День сурка для попадана, или Окольцованный временем

День сурка для попадана, или Окольцованный временем
Алексей Глазырин

Наш современник проваливается во времени в Средние века, в начало 15-го века, неподготовленный и ошарашенный. При первом же столкновении с исторической реальностью его пытаются захолопить, он сопротивляется. Его просто забивают, и он оказывается в исходной временной точке в момент провала во времени, в том же времени и месте, но он уже понимает, что с ним происходит и помнит события. И так с ним происходит все по новой, пока…

День сурка для попадана, или Окольцованный временем

Алексей Глазырин

© Алексей Глазырин, 2020

ISBN 978-5-0051-7101-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

По мнению не только автора, но и заинтересованных лиц, обладающих знанием азбуки, и время от времени тренирующихся в своем знание методом прочтения книг, нужно пояснить наименования данного произведения. День сурка – это название одноимённого фильма, не вдаваясь в пересказ сюжета, единственно надо заметить, он не коим образом к сюжету книги не имеет никакого отношения. Книгу можно было вполне назвать – День Северного Оленя или День Голубого песца, кстати автор категорически против глумления над этим небесным цветом, и предполагает кто и когда этот цвет привязал к челам с нестандартной половой ориентацией, а произошло сие, как думается в девяностые, когда запад во главе с соединёнными штатами и другими аналогичными европейцами, любителями халявных ресурсов, которые над Россией глумились, вот и за одно поглумились и над цветом неба, подкинув сию привязку.

Но вернемся к теме, общее наименование в принципе то совершено без разницы, ключевое слово во всех этих названиях – День, именно это слово и является отражением смысловой нагрузки данной книги, а именно, во-первых, то что сюжет связан со временем, а во-вторых все происходит в течении одного дня. Но как всегда присутствует вот это, но, заключающееся в том, что день из раза в раз повторяется, а вот события этого не прекращающегося дня постоянно меняются…

Глава Первая День первый

…грохот грома еще был различим в далекой небесной синеве, а здесь уже во всю сияло солнышко, подсвечивая своими лучами изгиб разноцветной дуги майской радуги. Не далече, за лугом блестела река, широкая, с крутой излучиной и низкими, густо поросшими камышом берегами. От реки начинался смешанный лес, кое-где перебиваемый узкими прогалинами и зарослями ивняка, лес тянулся до невысокого холма, на вершине которого высился здоровущий дуб.

Очнувшись, Антошка разогнулся из скрюченного состояния, потянулся затем опершись о землю уселся на ближайшую кочку и оглядел открывшуюся перспективу и удивленно почесал голову. Что-то он никак не мог определиться – где находится? Вернее, даже не только где, но и то, как он здесь очутился. Вон река, только как-то слабо она узнавалась, слишком широкая и полноводная она была, по сравнению с той по которой они сплавлялись.

Пошатываясь Антон встал, посмотрел под ноги – он, оказывается, очнулся в придорожной канаве, среди мать-и-мачехи, чертополоха и лопухов. Открывшаяся перед ним дорога производила странное впечатление – узкая, ухабистая, она, казалось, состояла из одной лишь пыли, покрывавшей зыбкую колею толстым серовато-желтым слоем.

Нагнувшись, Антон Андреевич зачерпнул пыль в горсть, зачем-то понюхал… Странно – сухая! А ведь только что, ночью, прошел ливень, и, коли уж на то пошло, эта сомнительная дорожка должна быть грязной, а никак не пыльной. Впрочем, никакой другой дороги в пределах видимости не было. Что за чертовщина? Куда ж это они заплыли? И главное, где все, его сотоварищи, неужели бросили тут валяться в канаве, а сами уплыли.

Так вот еще и непонятно как он очутился не на берегу, а в какой-то канаве, и вообще, как это он так далеко забрался от лагеря.

Он кинул взгляд на небо, солнце-то эвон где, явно утро уже далеко не раннее, за это время можно черт-те куда уплыть, в тот же колхоз «Светлый путь», или даже в деревню «Гадюкино».

Антону пришло на ум покричать

– Люди, ау, есть кто живой.

Никто не отзывался. Лишь пели в зарослях жаворонки, да тихо-тихо проплывали по синему небу белые сахарные облака. Ну дела…, впрочем, что стонать, надо действовать, мдя, действовать то конечно надо, но надо бы предварительно разобраться в ситуации.

Так, надо идти к стоянке, где они вчера пристали, и где должен быть лагерь его гоп компании по туристическим приключениям. Вот там ситуация и прояснится, а может и нет.

На него вдруг накатила обида, вот тебе, и друзья товарищи, бросили его одного, а сами уплыли, ну как такое может быть, в голове никак не укладывалось, что его могли бросить.

Наконец в голову пришла мысль. Ах, да – телефон же имеется! Вот он, в кармане, ну сейчас этим гадам все выскажу, что о них думаю…

Что за черт – «Поиск сети»? Неужели так далеко заплыли? Телефон показывал отсутствие сети.

Захотелось закурить, сигареты… Вот они, полпачки есть еще. Черт, а зажигалка-то? Выпала, видно. Он пошарил по всем карманам, благо на его походном костюме, оливкового цвета курке и таково же цвета штанах их было достаточно. Наконец нащупал в боковом кармане штанов зажигалку, снова сел на кочку и закурил.

Мысли в голове как-то разбредались. Он попытался вспомнить все обстоятельства сплава, особенно вчерашний день, а особенно вечер. Ни чего особенного не вспомнив, все было как обычно, сплавлялись, ни чего особенного не было, ни каких перекатов, речушка так себе, под вечер пристали на небольшой пляжик, развернули небольшой лагерь, развели костерок, сготовили, ужин, затем поели попили ну и немного попели, все обычно как всегда, никакой попойки не было. Затем стало грохотать, надвигалась гроза, постепенно все разбрелись по своим палаткам.

А вот то что было потом, он никак не мог четко вспомнить, верней не мог вспомнить завершение этого вечера, в голове осталось только то, что он пошел в кусты оправиться перед сном, как раз начинался дождь, в небе уже раскатисто грохотало, а затем несколько пройдя дальше в кусты, он вляпался в какой-то зеленоватый туман, этот туман вообще был с ходу незаметен, затем вспышка молнии, от этой вспышки оступился и ссыпался в какой-то овраг, пока валился вот тут то и вляпался в этот туман, он как вата окутал всего, и чем глубже скатывался в овраг тем больше туман охватывал, как бы окутывая в кокон, грохота грома он уже не услышал, и на этом воспоминания завершались.

Наконец докурив сигарету, он принял решение, двинуться к реке и найти стоянку сплавщиков. Придавил окурок сигареты каблуком ботинка, встал, отряхнулся и пошагал через луг к речке. Трава на лугу уже во всю зеленела, слегка колеблемая утренним ветерком.

Добравшись до излучины реки, Антон выбрался на небольшой песочный пляжик, на котором, следы людей в каком бы то виде напрочь отсутствовали, от слова совсем, ни тебе ни каких кострищ, ни каких банок, никакого полиэтилена. И вообще вся окружающая природа прибывала, в каком-то не естественном естестве. А самое интересное было то что он напрочь не узнавал ни эту реку, ни этот лес, ни этот пляж, вообще ни чего из окружающей природы.

Постояв несколько на берегу, в состоянии общего недоумения, нагнулся над водой зачерпнул полную пригоршню воды и вылил ее себе на голову, затем еще несколько раз проделал ту же процедуру. Вытащил из заднего кармана носовой платок вытер лицо и голову и уже несколько освеженным, прохладной водой, взглядом, снова посмотрел во круг себя. Ничего не изменилось.

В голове бродили какие-то шальные мысли, от – что с ним так пошутили, до – переселение в иной мир. Наконец не найдя ни каких объяснений, просто решил, что необходимо отсюда выбираться, найти автобусную остановку, деревню или, на худой конец, автодорогу, пусть даже всю в колдобинах, но с признаками цивилизации, асфальтовую. В голове наметился даже маршрут, надо выходить на ту грунтовку от которой он отошёл спускаясь к реке, а по ней уже к нормальной дороге.

Где-то здесь, кстати, должно проходить шоссе, вспомнилось, что вчера ближе к вечеру проходили под каким-то автомобильным мостом. Вот в том направлении и надо двигаться.

Он развернулся и зашагал в обратном направление. Через некоторое время вновь очутился на том месте где проснулся. За время его отсутствия ничего не произошло, и ни каких новых изменений видно не было, не людей не ихних следов на дороге не прибавилось. Движение по дороге не наблюдалось.

Антон в поисках возможного местонахождения хоть кого ни будь внимательно оглядел канаву, кусты, рощицу, ни чего, ни каких следов пребывания человека.

– мдя, как говорится, видишь суслика?.. – Нет… – И я не вижу… а он есть! Вот только суслики мне не нужны, а нужен местный поселянин, кто бы показал путь в цивилизацию. Вот уже и внутренний диалог пошёл, так и до шизофрении не далеко.

Покрутив еще головой он двинул по грунтовке в сторону холма, затем свернул с дороги и поднялся на холм с большущим дубом. Вид с холма открывался эпический.

Антон постоял немного на холме решая куда двигаться и решительно зашагал вправо. Расстилавшийся в той стороне ландшафт – заливные луга, речка, липовая рощица – был уж всяко веселей, нежели угрюмый еловый лес слева. Солнце припекало спину, можно даже сказать – жарило, и он почувствовал большое облегчение, дойдя наконец до рощицы.

А там и вовсе обрадовался – на встречу ему, понукая усталую лошадь, ехал на телеге мужик в старинном армяке и лаптях! Впрочем, Антон поначалу не очень-то вглядывался в его одежку – рад был хоть кого-то встретить.

– День добрый, – поздоровался он. – Не подскажете, далеко ль до деревни?

Мужик – маленький, темноглазый, с рыжеватой, косо подстриженной бородкой, – увидев его, вдруг спрыгнул с телеги и, упав на колени, низко поклонился:

– Здрав будь, боярин! Не трогай меня, я боярина Гусева обельный холоп Микитка Дрын, ты меня только жизни не лишай. – Мужик пал ниц и, вытянув руки, попытался облобызать носки ботинок Антона.

Тот попятился, с опаской оглядывая мужичка. Вероятно, местный сумасшедший.

– До деревни, спрашиваю, далеко ль?

– Там… – Мужик кивнул куда-то в обратную сторону, откуда двигался. – Олябъево, а далече Гусевка – все боярина Гусева деревни, князем пресветлым пожалованные за службишку ратную.

– Хорошо, не графа Дракулы деревеньки, – мрачно пошутил Антон.

Однако сумасшедший как-то не адекватно воспринял сказанное, и снова полез целовать ботинки причитая.

– Холоп я, не лишай живота боярин, детки у меня малые.

– Вот заладил. Совсем как в фильме. – Антону уже начала надоедать эта довольно-таки странная беседа. – Так, говоришь, там деревня-то?

– Там, там… – закивал мужичок.

– А город в какой стороне?