Рип-тур

Рип-тур
Алексей Гринев

Модифицировать разум стало не сложнее, чем заказать доставку, но бессмертие осталось недостижимой мечтой. Нельзя загрузить полную версию одного человека со всеми воспоминаниями в другую голову – мозг такого не выдерживает.

Если мы не говорим про мозг Сашки Тимкина. Он почему-то – выдерживает, но только один день.

Так случайная аномалия разума стала прибыльным бизнесом для него и его брата Дениса. В конечном счете, возможность прожить еще один день после смерти – дорогого стоит.

Алексей Гринев

Рип-тур

Ок, ситуация такая: симпатичная девочка Кристина сидит в своем бункере соцсетей за высокой стойкой офис-менеджера и разглядывает поставленный перед ней ананас. Хлопает ресницами с такой интенсивностью, будто рассчитывает вызвать ураган пятой категории.

Она даже неловко взмахивает рукой перед лицом, на секунду приняв тропический фрукт за всплывающее окно ее AR-линз.

Что ананас – это важно. От яблока никакого толка, один кринж. Киви или маракуйя – приятно, но размер маловат. Их можно убрать в сумку или спрятать в ящик стола, чтобы съесть потом. Ну, а клубника или банан – это уже харассмент, не надо так.

Другое дело – ананас.

Ананас ставит в тупик. А я люблю выводить рандомных людей из зоны комфорта. Не потому что я садист какой-то. Мне просто нравится мысль, что после меня останется какая-то польза.

Вот часто Кристине незнакомые люди дарят ананасы? Это вряд ли. А значит, хотя бы до конца сегодняшнего дня она вырвется из своего пузыря повседневности, почувствует что-то новое, разомнет нейронные связи, в конце концов.

Считайте это благотворительностью мозга.

Она пытается что-то сказать, но я перебиваю:

– Здравствуйте.

И намеренно выжидаю паузу, пока она продолжает моргать, но уже в меня.

– Денис Тимкин, меня ждут. Я к Жене Стахову.

Вообще-то с Евгением Павловичем я разговаривал дважды в жизни, и повода перейти на «ты» у нас не было. Но, по моему опыту, проходить секретарш и секьюрити всегда проще и быстрее, когда им кажется, будто вы с боссом на короткой ноге.

– Здравствуйте! Да, конечно. Он в сосновой переговорке. Это прямо по этому коридору. Третья дверь справа.

– Спасибо, – улыбаюсь я во всю ширь и оборачиваюсь в поисках своего брата.

Сашка в интерьерах дорогого офиса класса А+ каждый раз напоминает мне не то ребенка в зоопарке, не то пенсионера на рейве. Слишком шкет в слишком дорогом костюме, сшитом на заказ, он стоит возле слишком вылизанного лифта и с любопытством ученого-ботаника разглядывает листья слишком декоративного лимонного дерева.

– Саш! – зову я его, а он отмахивается. Мол, услышал тебя, не мешай. – Саш, ты тут побудь, я тебя позову попозже. Если что-то захочешь, попроси девушку Кристину… – На всякий случай я снова смотрю на табличку с ее именем на стойке. – Она тебе поможет. И никуда не уходи. Покажи «класс», если понял.

Сашка поднимает в мою сторону большой палец и продолжает обнюхивать листья лимона.

– Вы приглядите за ним, хорошо? – ласково шепчу я администратору.

– Да, конечно, – неуверенно кивает бедная потерянная Кристина.

А я уверенным шагом иду в сторону сосновой переговорки – всегда угораю с названий помещений в модных офисах.

– Денис, подождите! – кричит мне вслед Кристина. – А ананас?

– Желтый! Меня заверили, что очень сладкий, – отвечаю я, оборачиваясь на ходу.

– Его порезать? – спрашивает она напоследок, но я делаю вид, что не слышу.

Поразвлекались – пора и поработать.

Сосновая переговорка – вот сюрприз – оказывается настоящим музеем деревянных предметов интерьера. Стол, стулья, стены – все из дерева. Даже по потолку проложены лакированные деревянные балки.

И люди в комнате – с такими же деревянными лицами оборачиваются на меня, когда я резко вхожу в комнату.

Я узнаю Евгения Стахова. Это серьезный мужик за сорок, сидящий во главе стола, четко напротив двери. Идеальный корпоративный стиль – слишком консервативный по современным меркам, если не сказать ретроградный – выдает в нем профессионального юриста.

По правую руку от него, спрятавшись за едва мерцающим блеском AR-линз, сидят деловые ребята помоложе – ассистенты в количестве трех штук.

Последний персонаж – молодая женщина у окна. Она тоже обернулась, но в отличие от остальных с каким-то особенным безразличием, которое нельзя подделать. И одежда у нее без этого корпоративного лоска: длинное графитовое платье, слишком элегантное и простое, чтобы быть дешевым. Она не юрист. Она родственник клиента.

Спрашиваю:

– Я не опоздал?

– Нет, – спокойно отвечает Стахов, даже не глядя на часы. – Мы еще ждем техников, но в целом, можем начать и без них. Виктория Борисовна, вы готовы?

Женщина молча обходит юриста и садится напротив ассистентов, ни разу не посмотрев в мою сторону. Меня всегда завораживали женщины, которым доступно понятие «стать».

Не спрашивая разрешений, я сажусь на стороне ассистентов, чтобы иметь нормальный зрительный контакт с представителем заказчика.

– Виктория Борисовна, ваш муж присоединится к нам? – спрашивает Стахов.

– Нет, – сухо отвечает она. – Женя, давайте, пожалуйста, разберемся с этим по-быстрому.

А вот из ее уст обращение на «ты» звучит гораздо естественнее, чем из моих. Привычки нельзя подделать.

– Конечно. Денис, у нас все по плану?

– Да, все по плану, – киваю я.

– Тогда перейдем к сути. Я озвучу формальности, которые обязан озвучить. Затем мы подпишем документы и сможем перейти к делу… Виктория Борисовна, может, чай, кофе?

– Нет, спасибо.

– Денис?

– Благодарю, не надо.

Юрист тянется к кнопке на столе и отвлекает офис-менеджера от загадки ананаса: