ИНТУИТ

– Вид у вас потрепанный, позвольте ваш паспорт.

Я протянул ему по счастливой случайности оказавшийся при мне паспорт и только сейчас вспомнил, что оставил все свои, впрочем не особо важные, вещи на скамейке в парке, после того как уволился с работы.

Наконец уяснив, что живу я недалеко и прописка у меня местная, бдительный страж порядка еще раз внимательно посмотрел на меня:

– Ну вот, все, кажется, в порядке. А чего вид такой, будто с эскалатора упал, а потом по тебе пробежала толпа?

– Ну, с эскалатора я не падал, но вот толпа по мне, действительно, потопталась, – радостно подтвердил я.

Он, нахмурившись, повел бровью.

Темнить и оправдываться, придумывая небылицы, мне не хотелось: правда всегда дается легче. К тому же он не был «серым», и я начал питать надежду, что все закончится быстро. Коротко пересказал события вчерашнего вечера.

– Заявлять не собираешься? – удивленно спросил он.

– А какой смысл? Да и гопников тех я уже не помню, благо жив остался.

– Дело, конечно, твое, – согласился он, – ладно, забирай собаку и быстро на улицу. Вообще-то, нужно хотя бы намордник надевать. А у тебя ни его, ни поводка, ни билета на животное. Скажи спасибо, что это я тебя остановил. И все-таки удивительно, почему собака не убежала? Она же дикая, то есть дворовая, я правильно понимаю?

– Если бы он хотел – ушел. Да посмотрите на него, ну какой он дикий? Были бы все собаки такие… – я чуть было снова не пустил слезу. – И вообще, мне что-то внутри подсказывает, что сама судьба подкинула мне этого пса, внутренний голос, если хотите. Поэтому я беру на себя всю ответственность за него!

Свое заявление я сделал с полной уверенностью, хотя нас и так уже отпускали. Однако хотелось проявить как можно больше заботы о Джейке – это было вполне обоснованное желание.

– Внутренний голос, говорите. А ведь он не всегда бывает полезен.

Офицер в чем-то был похож на меня. Он также чувствовал эту невидимую нить, соединяющую его и тот самый путь, единственный и неповторимый.

– Просто мало у кого хватает смелости послушать его: поначалу он и вообще кажется безрассудным, но ведет непременно к счастью. Мне тоже досталось, как видите, но я не собираюсь сожалеть, наоборот. Можно идти, офицер?

Офицер всерьез задумался над моими словами, а потом кивнул:

– Свободны. Не имею права держать вас тут, – мягко произнес он. – Провожу до двери, а там прежде всего купите ошейник для собаки, не дело так разгуливать по улице, тем более в метро.

Офицер остался стоять возле двери с грустным лицом. Может быть, его не на шутку задели сказанные мной слова. Ничего, это полезно, пусть подумает. Я вот, например, абсолютно уверен: ни деньги, ни власть, ни даже моя крепость-квартира больше не представляют для меня ценности, главное – тот мир, который привиделся мне в коллекторе. Надо было сказать ему, чтобы он не путал голос алчности с голосом истинной судьбы. Хотя, ладно, сам поймет. Надеюсь.

До «Каменного Истукана» добрались за полчаса. К концу дорога давалась мне все тяжелее: часто приходилось останавливаться и присаживаться на скамейках, давая ноге отдохнуть. Уже около магазина она совсем онемела, и я плюхнулся на вчерашнюю скамейку. Внутри было людно, а мне не хотелось пугать посетителей своим видом, да еще и с собакой, поэтому я терпеливо ждал, пока все разойдутся. А заодно с интересом поглядывал на то, что происходит внутри.

Мастер Никлаус демонстрировал на прилавке один предмет за другим, пока наконец дама в широкой шляпе и бархатном платье не определилась с выбором. Потом они перешли к витрине с цепочками. Эти манипуляции повторялись по нескольку раз с разными покупателями. Мы с Джейком сидели около часа, а может и больше. Посетители потихоньку расходились, вскоре магазин опустел. Я уже свыкся с ожиданием и с головой погрузился в бездумное разглядывание нового мира, когда из этого забытья меня вырвал голос Герыча.

– Илья, ты же весь побитый! – воскликнул мастер по дереву.

Да-да, Герыч был именно мастером по дереву, это стало ясно сразу, как только я посетил «Каменный Истукан» вчера днем: он тогда с такой любовью погладил скамью, что грех было не догадаться о ее создателе. К слову, Герыч не впал в панику от моего вида, скорее наоборот, принял мои синяки с юмором. Видать, и сам бурно проводил свои деньки в молодости, раз такое зрелище его не удивило.

– Вы, я вижу, совсем не испугались, – уважительно сказал я.

– Ха, знал бы ты, как мы с Никлаусом отстаивали этот магазин. Тут не шпана, тут серьезные бандюганы приходили. Нам, конечно, помогли, но все же… А вот это что такое? – он указал пальцем на окровавленную штанину, сквозь дыру в которой виднелась проколотая ножом кожа.

– Так, ножом попали случайно во время потасовки, – ответил я.

– И чего ж ты сидишь, дурила, тут? Это же не синяки, это уже совсем другое дело. А ну-ка, живо внутрь, Никлаус посмотрит. – Меня отчитали, как мальчишку, и я даже немного смутился.

– Я не хотел клиентов пугать своим видом, и еще…

– Ну, что еще? – бесцеремонно прервал меня Герыч. – Сейчас инфекция залетит, и тогда будем ампутировать. А ты как хотел? Хрясь – и нету!

Он изобразил руками ножницы и посмотрел на меня как на дурака, потому что я не двинулся с места: ну не мог я оставить Джейка на улице одного.

– Собака!

– Чего?! – изумился Герыч.

– Джейк, мой пес, он спас меня. И я ему обязан! Без него не пойду, лучше сразу откажите. Может, нам удастся вернуться в квартиру, и тогда… – я настаивал на своем, еще не зная, что ответит мастер по дереву, но он вновь меня перебил:

– Так, ладно – вздохнул он, – вот с этим могут возникнуть проблемы.

Герыч оценивающе оглядел пса, хмыкнул и пошел внутрь. Через тридцать секунд он пригласил меня войти. Вместе с псом. Реакция Никлауса на собаку была не просто непредсказуемой, она была, скажем так, изумительно неожиданной:

– Да это же настоящий дворовый скиталец! Оборотень! – воодушевленно рявкнул он, как только мы вошли внутрь.

О чем он говорил, я понятия не имел, лишь, вытаращив глаза, недоуменно переводил их с собаки на Никлауса и обратно. А тот, размахивая руками, устремился к нам. Его настроение вновь переменилось.

– О чем вы говорите, мастер? – наконец осмелился я прояснить ситуацию.

Я был в замешательстве и совершенно не понимал, что происходит.

– Да, Никлаус, – подхватил Герыч, – что ты там лепечешь?

Он, похоже, тоже пребывал в недоумении.

– Олухи! – снизошел Никлаус к нашему невежеству, – это собака редчайшей породы. Не смотрите, что она дворовая и просто-напросто бродяжка. Это самая лучшая бродяжка на свете, черт вас дери! Породистых собак так давно разводят, что они стали глупы как пробки. Этот же пес – чисто уличное создание. Таких псов один на тысячу дворов. И дело, конечно, не в том, что любая дворняга может быть оборотнем, вовсе нет! Эта шерсть и осанка, несомненно, говорят о том, что пес практически единственный в своем роде. Как тебе повезло, Илья, я бы тоже с удовольствием ухаживал за таким.

Это был такой неожиданный поворот, что у нас отвисли челюсти. Рассудительный Никлаус сейчас радовался как ребенок.

– Значит, вы его примете? – мое удивление сменилось радостью. – Вместе со мной, хотя бы на пару дней? Естественно, я отработаю, в долгу не останусь!

– Илья, тебя побили из-за того, что ты хотел спасти пса. Честно говоря, ума не приложу, как ты вообще оказался рядом с ним. И что за чушь ты вбил себе в голову насчет отработки? – возмутился он, но, чувствую, причиной его благодушного настроения был все-таки Джейк. Он действовал на Никлауса как лучшее средство от всех несчастий. – Конечно, если захочешь, можешь потом устроиться к нам, тут всегда нужны рабочие руки за умеренную плату. Но сначала расскажи, как ты докатился до подобного состояния?

– Ну-у-у… – я тут же напрягся, – это та еще история, впрочем, начало вам известно вплоть до того момента, как я покинул «Каменный Истукан» с опалом в кармане. А потом со мной творились чудеса!

– Ну не тяни, парень, – сказал Герыч, – нам чертовски интересно услышать, что было дальше.

– Согласен, – добавил Никлаус. – Мы причастны к твоей дороге, ведь так? – Никлаус вновь обрел спокойствие, но так и не оторвался от Джейка.

Джейку эти удивительные ребята тоже были симпатичны – он то и дело обнюхивал и разглядывал обоих.

В том, что мастера были причастны к случившемуся со мной, не было никаких сомнений. Я рассказал им все, начиная с того места, когда мы вчера расстались. Не забыл даже упомянуть разоблачение своей бывшей пассии. Им, кстати, это пришлось по вкусу. Герыч так вообще одобрил: «Молодец, парень!». Ну как не принять похвалу от такого человека? Однако про свой сон я умолчал, и про то, что вижу их обоих в окружении необычного сияния, тоже. Все-таки это был перебор – у меня оставался маленький шанс на то, что я схожу с ума. И если это так, вскоре придется их покинуть. А пока новое видение мира придется хранить в тайне.

В итоге решили, что домой нам с Джейком пока лучше не возвращаться, пусть судьба немного устаканит мое и без того нелегкое положение. А раз мы все виновны в произошедшей истории, то и расхлебывать ее вместе было бы просто замечательно.