреля. Борт крейсера «Нанива».

Контр-адмирал Хэйхатиро Того прочувствовал разговор с маркизом Ито всеми фибрами души. Он не спал буквально ни минуты, и лишь редкое забытье наполняло его новыми силами. Фланг наших войск в опасности! – была мысль в голове у командующего авангардом флота, самой боеспособной его частью. Что он может сделать, он должен сделать! В то время, как командующий кардебаталии ушел со своими кораблями к Тайваню, помогать огнем тяжелых орудий в подавлении прибрежных фортов, и расстреле колонн противника на марше к южной части острова, где успешно высадилась 9-я и 10-я туземные пехотные бригады мясника Миямото. Но, с другой стороны, такой человек и необходим для руководства туземными войсками. Возможно, при поддержке флота пехотные бригады страны восходящего солнца и устоят против отряда генерала Не Шичана, и заставят губернатора Тайваня Тан Цзисуна присягнуть на верность императору Муцухито. В общем, проблем у Кавамуры Сумиеси под островом Тайванем хватало. Но Хэйхатиро очень хотел помочь своему патрону Ито. И решил превысить свои полномочия, путем перехвата группы транспортов, переправляющих 4-ю пехотную дивизию в Хайфон. Встретить отряд медленно ползущих не маневрирующих, и не скрывающихся транспортов, не составляло никакого труда. Три крейсера разошлись на пределе видимости, а погода благоприятствовала и вскоре над морем показались дымы, и через некоторое время крейсер «Нанива» пришвартовался прямо к борту транспорта «Нагоя-мару», и импозантный контр-адмирал вступил на палубу этого корыта, перевозящий солдат транспортного полка и штаб дивизии. Киётака Курода встретил контр-адмирала в своей каюте и спросил:

– Чем обязан Вашему визиту?

– Судьба Японии зависит от Вас!

– Ни много, ни мало! – удивился генерал, – мои двенадцать тысяч человек не составляют и десятой части той мощи, что смогла сосредоточить наша страна для компании в Аннаме. Вот восемь лет назад, во время подавления Сацумского восстания, судьба страны действительно висела на волоске. Силы сторон лишь незначительно различались, и никто не удивлялся, когда против солдата с винтовкой выпрыгивал самурай с катаной или копьем яри, и пытался своей доблестью повернуть вспять технический прогресс.

– Сейчас практически такая-же ситуация! – заявил Хэйхатиро.

Генерал-майор поднял брови от удивления, и с нетерпением произнес: «Излагайте».

– Маркиз Ито, к которому все мы испытываем чувство признательности, за те достижения, которые он сотворил в предыдущие годы, – Того посмотрел на Киётаку, тот кивнул, – решил, как римляне при Каннах окружить войска Сянской группировки противника. И если на левом фланге у города Гэцзю противник принял бой, и вероятно будет разгромлен, так как еще никто не нанес нам поражений, да и превосходства у неприятеля не наблюдается, то на нашем фланге противник оказался хитрее. Старый лис Чжан Чжидун отвел все свои боеспособные силы в Гуандун. И сейчас семнадцать зеленых знамен, словно семнадцать змеиных яиц ждут своего часа, чтобы превратится в ста семидесятитысячную армию, и вонзить тысячи стрел и копий в две наших кавалерийских дивизии осуществляющих охват центра цинских войск в регионе.

– То есть Вы хотите, чтобы я, нарушив приказ высадил своих солдат не в тыловом Хайфоне, а прямо на торговых пирсах Гуандуна, разгромил двенадцатью тысячами войск семнадцать и выгнал с Вами на бой, или пленил Фуцзяньскую эскадру, дислоцированную там?

– Вы очень проницательны генерал!

– Кто хочет ищет возможности, кто не хочет причины, – произнес Курода, – с одной стороны 1-я пехотная дивизия, высадившаяся в Хайфоне в прошлую компанию с Сиамом, потеряла до половины численности личного состава, а ее командир предпочел сделать харакири. Но, все же одержал победу! Так и мы, если высадимся в тылу, то будем пару месяцев шагать до передовой, а там неизвестно, как сложиться судьба. А здесь, мы сразу окажем большую помощь, тем, что свяжем боем, имеющую возможность ударить во фланг и сорвать выполнение боевой задачи нашим войскам, а также развернуться в силы на порядок большие чем сейчас.

– Надо генерал, надо! – подсказывал Того.

– Я искуплю тот с проступок с акциями компании осваивающей Хакодате, докажу, что я не пьяница и не убивал свою жену, – превращал намерение в форму приказа генерал-майор Киётака Курода, – решено, высаживаемся в Гуандуне!

Фото 21 – Флот империи Великая Цин на момент высадки.

11 мая

i

885 года. Момент истины

[47 - Момент истины С испанского: El momento de la verdad. Так в испанской корриде называется решающий момент поединка, когда становится ясно, кто станет победителем – бык или матадор.]