В поисках утраченного

– Опять с Исадах.

– Ух ты! – удивилась Лариса. – А ты не ошибся?

– Я несколько раз проверял и перепроверял, все один к одному. Но это, как говорится: полбеды! Заморочка в том, что она опять приводит нас в Колычево.

– Вот это да!

В комнате на время повисла тишина.

– Может ты, что-то упустил? – спросила Лариса, нарушив молчание.

– В каком смысле?

– Откуда я знаю! Ты же общался с этим Хранителем!

– Да мы с ним о карте, практически, и не разговаривали.

– Но, что-то он тебе сказал, все-таки.

– Это было уже в Лыскове, – сказал Сергей, сев на стул, напротив Ларисы, – когда мы приехали, в какой-то старый дом. Там, на втором этаже, мы остановились возле странной комнаты, в которой, кроме стола, больше ничего не было.

– А почему она показалась тебе странной?

– Не знаю! – пожал плечами Григорьев. – Просто интуитивно.

– Хорошо! А, что Хранитель тебя сказал о ней?

– Его ответ, кстати, меня удивил еще больше. Когда я его спросил: что это за комната? Он сказал, что это не комната, а карта.

– Карта? – переспросила Лариса.

– Да!

– Интересно! И как ей надо было пользоваться?

– На столе лежала записка с зашифрованной подсказкой, – ответил Сергей. – Расшифровав ее, я и нашел карту.

– Подожди! Где ты нашел карту, если, как ты говоришь, в комнате, кроме стола больше не было никакой мебели?

– На одном из подоконников, конечно. По подсказке, надо было, просто, определить, какой из двух подоконников верный. Вот и все!

– Что все? Ты меня совсем запутал.

– В чем?

– Как в чем! В начале, ты говоришь, что Хранитель тебе сказал, что комната это и есть карта. Затем, ты говоришь, что карта была спрятана на подоконнике. Где логика, Сереженька?

– Черт! Ты меня запутала совсем!

– Это, я?

– Ну, а кто же?

– Здрасти, приехали! То у него карта там, то у него карта сям. А виновата, оказалась, я!

– Да не виню я тебя! Не сердись! Что-то, и правда, я сам запутался.

– Так, давай-ка начни все с начала и поподробней.

– Хорошо! Давай! – сказал Григорьев и встал со стула. – Итак, – начал он, пройдясь по комнате. – Я, действительно, удивился этой комнате и на мой вопрос, Алексей Иванович ответил, что это и есть карта. Чему я удивился еще больше!

– А дальше, что?

– Дальше, он сказал, что подсказка лежит на столе.

– И, что там было написано?

– Как сейчас помню: «Отверни взор свой от мирского, сними пелену с глаз своих и тогда ты сможешь вкусить плод духа моего».

– Что это означает?

– Как я понял, под «мирским», подразумевался стол, а под «пеленой» – занавески на окне. Отодвинув одну из них, на подоконнике я увидел шкатулку, в которой и лежала карта.

– Так! Опять двадцать пять! – раздраженно сказала Лариса. – Тебе не кажется, милый мой, что одна из карт – просто пустышка?

– Каких карт? – в свою очередь удивился Сергей.

– Вот тебе и на! – усмехнулась Лариса. – Ты же сам говоришь, что Хранитель назвал картой комнату, и на подоконнике ты находишь еще одну карту. Какая-то из этих карт, тогда ложная.

– Слушай, да ты, у меня, умница! – воскликнул Григорьев, стукнув себя ладонью по лбу.

– А ты сомневался? – засмеялась она.

– Нет, правда! Как до меня раньше это не доходило? Я, что-то зациклился на этой карте на подоконнике, а слова Хранителя, пропустил мимо ушей. Ведь не просто так он мне их сказал!

– И я так думаю, – согласилась Лариса.

– И если мы, теперь, посмотрим на весь расклад под другим углом, то у нас получается интересный коленкор.

– И какой же?

– А такой, – улыбнулся Сергей. – Я все понял! Во-первых, записку эту надо было читать в обратном порядке, как и первую часть карты. И тогда у нас получается следующее: «ты тогда сможешь вкусить плод духа моего, если снимешь пелену с глаз своих и отвернешь взор свой от мирского». А «мирское» – это и есть карта на подоконнике, которая, как мы уже знаем, ведет в тупик. И, которая так сбила меня с толку.

– А, во-вторых, что?

– А, во-вторых, то, что я увидел в окне.

– И, что же мы там увидели?