Под кремниевой пятой

– Ну еще бы, – буркнул Берилл.

– У посетителя есть вопросы.

Условную вежливость Берилл проигнорировал, но пришлось еще полминуты топтаться у двери, пока она изволила сдвинуться. Почему эти сложные устройства всегда ограничивают скорость взаимодействия с миром. Берилл не мог ответить. Не важно насколько толстые кабели прокладывают под землей, используется ли фотоны или электроны. Все равно сервы такие медлительные и не позволяют людям моментально получать желаемое.

Словно они намеренно так делают.

Операционный зал был небольшим. Примерно тридцать квадратных метров. Берилл оценил размеры опытным взглядом, в его мыслях возникла идея для новой тренировочной программы.

Вот будет потеха.

В зале на равном расстоянии расставлены два десятка столов, ограниченных боковинами. Иллюзия уединенности.

«Надо на пять столов уменьшить размеры», – уже прикидывал Берилл новую программу.

Нехорошо начинать один проект, пока не закончил другой. Так ведь в том его работа и состоит. Заготовка не помешает, зато потом пригодится.

Из всех терминалов заняты восемь. Сидевшие за ними люди синхронно подняли головы, взглянули на вошедшего. Словно они являлись частью охранной системы. Берилл почувствовал себя неуютно под немигающими взглядами. В этих пустых глазах явно читалось неодобрение. Или это иллюзия восприятия.

Глаза за лицевыми щитками едва видны. Из боковины шлема у каждого тянулся связующий кабель.

Кроме Берилла все в зале надели защитные костюмы.

Берилл скривился и быстренько нырнул к ближайшему терминалу. Скорее скрыться от чужих взглядов. Судя по цвету одежд под прозрачными комбинезонами, пять человек работали в охране правопорядка. Формально они не могли обвинить Берилла в нарушении правил. Ведь таких правил нет. Но эти люди, облеченные властью, сознанием долга, могут ограничиться внушением.

Пришлось бы выслушивать лекцию на полчаса от самого ретивого из них.

Остальные были представителями медицинской службы. В этом вопросе, как в охране правопорядка, БюрАпп даровал людям широкую автономию. Ведь только человек в состоянии понять человека. Рану зашьет серв, рассчитает формулу лекарства, составит график восстановления, но вот душевную травму… с этим уже не так просто справиться.

Терминал несколько изменился с прошлого раза. Берилл машинально потянулся вперед, собираясь схватить прямоугольник, на котором проецировались элементы управления. Виртуальная клавиатура исчезла. Остался лишь монитор, вплавленный в жесткий пластик стола.

Из бокового отверстия торчал коннектор.

– Вот еще, – вздохнул Берилл.

Он сразу понял, что от него требуется. Операторы социальных служб прошли модернизацию раньше обывателей. Уже во всю пользовались нововведением.

Мгновение спустя на экране возникло сообщение, приглашающее субъекта воспользоваться проводным соединением.

– Голосовое управление? – предположил Берилл.

На экране возник вопрос/рекомендация:

«Требуется замена приемного устройства? Воспользуйтесь коннектором для проведения удаленной диагностики».

– Только поставили, еще не привык, – Берилл демонстративно потер висок.

Полминуты размышления.

«Принято. Голосовое управление. Снизьте уровень вокализации, не беспокойте посетителей».

Берилл зашептал в устройство запрос на проверку почты. Запрос на предоставление идентификатора не поступил. Устройство знало о посетителе все с момента его выхода из дома. Разве что не могло выразить удивление/порицание, что человек направился в операционный центр ради такой глупости.

У Берилла была отговорка, которую он сочинил еще по дороге: по работе важные материалы, отзыв на рабочую версию проекта. Вот такая ерунда. Но сервам не требовалось объясняться. Люди продолжали оправдываться, проще говоря, лгать по привычке.Природу не так-то просто изменить.

Соединение установилось моментально. На экране возникло меню, копирующее домашнее. Программе не потребовалось долго размышлять, чтобы перестроить собственную архитектуру под нужды конкретного человека. Поразительная скорость, недоступная большинству пользователей.

– Новые сообщения.

Произведена сортировка. Некоторое время Берилл изучал строчки, перечитывая их по нескольку раз. Ожидания не оправдались. Его ждало разочарование. Среди новых сообщений не появилось того единственного.

Среди вороха рабочих, информационных сообщений выделялось только одно. Его-то Берилл и принял за «то самое». Сообщение прислал бывший коллега, чье имя Берилл не сразу вспомнил. Письмо слишком походило на спам, чтобы на него реагировать.

– Открыть, – приказал Берилл.

Открылось именно это сообщение. В письме кроме сотни знаков, не имеющих смысловой нагрузки, содержалась предельно простая информация: бывший коллега желал встретиться.

Берилл закатил глаза и откинулся назад. Пластиковый стул скрипнул под ним. Уже можно уходить, но проделав весь этот путь, потратив столько средств. Да еще любопытство.

По существу с этим человеком Берилла ничего не связывает. И почему он обратился к нему? Вот так разгорается неуместное любопытство. С другой стороны, почему бы и нет.

– Ответ: назначь время и место. Отослать.

Он не стал тратить на словесную воду, которую еще предстояло сочинить. Единственное удовольствие от этого, возможность замусорить канал связи. Сейчас на подобное развлечение не было ни сил, ни желания.

Письмо ушло, ответ на него мог последовать как незамедлительно, так и через бесконечный временной промежуток. Проще говоря, никогда.

– Найди информацию по Сену. Выборка – год.

Так звали автора письма и бывшего коллегу. Машина поняла, чего желает посетитель, и через минуту предоставила нужную информацию. Скорость реакции невероятная. Дома Берилл решился бы сделать выборку максимум за полгода, иначе повесит свою сеть.

Надо было требовать трехлетний период. Уже поздно. Запрос ушел.

На дисплее отобразилось свежее фото. Берилл удивился. Свежесть изображения – условна. Дата под файлом указывала на срок в полгода и значок дополнительной обработки. Это значит, что человек запретил алгоритмам сохранять его образ в памяти. Данная информация взята с внешних источников.

Подобная скрытность требует больших вложений. На это требуются силы и средства. Выходит, что Сен не бедствует. Ему не деньги требовались, он не работу искал. Берилл пропустил биографическую справку. Не потому что хорошо знал писавшего, просто его это не интересовало.

Дальше шел список ссылок из новостных лент, социальных сетей. Большинство из мертвых тредов, сохраненных на серверах. Многие сообщения вообще утрачены из памяти людей, что некогда читали их, отвечали на них.

Никакой связи Берилл не заметил, у него только голова разболелась. Сообщения касались и кулинарии, и погоды, и различных теорий, как научного, так социального профиля. В самом плохом смысле.

Новости из официальных источников имели больше смысла.

На Сена не раз накладывались штрафы. Он лишался базовых доходов десятками за сутки. Установил антирекорд, стоит отметить. Берилл проникся уважением, но не понимал, на какие средства он чудит.

Собственно он нарушал все то, что не рекомендовалось исполнять людям. Гулять во время пыльной бури – самое время! Заказывать такси, чтобы пройти пару метров и так сотни раз. Агитация и торговля всякой мелочью. Он даже принимал душ два часа к ряду, меняя температуру воды в широком диапазоне.

Ничего криминального по существу, но явная насмешка над запретами БюрАппа. Точнее, его «рекомендациями». Ведь людей нельзя лишать свободы воли.