Недетская игра в прятки

– Добрались и до нас.

Анна напротив подалась вперед и взволнованно произнесла:

– Иван Николаевич, не принимайте происшедшее близко к сердцу. Следователю вам нечего предъявить. Он понимает, что вы неопытный в юридических вопросах человек и пытается взять вас на испуг. Ведь к тому незначительному ночному инциденту, на который он ссылается, вы не имеете никакого отношения, но используя эту нелепицу, он собирается сделать из вас своего послушного подчиненного. Он надеется, что вы станете следить за своими коллегами и наушничать.

Директор вернулся к разговору:

– Все, что сказала Анна Леонидовна правильно, но, вы-то что ему ответили?

Иван Николаевич растерянно смотрел на директора:

– Я не помню. Его слова меня сильно расстроили. Стыдно признаться, но я и вправду был как-то не очень собран. Я растерялся.

Анна сочувственно смотрела на него:

– Скажите, он что-нибудь просил вас подписать?

– Нет, кажется, нет.

Анна облегченно вздохнула:

– Ну и, слава богу. Тогда вы ему ничем не обязаны и можете забыть о его предложении.

Директор посмотрел на Анну и подумал, что эта женщина совсем не проста и неплохо ориентируется в том, как следует вести себя во взаимоотношениях с органами, видимо она получила хороший опыт, когда велось расследование пожара, в котором пострадала ее семья. Он обратился к Анне:

– Думаю, нам стоит провести собрание коллектива. Ивана Николаевича мы пощадим, ему не стоит еще раз вспоминать о произошедшем с ним сегодня утром. Я хочу попросить вас, Анна Леонидовна, поговорить с коллективом и предупредить наших актеров о необходимости вести себя скромно и корректно в общественных местах нашего города.

Анну удивило такое предложение, но, посмотрев на Ивана Николаевича, она согласилась:

– Хорошо, если вы считаете, что будет удобно, чтобы я это сделала? То я попробую.

Директор, улыбнувшись, закончил этот разговор:

– Уверен, вы справитесь. Я попрошу Светлану собрать всех в зале сразу после обеда, а вы, Иван Николаевич, отправляйтесь домой. Вам и самому нужно отдохнуть и супругу успокоить. Репетицию отложим на завтра, а за вечерним спектаклем я прослежу. Не беспокойтесь.

После обеда все собрались в зрительном зале, и Анна провела собрание. Она тщательно подбирала слова, говоря о том, как важно привлечь зрителя в театр и что это необходимо сделать, единственно заслужив уважение и доверие горожан. Это возможно сделать не только своей талантливой игрой на сцене, но и проявляя скромность в повседневной жизни вне театра. Они – горожане, должны видеть, что актеры театра, такие же простые люди, они также преодолевают временные трудности повседневной жизни и также прилагают все силы к тому, чтобы все мы увереннее двигались в будущее по пути строительства справедливого и благополучного общества.

Анна закончила свое выступление так, чтобы у актеров не возникло желания поинтересоваться об утреннем происшествии с Иваном Николаевичем:

– Вижу, что все сказанное мной понятно, не вызывает вопросов и не требует обсуждений, до вечернего спектакля осталось не так много времени, поэтому всем занятым в нем актерам предлагаю сосредоточиться на своих ролях и образах и готовиться к выходу на сцену, со всеми остальными прощаемся до завтра. Завтра утром, как обычно, Иван Николаевич проведет репетицию.

Она была уверена, что уже вечером все сказанное на собрании будет сообщено следователю Соколову, поэтому постаралась избежать вопросов и обсуждений причин проведения этого собрания.

Анна не осталась на вечерний спектакль, не желая встречи с Соколовым, хотя понимала, что для него не составит труда найти возможность с ней встретиться в любое другое время.

Глава VI. …Следователь, зачем ему театр?

С появлением в городе московских актеров жизнь театра значительно преобразилась, повысился интерес горожан, первая же постановка представленная москвичами собрала много зрителей. Администрация театра постепенно отошла от практики заполнения зрительного зала приглашенными передовиками производства, теперь билеты почти полностью распространялись через кассу, на контрамарки в зрительном зале оставалась только небольшая часть выделенных мест. Директор был очень доволен и начал договариваться о продолжении сотрудничества с москвичами следующим летом.

Иван Николаевич тоже договорился с московским режиссером о проведении совместных репетиций. Начали пробовать местных актеров в спектаклях, привезенных из Москвы и московских актеров в местных постановках. Это был интересный эксперимент, актеры и режиссеры с увлечением участвовали в нем и начали подумывать о совместной постановке спектакля со смешанным составом актеров.

Иван Николаевич и московский режиссер сблизились на почве совместной работы и когда оставались на вечерний спектакль, то занимали места рядом в директорской ложе. Анна иногда присоединялась к ним, но держалась подальше от Ивана Николаевича. Иногда она приглашала на спектакли Варвару и Василия, тогда усаживалась с ними в зрительном зале.

Участковый Василий Черняйкин сначала неохотно, но постепенно втянулся и стал ходить в театр без сопротивления. В такие дни Василий и Варвара провожали Анну после спектакля домой, они обычно говорили о детях, но иногда Анна расспрашивала Василия о происшествиях в городе, о том, как идет его служба. Как-то раз вспомнила, как уважительно здоровались с ним старушки, сидевшие на скамейке неподалеку от ее дома. Василий, вздохнул и, почесав затылок, ответил:

– В моих отношениях со старушками наступило похолодание.

Анна искренне удивилась:

– О, господи! Как такое могло случиться? Чем вызвана их немилость?

– Арестовали сына одной из них, а мне, как участковому пришлось присутствовать при обыске и аресте. Вот после этого и случилось похолодание.

Анна с сочувствием смотрела на Василия:

– Вы так заботливо относились к этим старушкам, они должны понять, что вашей злой воли не было в том, что так вышло.

– Да, конечно, но арестован сын одной из старушек и они не могут понять, почему это произошло, а я участвовал в аресте и обыске. Сын старушки член партии, руководитель производства, всегда был на хорошем счету. Да и я всегда считал его добропорядочным человеком. Для меня это было так неожиданно, но у нашей страны столько врагов и, как мы видим, они маскируются и проникают даже в партию.

Анна удивленно взглянула на Василия:

– Вы знали этого человека и считали его добропорядочным гражданином, но его арестовали. Теперь, после ареста, все считают его врагом, – она вздохнула, – кроме матери и ее подруг. А сколько его матушке лет?

– Не знаю, старушка совсем.

– Старушка совсем. Может, ее минует участь сына?

Весь оставшийся путь до дома Анна молчала, а Василий рассуждал о том, что хоть на дворе уже тридцать пятый год, но Гражданская война еще не закончилась. Недобитые белогвардейцы растворились среди советских граждан и, используя образование, опыт и навыки, полученные еще при царизме, проникли в партию и на важные посты в производстве. Он ссылался на газеты, которые писали, что их саботаж и вредительство мешают развитию индустриализации и коллективизации и достигли таких масштабов, что привели к голоду в некоторых районах страны.

Когда стали прощаться, Анна поцеловала Варю, а Василию посоветовала:

– Вы, Василий, со старушкой поговорите, успокойте ее, послушайте, что она о сыне расскажет, и ей станет легче и вам спокойнее, когда помиритесь со старушками.

Ночью Анна долго не спала, вспоминала слова Василия о недобитых белогвардейцах, о саботаже, о голоде. Все думала: как так получается? Василий – добрый, хороший, заботливый человек, но как голова устроена? Никаких сомнений, только вера начальству, начиная от жены, тещи и дальше до самого верха, а все, что хорошего знал о человеке, сразу забыл, выбросил из головы, назвали врагом, значит так и есть. Невозможно такое понять и принять. Все просто, арестовали человека – значит враг, что напечатали в газете – то значит правда. Вот только, что старушке делать, когда она знает и уверена, что ее сын хороший порядочный человек? Как ей жить и самой не погибнуть? Сколько таких Василиев в стране? Самое страшное, что они не могут, не хотят или даже боятся задуматься и засомневаться в том, что начальство всегда и, безусловно, право, но как им сказать об этом?

Мысли, наконец, стали уплывать и Анна заснула.

Наутро болела голова, пришлось выпить таблетку. К театру шла не спеша, ждала, когда пройдет, по дороге возле Пушкинского парка заметила черную машину, неподалеку на скамье сидел и курил Соколов. Деваться было некуда, Анна приблизилась. Соколов встал и сделал шаг навстречу:

– Здравствуйте, Анна Леонидовна, все никак не удается пересечься с вами в театре, решил встретить вас по дороге в этот храм искусства.

Анна чуть поклонилась ему в ответ на приветствие:

– Я заметила, вы стали часто бывать в театре.

– Да, мне нравится, отвлекает от повседневности, в театре все иначе: красивые умные лица, наряды, высокие чувства, душевные переживания. Проведешь вечер в театре, и самому хочется сменить мундир на партикулярное платье и пригласить красивую женщину провести вечер в каком-нибудь интересном месте.

Анна удивленно подняла глаза на Соколова: