О правдистах – искренне…

Не может быть. Генсек читает, министры читают. А ваш главный может без бумажки обходиться?

Выходит, что может.

Не верю, – стоял на своем Мясников. – Все равно достанет шпаргалку.

Нет, Георг Васильевич, не достанет. У него ее просто нет.

Тогда пари, – предложил Мясников. – Я за то, что он все-таки воспользуется написанным текстом. Он у него, наверное, в боковом кармане пиджака.

Пари принимаю, – и мы ударили по рукам.

А если нет текста, то сколько по времени он может выступать? – не унимался Георг Васильевич.

И час, и два, и три.

Мясников недоверчиво покачал головой.

Когда Афанасьев закончил свое выступление и раздались дружные аплодисменты, мы с Мясниковым одновременно посмотрели на часы. Доклад Виктора Григорьевича длился около трех часов. Безо всякой бумажки.

Я проиграл, – искренне признался Георг Васильевич. Об этом пари я тут же рассказал Афанасьеву. Он улыбнулся:

Каким же я был бы академиком, если бы по шпаргалке шпарил? Себя бы перестал уважать.

На прием в тот день к Афанасьеву пришло несколько десятков избирателей. Я внимательно наблюдал, как он разговаривает с людьми. Прежде всего внимательно выслушивал каждого посетителя, вникал в суть проблемы. И откровенно говорил, сможет или нет помочь человеку. Невыполнимых обещаний не давал. Из этих встреч главного редактора я для себя выбрал несколько тем, которые потом реализовал на страницах «Правды».

Среди нас, журналистов, авторитет Афанасьева был высок и не пререкаем. Что притягивало к нему и что привлекало в нем? Конечно, научная эрудиция и большая работоспособность. Довольно регулярно выходили в свет его труды. После популярного учебника «Основы философских знаний», который выдержал 24 издания и был выпущен за рубежом на 60 языках и удостоенный Государственной премии СССР, Виктор Григорьевич написал такие книги, как «Научное управление обществом», «Системность и общество», «Человек в управлении обществом», «Наука – беды и надежды», «Социальная власть», «Четвертая власть и четыре генсека» (от Брежнева до Горбачева в «Правде»), «Социальная информация» и другие. Каждая его публикация вызвала искренний интерес в обществе.

Виктор Григорьевич был человеком увлекающимся. Его полное погружение в науку и журналистику, казалось, не оставляло времени ни на что другое. Тем не менее, он влюбился в спорт, а точнее в водные лыжи. И стал их активным пропагандистом. Вскоре был избран председателем президиума Всесоюзной воднолыжной Федерации. Скорость по речной глади и водный простор давали ощущение полета. И ему ли это не знать и это не любить, ему, военному летчику.

Однажды катаясь на своих лыжах, он получил травму позвоночника. Врачи были единодушны:

Все, откатался.

Но Виктор Григорьевич был другого мнения. И он преодолел недуг. Упорство нужно всегда.

Человек пытливого ума, чуткий, рассудительный, он довольно быстро завоевал авторитет у правдистов. О нем всегда говорили с почтением, с искренним уважением. И если у кого-нибудь возникала сложная ситуация, Виктор Григорьевич не рубил с плеча, а старался в ней разобраться, не наломать дров. Вспоминая подобный случай, который произошел со мной.

Валерий Иванович Болдин, редактор «Правды» по отделу сельского хозяйства переходил на работу помощником Генерального секретаря М. Горбачева. В редакции это стало главной новостью. Ее бурно обсуждали. Кто-то завидовал ему, кто-то нет. Потом все постепенно улеглось, успокоилось. И вдруг у меня в корпункте раздается звонок Болдина.

Алеша, та знаешь о моем новом назначении?

Да, слышал, поздравляю.

Спасибо. А звоню я тебе вот по какому поводу. Я хочу в ЦК предложить твою кандидатуру на мое место редактором «Правды» по сельхозотделу. Ты по всем параметрам подходишь. Не возражаешь?

Для меня это сообщение, как гром среди ясного неба. Не знал, что и ответить Болдину.

Что умолк? – теребит Валерий Иванович.

Все так неожиданно. Надо подумать.

А чего думать? Короче, я буду предлагать твою кандидатуру.

Валерий Иванович, я вам перезвоню через пару дней.

– Хорошо.

Я повесил трубку и стал размышлять. Конечно, предложение очень лестное. Жить и работать в Москве – мечта многих людей. Я, естественно, не исключение. Но особого рвения у меня к столице, честно говоря, не было. Получится так получится, нет так нет. Единственное, что меня удерживало в Саратове, так это докторская диссертация. Более десяти лет я потратил на нее и отступать не собирался. Оставалось работы на полтора, максимум два года. Если я уеду в редакцию, то на научной работе надо поставить жирный крест. Редакционная жизнь, тем более в сельхозотделе – атомный котел. Материалы на аграрную тематику требовались в каждом номере «Правды». И о диссертации пришлось бы забыть, на нее у меня просто не было бы времени. Об этом я и сказал Болдину. Он не ожидал от меня такого ответа и буквально взорвался:

Мне твоя диссертация до фонаря. Мне нужен ты здесь. Ты меня ставишь в неловкое положение. Тогда разговаривай с Афанасьевым, – и он бросил трубку.

Пришлось ехать в Москву. Виктор Григорьевич сразу же спросил:

Что у вас с Болдиным произошло?

И я рассказал ему причину моего отказа. Афанасьев задумался и, взглянув на меня, ответил:

Я тебя понимаю: бросать научную работу не законченной – негоже. А с Болдиным я переговорю. Ты же заканчивай диссертацию и потом вернемся к разговору о твоем переводе в редакцию.

В феврале 1988 года я защитил докторскую диссертацию в Академии общественных наук при ЦК КПСС, а в декабре того же года ВАК ее утвердил, выдав мне диплом доктора исторических наук.

К сожалению, с Афанасьевым я больше встретиться не смог. В октябре 1989 года Виктор Григорьевич покинул пост главного редактора «Правды». Его отставка была вызвана тем, что наша газета перепечатала статью Витторио Дзуккони из итальянской газеты «Репубблика» об алкоголизме Ельцина «пьяный невоспитанный русский медведь, впервые очутившийся в цивилизованном мире» и как он там себя вел.

Уход Виктора Григорьевича был для всех правдистов ощутимой потерей. Он снова окунулся с головой в науку. Последней книгой в его жизни стала «Четвертая власть и четыре генсека».

Память о нем живет в тех людях, которые хорошо знали его. «Искатель истины с улицы «Правды» – такое название получил сборник воспоминаний о бывшем главном редакторе главной газеты страны, в который вошли 35 рассказов о философе, политике, добром, талантливом человеке, академике Российской Академии наук. Составитель сборника – дочь Виктора Григорьевича Ольга.

Постоянно дань уважения к нему высказывают его коллеги: ученые, журналисты, писатели. 3—5 февраля 2014 года в городе Клин прошли ХII Афанасьевские чтения на тему «Социальное управление и общество в современной России: проблемы и тенденции развития».

Человек действительно жив, пока о нем помнят.

Валовой Дмитрий Васильевич

С приходом его в «Правду» на должность заместителя главного редактора тематика публикуемых материалов взяла резкий крен в сторону экономики, социальной жизни. Причем эти материалы были не сухими, насыщенные для убедительной доказательности разными цифрами, а сочными по языку, глубокими по мысли, аналитические статьи-раздумья и очерки о современном состоянии экономики нашего государства. Газета тем самым как бы приглашала своего читателя: давайте вместе подумаем, как мы живем, все ли делаем правильно, что нам не удается и как решать возникающие проблемы?

Высокий, с копной седеющих волос, с прищуром внимательных глаз, Дмитрий Васильевич довольно быстро вошел в состав редакционных сотрудников и даже складывалось впечатление, что он, якобы, давным-давно работает в «Правде», а не в «Экономической газете». Доктор экономических наук, профессор, талантливый публицист, прекрасно владеющий словом, он стал находкой для нашего многочисленного коллектива. А вскоре ему поручили руководить внутренней собкоровской сетью, а это довольно солидная рать – более 60 корреспондентов во всех союзных республиках. Разные по возрасту, по характеру, по темпераменту, с немалыми амбициями, оторванные от редакции, они требовали к себе особого подхода, душевности, и Валовой сумел быстро завоевать авторитет среди многих коллег.

В редакции «Правды» было твердое правило: ежегодно проводить собкоровские совещания то в Москве, то на переферии. Для нас, находящихся далеко от столицы, от коллектива единомышленников это было очень важно. На этих совещаниях шел серьезный, нелицеприятный разбор твоего творчества: отмечались не только плюсы, положительные моменты, серьезные публикации, но и просчеты, неудачи. Такие встречи собкоров с руководством «Правды» давали хороший повод взглянуть на себя со стороны, объективно оценить свои возможности. К тому же мы обменивались многочисленной информацией. Москва нас обильно снабжала столичными новостями: о планах и реальных делах в высших эшелонах власти, часто из первых рук. У нас выступали А. Косыгин, А. Громыко, В. Кузнецов, работники Госплана, различных министерств и ведомств. А мы с мест давали ту правду, которую региональные чиновники редко доводили до Центрального Комитета и правительства.

Одно из таких совещаний прошло у меня в Саратове. Проводить его приехал Дмитрий Васильевич. Разговор у него с моими коллегами, приехавшими из Центрального Черноземья, Поволжья, Урала и части Сибири, получился довольно требовательным, но уважительным, объективным. Присутствующий на совещании первый секретарь Саратовского обкома партии Александр Александрович Хомяков неожиданно заметил:

Нам бы, партийным работникам, не грех поучиться у правдистов как вести диалог, обсуждать проблемы и принимать нужные решения.

Несколько дней мои коллеги знакомились с Саратовом и областью. Побывали на двух крупных промышленных предприятиях (сейчас их, к сожалению, днем с огнем не сыщешь, обанкротились и разорились), в пригородном овощном совхозе (тогда он снабжал миллионный областной центр своей чистой продукцией, сейчас же на прилавках магазинов только импортные огурцы и помидоры, картофель и яблоки). Очень понравились журналистам местные театры, музеи, особенно картинная галерея имени Радищева.

В один из вечеров я повел гостей в центр Саратова, на пешеходную зону – проспект Кирова. Раньше здесь ходили троллейбусы, теперь – только горожане.

Настоящий Саратовский Арбат. Не так ли? – спрашиваю коллег.