Оценить:
 Рейтинг: 0

Сиринга

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
4 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Ты забыл у меня шапку! – растерялась та от неожиданности, не зная что сказать.

– Я сделал это специально, – усмехнулся над ней Банан. – Чтобы ты поняла, что я потерял от тебя голову. Потом заберу. Вместе с твоим сердцем.

– Когда? – опешила Миньяда.

– Когда ты будешь к этому уже вполне готова, – улыбнулся он. Прекрасно понимая из разговора с Пенфеем, что шапку та уже давно продала и просто пытается хоть как-то замять назревающий конфликт.

– Так ты зайдёшь? – приняла она его слова всерьёз.

– Чтобы ты меня полностью там раздела? – оторопел Банан, опасаясь и за другие свои вещи.

– И повалила на кровать! – усмехнулась Миньяда, поняв, что он на неё не злится. – Пошли!

Глава 6

В эпицентр новогоднего торжества метели из брызг шампанского невеста Аякса Главка познакомила Пенфея со своей сестрёнкой Люси, миловидной хрупкой девушкой, в которую тот, устав от сожительства с истеричной Пандорой, постоянно только и обвинявшей его во лжи, требуя от Пенфея скорейшего выполнения его многочисленных обещаний, начал по-юношески влюбляться.

Куражились всей компанией, ездили на ёлки, палки и скакалки. Ледяные сказки, салазки и прочие зимние вылазки. И в первые же дни между Люси и Бананом установилось что-то вроде дружеского взаимопонимания. Которому воспалённая слизистая ревность Пенфея подсовывала самые грязные сексуальные контексты.

Но через несколько дней секрет Пенфея раскрылся, как мидия на раскалённой жаровне допроса. Хотя, он сам протупил.

Банан кинул на круглый стол обсуждения, что не знает, куда ему деть купленный им «по пьяной лавочке» в Японии новый «ГАО-50», который тогда вовсю рассекал на рекламных роликах по голубым экранам телевизоров. Поддавшись на уговоры Вали, с которым он и зашёл по пьяни в торговую лавку, купить себе такой же: «Нью-вэйв! Смотри и учись, сынок!»

И Ликург тут же предложил обменять его на видеодвойку. Банан поехал заценить товар, но обнаружив у Ады дома ветхую модель телевизора c подсаженным кинескопом и какой-то видюшник с изношенными головками, пожалел о том, что зря издержался на частного извозчика и кинул в шутку, что, мол, знает, из какого музея берутся подобные экспонаты. Фраза полежала в шутке, понежилась, и выскочила изо рта чтобы обмякнуть на ушах у Ликурга. На что тот лишь по-свойски доверчиво улыбнулся.

Банан имел ввиду свалку, но Ликург понял его правильно.

На следующий день Пенфей грубо высказал Банану, что утром Ликург притащил его фразу на стрелку и публично предъявил ему на глазах у всей команды за преднамеренную утечку информации из его бездонной бочки словарно-матерного запаса. И настоятельно рекомендовал заделать течь, пританцовывая от возбуждения. Потому что ни он, ни другие члены его команды кидал не знают, сколько её там вылилось и насколько это может оказаться серьезным чтобы нанести прямой вред их работе. Иначе им придётся выкинуть из команды и его и его ржавую бочку.

Пенфей, с перепугу, взвалил себе на плечи весь рюкзак обвинений и чуть не лопнул от напряжения, истерично дрожа в коленях, так как Ликург, закипая нетерпением в подмышках, набил его до отказа. Считая, что сделка не удалась именно потому, что Банан, якобы, заранее знал, что видеодвойка была отработана.

– Я хотел тебя хоть чему-то в жизни научить, по старой дружбе! Посвятить тебя в философию кидалы! А ты?! Не умеешь держать язык за зубами! – стал Пенфей распекать Банана, как только тот к нему явился.

– Нечего ему было пытаться меня кинуть, пытаясь всучить мне свой утиль взамен моего нового телевизора. Я бы и без тебя не повёлся на этот развод. И мне совершенно наплевать на какой помойке он нашел свой мусор. Украл, кого-то развёл или просто подобрал. Утиль есть утиль. К тому же Ликург сам уговорил меня только посмотреть на его хлам. Надеясь, что я схаваю его движуху. И я не обещал ему ничего, кроме просмотра. Ну, а то, что у него не получилось развести меня на обмен, так это он сам виноват. А не ты. И он начал искать крайнего. А заодно и решил проверить тебя на вшивость, взяв «на понт». А ты и раскололся!

– Он не мог меня взять «на понт»! Я бы это понял.

– Значит, не такой уж и никудышный он разводила, раз это понял только я! Потому что я вообще ему ничего такого не говорил. Особенно – из того, о чём мы общались.

Но Пенфей дулся, как варёный рак, и тупил. Благо, что по гороскопу он был рак. То есть талант к этому у него был врождённый.

Глава 7

Через пару дней они всей кампанией отмечали день рожденья Аякса.

– Ликург спрашивает, не хотел бы ты стать кидалой? – спросил Пенфей за столом Банана. – Он готов тебя взять в свою команду. За это стоит выпить!

– Больше всего меня поражает ваша наивность, – усмехнулся Банан, подлив себе вина.

– В смысле? – оторопел Пенфей, осушив до дна свой кубок и подлив ещё.

– Вы ведёте себя так, будто бы вы не на тюрьме чалитесь, где за вами глаз да глаз (как говорил Планетарный Творец Христос апостолам: «На ваших головах каждый волосок пересчитан»), а так, будто бы вы тут абсолютно свободны. И можете делать то, что вам вздумается. Это даже не наивно, это просто глупо.

– То есть? – не желал Пенфей понимать, что ему придётся рано или поздно отвечать за все свои правонарушения.

– «Большой Брат» уже много веков тут за вами наблюдает. Ещё с тех пор, как я превратил Землю в планету-тюрьму. Обнаружив под одной из небезызвестных вершин Тибета всё необходимое для слежки оборудование от предыдущей расы Серых, которые прилетели сюда с Марса после катастрофы на их планете. И только до одного Олдоса Хаксли это наконец-то дошло. Да и то он в своём романе «1984» преподнёс это, как чьё-то будущее, а как не ваше настоящее.

– Чтобы его не закрыли в психушке? – усмехнулся Пенфей, покрутив пальцем у виска.

– Или не распяли, как Творца, – серьёзно ответил Банан, когда приятели перестали над ним смеяться. – За то, что Он сказал всем об этом прямо. Или ты думал, что фраза Христа «Ваш Отец – Сатана» – это пустая метафора? Это прямое указание на грехи, за которые люди, то есть – падшие ангелы именно тут и страдают.

– Если верить Будде, – усмехнулась Люси.

– Каждый – на свой лад, в строгом соответствии со своим проступком «на Небесах» – на своей планете.

– А что означает: «Только истина сделает вас свободными»? – оторопел Аякс.

– Наверняка вы читали притчу об Иове и знаете, что «Земля отдана в руку злодея». То есть то, что всеми тут управляет Сатана. А Творец говорил всем и каждому, что у них «есть только один Отец – небесный», и указывал на небо. Предлагая снова туда вернуться. К их же истинному Отцу – Планетарному Творцу на их родной планете. То есть через Него, через Истину – понимание ситуации, в которой те оказались. Говоря им, что Он есть его Сын единородный. Мол, только через Меня вы получите Освобождение. Гарантирую полную амнистию! Фарисеи тут же сопоставили одно с другим, поняли, кто Он такой «по-своему» и тут же расправились с ним, как преступники делают это с надсмотрщиками. Так и не поняв, что Он был их адвокатом.

– Но Христос даже с креста продолжал Освобождать, – вздохнул Аякс. – Пообещав висевшему рядом вору, что «завтра же будешь со мной в Раю!»

– Планет Высшего типа, – подтвердил Банан. – Где Он сейчас и отдыхает.

– «Докуда пребуду с вами, род лукавый и прелюбодейный?» – вспомнил вслух Аякс.

И в воздухе повисла «минута молчания».

Когда кураж выдохся, Банан, Пенфей и Люси поехали по домам. Но по дороге Пенфей предложил продолжить в ресторане «Горизонт». Банан платил.

После продолжения банкета Пенфей заявил, что уже устал и поедет спать на Первый участок, а Банану наказал проводить Люси на Третий, дрыхлеть в усадьбе родителей. Которые её породили и теперь медленно убивали своей моралью.

По дороге Банан и Люси зашли в ночной павильон купить сигарет. А когда вышли, Банан заметил в подъехавшей «Короне» лицо, похожее на Пенфея. Которое тут же запало в тень. Но было темно, и Банан решил, что ошибся.

Они пошли, а машина тащилась следом.

Когда Банан начал, играя, кутать Люси в воротник её шубы, мозолистое сердце Пенфея не выдержало, и под напором возмущений мозоль лопнул:

– А ну, стоять! – выскочил Пенфей из машины и, перебежав дорогу, стал прыгать вокруг Банана. Как трусливая болонка, не решаясь напасть. И громко визгливо тявкать.

Прыгнуть на Банана ему мешал и путался под ногами закреплённый в школьные годы страх, который он постоянно пытал ся преодолеть. Но с той же регулярностью получал. Стакан креплёного страха.

Видимо, сейчас он решил разорвать этот «порочный круг».

– Ты хотел её трахнуть! – вопиил Пенфей, танцуя вокруг Банана свой истеричный танец, всё время пытаясь напасть сбоку. – Я всё видел!

– Неужели ты думаешь, я хотел, чтобы она тебе изменила? – стал оправдываться Банан, всё время резко поворачиваясь к нему лицом и готовясь отбить нападение. И его печень. Уже догадываясь, что тот ожидает удара с правой в лицо, то и дело непроизвольно убирая его с дистанции моторикой бессознательного, ни на секунду не забывавшего о том, какое неизгладимое впечатление в виде шишек и синяков оставили на его лице школьные годы. И непроизвольно догадываясь о том, что с ним сейчас будет.

– Я знаю! – крикнул Пенфей и, резко отпрыгнув вправо, сымитировал готовность напасть.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
4 из 9