Культ смерти

Коллегия разместилась в западной части гавани. Рядом таможня, в которую цепочкой тянулись купцы. В самой гавани собралось немного кораблей, задерживать купцов не требовалось. Просто война всегда подкармливает тыловых чиновников.

На боковой улочке намного спокойней. Минурт устал от любопытных, гневных взглядов, которыми прожигали его местные. К тому же поблизости от таможни можно привлечь внимание магистрата.

Внешность гостя слишком выделяется. Пусть грязь и местная туника сгладили внешность, вблизи всякий видел – это чужак.

К тому же главный фасад наверняка предназначался для почетных гостей. Остальным предназначалась маленькая калитка с тыла здания. Что вполне устраивало гостя.

С боковых улочек все здания выглядели однообразно. Лишь таберны отличались – опять же запахами. Из помещения тянуло дымом, запахом варенной капусты и кислого вина.

Бедноты на улицах не было, то ли их изгнали из города, то ли согнали в одно место. Практичные гирцийцы вполне могли отправить всех этих людей на рудники. Война дала моральный повод так поступить.

Широкие ворота отличали складские помещения. Они могли как принадлежать коллегии, так относиться к другим союзам Циралиса. Среди однотипных строений найти нужное не так просто.

Минурт понял, что заблудился. А найти общий язык с местными он не мог. Те безошибочно понимали, что перед ними чужак. Скорее по злому умыслу направляли его неправильной дорогой. Не помогало даже знание языка, слишком чистая речь подходит сообществу ученых, а не докеров.

Лучшим ориентиром могла служить река, но она куда-то скрылась, скованная со всех сторон камнем и кирпичом. Гром текущей воды мог принадлежать морю, грызущим берег и причалы. Звук мог рождаться в мастерских, куда даже в дневное время свозили дрова. Гудел огонь, пахло каленым металлом.

В запахи вклинился рыбный дух. В отдалении слышались крики торговцев, разрубающих рыбу. Мимо прогрохотала телега, заполненная корзинами с рыбьими обрезками. Утренний улов уже распродали, город поглотил привезенную на лодках рыбу. Пройдет час, весь улов растворится по улицам.

Все это указывало на рынок. Вскоре Минурт вышел на небольшую площадь, с открытыми лоточками. Работало несколько человек, но большинство уже сворачивало торговлю. В дневную жару здесь не торговали. Хотя товары у них не скоропортящиеся.

Шум рыбного рынка шел с другой стороны реки. Минурт задержался, обратив внимание на запахи и голоса мясников.

Рынок упирался в тяжеловесную стену в серой обмазке. Подойдя ближе, Минурт прочел в растворе огромное количество ракушек. Спиной о стену лучше не опираться, изрежешься.

Не было граффито на стенах, люди не мочились здесь. Беднота, отдыхающая возле ворот, растянулась цепочкой вдоль дорожки. Они не пряталась у стены от солнца. Этих еще не изгнали из города. Храмовые прикормыши.

Минурт улыбнулся. Что ж, судьба привела его в храм гирцийцев. Почему бы не заглянуть туда. Лучше жрецов о культе и островах не расскажет никто.

Пройдя до входа, Минурт удивился, наткнувшись на ограду. На теменос не удалось зайти. Посетителей не пускали.

– Здесь всегда так? – спросил Минурт у попрошайки.

– Как так?

– Не пускают гостей.

– Уж месяц как. Только для своих. Священное время.

– Праздник?

– Да какой у них праздник. Эти вечно хмурые, как утопленники.

– Так в чем дело, скажи. Мяса жертвенного ты не дождешься, но мне ведь не обязательно его покупать.

Намек попрошайка понял. Повернул иссохшее, выгоревшее лицо к чужаку.

– Я не дурак, о таком говорить, – он поднялся и побрел прочь. – Мне еще на лодке выходить вечером. Я не дурак.

За калиткой располагался приземистый храм. Серые стены выглядели влажными, смоченными морской водой. Соляные наросты на столбах колоннады не могли образоваться на суше. Не видно блеска бронзы – наверняка зеленеет окислами; отсутствуют яркие венки и цветы; не было молящихся просителей. Одинокий алтарь у входа багровел от крови. Старой крови.

Кто бы тут не обитал, посторонние давно не жертвовали ему свежего мяса.

Лишь один из попрошаек сказал, что этот храм принадлежит Хозяину пустоты. Покровителю коллегии.

Опять судьба привела в нужное место. Минурт понял это, знал, на что указывают духи.

Этот культ особенный, раз попрошайки не прельстились блеском монет. Культ связан с торговцами.

Интересней, чем какие-то дурачки, собирающиеся по ночам в некрополе.

Впрочем, тех тоже следует проверить.

Но Минурт нутром чуял, что осколок истины скрыт именно здесь.

Перемахнуть через ограду не составило бы труда. Только местные не оценят любопытство чужака. Минурт чуял, что в храме сейчас люди. Пусть строение выглядит безжизненным, от него веет морским холодом, служители находились внутри. Огоньки их жизни отчетливо видны на фоне серых стен.

Здесь стоит осмотреться, решил Минурт. Не сейчас. Ночью.

В то особенное время, когда профаны не посмеют приблизиться к странному храму.

Храм посещали торговцы, так что Минурт нашел коллегию. Она оказалась на соседней улице. Черный вход, где разгружали товар. На боковой улочке таберна для своих. Там можно остаться на ночь. Только это не входило в планы гостя. Пройдя по улочке, Минурт зашел во внутренний двор.

Старый неработающий фонтан, в земле тележные колеи. Мостовую давно не ремонтировали, в коллегию постоянно подвозили грузы. Это не основной склад, здесь хранили самое ценное: пряности, металлы, договоры.

Среди серых стен безошибочно угадывалась тайная дверка. Для иных эта калитка могла бы остаться неприметной, но Минурт не первый раз встречается с тем, что пытаются скрыть.

Ведь его работа заключается в поисках скрытого.

К тому же, торговцы не особенно умело скрывали калитку.

Минурт поднялся по ступенькам, постучал в дверь. Он не знал, как представится, что скажет привратнику. Надежда на наитие, что привело его сюда.

Дверца открылась на дюйм. Наверняка привратник видел чужака, но счел его достаточно интересным, чтобы лично пообщаться. В темноте мелькал огонек лампадки – опасность для склада. Ростом человечек не вышел, а лицо его едва угадывалось в тени.

– Открой, – сказал Минурт. – Я поговорить.

– Кто такой?

– Тамкарум.

Слово, словно пароль, подействовало. Уж кто такие тамкарумы здесь знают. Появление одного из них, пусть нежданного, дело привычное.

Привратник открыл дверь, хлынувший в проем ветерок задул пламя лампадки. Минурт удивился, увидев знакомые черты лица в привратнике. Коллегиаты Циралиса не гнушались покупать рабов из восточных земель. Этот человечек мог быть тиринцем, братом Минурта.

Впрочем, это ничего не меняло.

– Как представить? – привратник склонился в поклоне, отступил, давая дорогу.