неВойна

– Так, быстро встали! Была команда «Подъем!». Я ваш новый командир взвода.

Шутов шагал по казарме, дергая за одеяла и раскачивая кровати.

Вдруг что-то сильно ударило его по уху, сбив фуражку на пол. Он обернулся.

Коренастый солдат с наглой рожей стоял между кроватями и почесывал ляжку. Рядом ухмылялись его сослуживцы. Они с интересом наблюдали, как краска заливает лицо молодого лейтенанта.

Шутов подобрал фуражку.

– Кто кинул сапог? – спросил он тихо.

Солдаты молча лыбились.

Шутов поднял сапог и направился к выходу.

– Сейчас пойдет настучит, – сказал кто-то ему вслед и сплюнул.

– Спорим, что не настучит? – завелся коренастый. – На три пачки «Примы»?

– Конечно, не настучит, – поддержал его другой. – А то мы сами ему настучим. Правда, пацаны?

Все снова заржали.

* * *

Сергей пытался собраться с мыслями. Щеки его горели от стыда. Хорошо же начинается служба! Мрази. Шакалье. Врезать бы им прямо по улыбочкам их наглым, да ведь нельзя: превышение полномочий, да еще при свидетелях – статья! Да и одному против такой толпы не справиться, он понял это сразу.

Он посмотрел на сапог, который все еще держал в руках. Зачем он его прихватил? Наверняка это не того, кто его кинул. Глупо таскаться с этим сапогом. Он оставил его возле тумбочки дневального.

Конечно, Устав предписывал доложить о происшествии начальству. Нападение на офицера – это тоже статья. Но это означало расписаться в своей беспомощности. Жалобами да докладными авторитет не завоюешь.

Он шел по плацу и пытался представить, как поступили бы офицеры в училище, случись там нечто подобное. Перед ним замелькали лица преподавателей и командиров – то добрые и веселые, то сосредоточенные и строгие, но всегда спокойные и уверенные. Нет, такого там просто не могло случиться! Офицеров курсанты уважали. Некоторых – боготворили. И уж, конечно, курс молодого бойца не прошел даром: те, кто его выдержал, научились подчиняться приказам без лишних раздумий и воспринимать то, что поначалу казалось чистым садизмом, как очередную тренировку – тела или психики, а чаще и того, и другого.

– Серега! Шутов!

Он обернулся.

– Перед ним стоял, улыбаясь, Антон Богданов. За его спиной, у казармы, строилась боевая рота по форме номер три – на утреннюю зарядку.

– Здорово, Антон!

– Ты куда это бредешь как потерянный? Взвод свой принял?

– Слушай, тут такое дело… – Сергей замялся. – В общем, ты был прав, помощь твоя нужна.

– Обсудим, Серега. Вот только зарядку проведу.

Он подошел к строю.

– Рота, равняйсь! Смирно! Напра-во! На зарядку бегом – марш!

Сергей смотрел, как солдаты, топая сапогами, бегут по плацу к спортплощадке. Ему стало тоскливо.

* * *

– Правильно, что не стал ввязываться в драку, – Антон похлопал Сергея по плечу. – Они только в стае смелые. Их надо гасить по одному. Ты, главное, узнай, кто там верховодит, и запомни. А там уж случай представится, будь спокоен.

Случай представился тем же вечером. Главный авторитет среди дедов, рядовой Рябец, был обнаружен со своим дружком за территорией части в компании особ женского пола. Не обращая внимания на проходивших мимо офицеров, он вожделенно тискал своих спутниц и отпускал сальные шуточки. На замечание в свой адрес коренастый крепыш отреагировал, как ему казалось, с особым достоинством: сдвинул пилотку на лоб, выпустил облачко сигаретного дыма и смачно сплюнул.

Но не успел плевок коснуться асфальта, как колени его подогнулись и от боли перехватило дыхание. Стайка подружек мигом упорхнула, и дальнейшая экзекуция проходила без лишних свидетелей. Пока Сергей проводил воспитательную работу с главарем, Антон занимался его дружком.

Утром они поднялись в роту вдвоем. Дневальный кемарил на табуретке возле поста. В мгновение ока он очутился на полу – на коленях, с заломленной рукой и с зажатым в стальных тисках горлом.

– Считай, что ты убит, – прошептал ему на ухо Шутов. – Твоя рота сейчас будет вырезана. Хорошо, что у вас нет оружия, а то сейчас захватили бы всю часть. Теперь ты понял, зачем ты здесь стоишь?

Дневальный испуганно пучил глаза. Сергей ослабил хватку.

– Уже шесть часов, пора поднимать роту. Считай, что ты воскрес.

Он рывком поставил солдата на ноги.

– Рота, подъем! – хрипло крикнул тот, потирая шею здоровой рукой.

Рота продолжала дрыхнуть.

– Это у них рефлекс еще не выработался, – констатировал Антон. – Ничего, сейчас исправим. Эй, боец, – позвал он дневального, – тащи сюда штук шесть табуреток. Барахло с них можешь скинуть на пол.

Когда батарея табуреток выстроилась у входа, Антон приказал дневальному повторить команду.

– Давай, Серега, на счет три бросаем «гранаты», – он указал на табуретки.

Под грохот «гранат» рота вскочила как ошпаренная.

* * *

– Тебе, Серега, одному теперь ходить нельзя, – сказал Антон, разливая горячий чай по стаканам. – Или со мной, или с Сабитом.

Они сидели в общаге и обсуждали план дальнейших действий. Рядовой Рябец в ближайшие несколько дней опасности не представлял, но его дружки еще хорохорились.

– С ними только так и нужно, – подхватил Сабит. – Знаешь, как я своих приструнил, когда службу начинал? Тоже один офицер подсказал. Мне тогда дали дедов из автороты. Они твари были конченые: какую-то дрянь нюхали, клей «88-й» пили, курили в кроватях, строем вообще ходить отказывались. Сержанта, который их в чувство пытался привести, чуть не изувечили. Что я сделал? Составил учебный план по предмету «рукопашный бой».

– Сабит крут в рукопашке, – пояснил Антон.

– Есть такое дело, – Сабит подмигнул. – В общем, утвердил я этот план у начальства. И вот пришли эти уроды на занятия. Поначалу я, как полагается, объясняю им приемы, все показываю, чин чинарем. А в конце занятия – практика. Вызываю одного из авторитетов на спарринг. Вижу, он рад до смерти, кулаки под перчатками так и чешутся. Ну поиграл я с ним чуток в поддавки, дал ему раздухариться, а потом отправил в нокаут. С двумя другими – то же самое. Так я с ними месяц «занимался». А главное – не подкопаешься. Они у меня шелковые стали.

– Наш ротный в училище говорил, что настоящий командир должен быть немного с придурью, – заметил Антон. – Чтоб подчиненные его побаивались, как гранаты без кольца. Иначе какой же ты командир, если тебя просчитать можно?

– Вот мне рассказывали случай, – оживился Сабит, – как один ротный на полигоне первокурсникам мозги вправлял. Те перед кроссом, как водится, из броников[13 - Бронежилеты.] пластины повытаскивали, чтобы бежать было легче. А командир построил роту и говорит: «Проверьте исправность экипировки и вооружения. В бою это делать будет поздно». Все стоят как ни в чем не бывало, лыбятся. Тот продолжает: «У кого в бронежилете нет пластин, два шага вперед! Строго наказывать не буду, потащите раненого». Ну раненого тащить, сам знаешь, то еще развлечение. Все молчат. Ротный опять: «Я так понимаю, бронежилеты у всех в порядке? Вот сейчас и проверим». Достает он свой ПМ, передергивает затвор и медленно так проходит вдоль строя. Останавливается напротив старшины – и бах ему в прямо в грудь! Тот падает как подкошенный. У курсантов, ясное дело, шок. Старшину ротный переворачивает – тот глазами хлопает – и из его броника пластину достает, с вмятиной от пули. И бойцам: «Вот, дескать, видите: пластины на месте – живой остался. Сейчас остальных проверим…» Курсантов как ветром сдуло: сдрыснули пластины на место вставлять. И впредь к экипировке относились ответственно. А командира, кстати, с тех пор побаивались всерьез.