Я не был баловнем судьбы

Я не был баловнем судьбы
Алексей Григорьевич Полюшков

Основу мемуаров Алексея Григорьевича Полюшкова, выдающегося конструктора XX века, составили дневниковые записи автора. Но книга «Я не был баловнем судьбы» – это не только воспоминания о трудовом пути и личной жизни. Это откровенный рассказ о происходящих в стране событиях; критический разбор проблем, которые А. Г. Полюшков преодолевал на работе; неравнодушное мнение гражданина, который не мог молчать о том, что его беспокоило. Издание дополняют фотографии из семейного архива автора.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Алексей Полюшков

«Я не был баловнем судьбы…»

© Т. И. Клюгова, 2023

Предисловие

Эта книга долго ждала своего издания. В год 20-летия со дня смерти ее автора она наконец-то выходит в свет. Рукопись автобиографии мы хранили в семье как зеницу ока, про нее никогда не забывали, но было страшно, не имея опыта, браться за издание книги.

При составлении этого сборника использовались разные материалы: не только сам текст мемуаров, но и дневники, письма, воспоминания родных и близких. Были подняты и оцифрованы все семейные фотоархивы. Мы постарались собрать наиболее всесторонне показывающие и рассказывающие факты и свидетельства из жизни этого незаурядного человека.

Для нашей семьи Алексей Григорьевич был в полном смысле этого слова главой, объединяющим множество родственников, заботящимся и искренне любящим отцом, дедом. Создавая этот сборник, мы хотели поделиться опытом человека, который прошел через множество трудностей, многого добился, не потеряв себя, не изменяя своим принципам и убеждениям. И такие правильные примеры очень важны. Когда тебе говорят: не сдавайся! Очень тяжело не поддаться своей слабости. Но когда ты знаешь настоящую историю реального человека, который не сдавался, не шел на компромиссы со своей совестью и был верен себе, появляются силы и надежда, что получится и у тебя. И ты прорвешься через все трудности.

Алексей Григорьевич Полюшков был выдающимся конструктором XX века, творившим в то же время, что и С. П. Королев, В. Н. Челомей, В. П. Глушко, О. К. Антонов, П. О. Сухой. Он внес немалый вклад в их проекты.

Путь становления Алексея Григорьевича весьма тернист. Успев побывать даже второгодником, потеряв время в техникуме, где-то из-за своих ошибок, где-то из-за обстоятельств, не сбился с пути, не польстился на деньги, а шел к своей цели – учебе в институте – и в итоге стал признанным ученым и доктором технических наук.

Главной его заслугой в науке было то, что он смог сделать прорыв в авиационных гидроприводах того времени и заложить основу современного подхода к их дальнейшему развитию. Им первым в мире была предложена схема интегрального гидропривода постоянных оборотов. Благодаря этой прорывной схеме была дана возможность последующим конструкторам в настоящее время совершенствовать его идею и тем самым давать нашим самолетам неоспоримое преимущество в небе.

Книга, которая получилась у нас в итоге, являет нам срез эпохи без прикрас, со скептическим взглядом ученого и настоящего руководителя технического предприятия. Читая ее, можно проследить становление этого человека, каждый этап жизни, события, людей, как А. Г. Полюшков анализировал их и осмыслял. Очень важный и, к сожалению, редкий навык, позволяющий не совершать одних и тех же ошибок, контролировать течение и направление своей жизни и уверенно двигаться к своей цели. Его жизнь – это правильный пример того, как быть патриотом, любить свою Родину, страну, свое дело, любить жизнь со всей ее красотой и несовершенствами, что значит быть настоящим человеком.

Т. И. Клюгова

От автора воспоминаний

Я отношусь к поколению, которое в полной мере испытало на себе формирующее влияние коммунистической идеологии. В наше время люди искали свое место в жизни, и те из них, кто быстро нашел путь к успешной карьере, достигли высокого положения и славы. Именно о них есть воспоминания, написанные ими самими, но чаще – теми, кто их знал, поэтому мемуарная литература до сих пор сильно политизирована, наполнена восхвалениями советской власти и попутно самих себя.

Я не был баловнем судьбы ни на служебном поприще, ни в политике, поэтому надеюсь, что в своих воспоминаниях смогу осветить нашу жизнь без восторгов и прикрас. Но и освобождать свои воспоминания от влияния идеологии не собираюсь, так как в противном случае они «повиснут в воздухе» и не будут представлять интерес для тех, кто пожелает с ними ознакомиться.

В воспоминаниях я стремился объективно отразить обстановку, в которой жил, понять смысл явлений и показать, как все они отражаются на бытии индивидуумов, в основном таких же простых людей, как и я сам.

Целью предлагаемых воспоминаний является отражение пережитого в простой форме, так как стремление к оригинальности часто приводит к отклонению от истинности, а стало быть, к акцентированию на личных интересах, что во многих случаях снижает ценность воспоминаний как материалов, пригодных для анализа. В воспоминаниях я старался осмыслить время, в котором жил, осознать свое место в обществе и создать картину жизни своих современников.

По-моему, воспоминания должны помочь потомкам понять то время, в котором мы жили, и быть пригодными для использования в качестве опыта для начинающих жизнь. Само собой разумеется, что такого рода воспоминания не могут быть бесспорными.

Я рядовой человек, но поскольку стремился жить, осознавая общественные явления, то думаю, что опыт моей жизни может представлять интерес для читателей. Еще в молодые годы я старался преодолеть честолюбивые помыслы о карьере и потому избежал некрасивых коллизий на этом направлении.

Сделав вступление, начинаю свои воспоминания с моментов, которые сохранились в моей памяти на всю жизнь. А далее, по мере того как разворачивались события, я постараюсь отобразить их, а также влияние этих событий на людей, в них участвовавших.

Часть I

Глава I

Из семьи кустарей

Родился я в марте 1915 года в деревне Поповка Вачского района Нижегородской области в семье кустарей. Хозяином дома, как тогда велось, был мой дед Дмитрий Евстратович. А основал семейное дело мой прадед Евстрат Егорович Полюшков, чьи дела шли очень успешно. Работал он на поставщиков Императорского дома братьев Брабец и на Роберта Кепца в Москве.

Семья прадеда по меркам XIX века была маленькой: два сына и дочь, поэтому жили они обеспеченно. Имели в деревне три дома и мастерскую по производству ножей и вилок.

Производство унаследовал дед, а его брат занимался коммерческими делами и служил по найму. У деда семья была уже больше: четыре сына и три дочери. Все они, в свою очередь, тоже создали свои семьи. В настоящее время они все уже умерли, а потомки, те, что еще живы, рассыпались по странам. В деревне никого не осталось, но в Вачском районе еще проживает несколько семей нашего рода.

Не знаю почему, то ли из-за сокращения производства вследствие пожара в начале XX века, а то ли из-за большого числа детей, семья деда жила беднее семьи прадеда, который одно время даже числился фабрикантом. Основные моменты жизни моих предков я узнал из оставшихся документов и разговоров, которые вели с нами родные и родители. Говорили о предках с большими оговорками, чтобы мы, дети, много не болтали. А ведь если нет повторов и напоминаний, то все постепенно забывается. Вот так мы и выросли Иванами, родства не помнящими! А теперь приходится призывать к восстановлению наших генеалогических корней, что сделать очень трудно, так как мало кто сохранил документы и воспоминания, а еще меньше таких, кто собирал их. Можно было оказаться неправильно понятым и упрятанным туда, где память отбивали начисто…

Мой отец Григорий Дмитриевич Полюшков родился в 1888 году в Поповке. Когда он учился в школе, перенес дифтерит, после которого потерял слух, поэтому после третьего класса школу бросил и начал работать в мастерской отца, где проявил большую сноровку. Уже в молодые годы он в совершенстве владел всеми навыками изготовления ножей и вилок, кроме ковки и шлифовки. Эти операции выполнялись по договору другими кустарями.

В 1906 году мой будущий отец пошел работать по найму на фабрику В. Д. Кондратова, где освоил профессию слесаря по штампам. Позднее он возвращался к работе со своим отцом, а потом трудился слесарем по штампам у фабриканта М. И. Теребина в Павлове. После революции отец нанимался на заводы Вачского района, а потом – на заводы Нижнего Новгорода. Последние годы, до самой смерти в 1949 году, он работал на Горьковском автозаводе.

Моя мать Надежда Алексеевна родилась в 1891 году в Поповке в крестьянской семье Спиряковых. Всю жизнь была домохозяйкой и вырастила шестерых детей – меня и пятерых сестер: Клавдию, Веру, Пульхерию, Маргариту, Фаину. Три мои сестры окончили институты. Вера стала врачом, Пульхерия – учителем, Фаина – экономистом на железнодорожном транспорте. Сестра-врач погибла на войне в 1943 году.

Сестры Вера и Клавдия.

Алексей Григорьевич с сестрами Маргаритой, Пульхерией, Фаиной и мамой Надеждой Алексеевной.

Жизнь моих сестер протекала, как и у всех трудовых людей, без особых удовольствий, но и трудностей им досталось не больше, чем остальным. И только сестре Маргарите выпала тяжелая доля. Перед самой войной, в четырнадцать лет, она заболела язвой желудка и так подорвала здоровье за время войны, что потом страдала всю жизнь от всяких болезней, какие только могут настичь человека. Но, несмотря на это, она продолжает жить и помогает воспитывать детей своим дочерям.

Род по материнской линии у нас достаточно ветвистый, и в нем было более мужского пола, но многие из мужчин не вернулись с войны. Другие разъехались по свету, и в деревне из них практически никого не осталось, кроме одного дома, да и тот уже опустел в 1995 году. По аналогичной причине я плохо знаю судьбу некоторых моих родственников и по линии отца.

Деревня наша бедна землей, и поэтому люди были вынуждены заниматься подсобным промыслом, в основном производством металлических изделий: ножей, вилок, ложек, замков и других инструментов.

В деревнях, расположенных ближе к Оке, занимались производством сундуков, которые развозились по всем базарам и ярмаркам России. Народ в основном жил неплохо, так как участвовал в товарном производстве и торговле. В наших районах (Вача, Павлово) народ не носил лаптей, а одежда соответствовала моде того времени. Конечно, это доставалось большим трудом, поэтому в семье мужчины чаще всего занимались производством и работали круглый год, а сельским хозяйством занимались женщины и дети. Суммирование доходов позволяло поддерживать уровень жизни на приемлемом уровне.

Карта окрестностей деревни Поповка Вачского района Нижегородской области.

В литературе прошлого века, например у В. Г. Короленко или В. А. Слепцова, отмечалась высокая степень эксплуатации на предприятиях Павловского и Вачского районов. Но в книгах нет того обстоятельства, что районы эти находились в фазе первоначального накопления, когда имеет место нищета. То есть при низком уровне развития производственных сил невозможно обеспечить богатую жизнь.

Картины жизни народа в период нарождающегося промышленного производства весьма похожи как в российских селах Ваче или Павлове, так и в Англии, и в других странах. До революции и после нее, вплоть до тридцатых годов, на территории Вачского района проживало более шестидесяти тысяч человек населения, а теперь, после переустройств и «совершенствований», на тех же землях, испытывая большие трудности, проживает около тридцати тысяч. Многие из жителей продолжают уезжать!

Этот результат неплохо бы учитывать при наведении нового порядка. Остается надеяться только на механизмы свободного рынка. В период НЭПа, например, район был жизнеспособен, ведь в каждом селении нарождались новые кустари и собирались артели, а народ жил без таких проблем, какие переживают советские люди, начиная с тридцатых годов и по нынешнее время. Уровень культуры в районе сейчас поднялся, но это следствие общего подъема, нельзя же идти к дикости в условиях общего прогресса в мире!

Параллельно с общим прогрессом в районе процветают все извращения быта: пьянство, разводы, хулиганство, воровство и прочие «прелести» социалистического общества. Раньше человек мог идти домой из соседних селений спокойно, зная, что его никто не тронет, если нет у него персональных врагов, а теперь его могут избить и отнять последнее, если на его пути попадутся злые хулиганы.

Вследствие уменьшения необходимости связей между соседями они сильно ослабли, так как объем хозяйственных работ, выполняемых на своем участке, резко упал, после того как личные земли перешли во владение колхозам.

Молодежь уезжает из деревень в города, население постарело, ушли в прошлое веселые гулянья парней и девок в деревне и сборы в зимние вечера по домам. Все это привело к проявлению сепарации семейств и ослаблению их связей. Все стали более уверены в своих силах…

Все эти изменения проходили под лозунгом зарождения новой деревни с новым, более высоким культурным уровнем, а привели они к потере старых деревенских традиций и к появлению малопривлекательного конгломерата сельских жителей, потерявших интерес к настоящей сельской жизни, обновленной в соответствии с духом нового времени. Эти обстоятельства являются одной из основных причин и источников развала, имеющего место в сельском хозяйстве страны.

Мое детство прошло в очень тяжелое для России время, и о нем не очень хочется писать, так как бедствия людей малопривлекательны. И, к сожалению, как показывает исторический опыт, не так уж и поучительны. Из них почему-то делается мало выводов на будущее. А поскольку эти годы я помню смутно, то и воспоминания о них будут кратки.

В Гражданскую войну мне запомнились тревожные разговоры взрослых о бунте в Муроме, который был нашим уездным городом. Насколько я помню, симпатии были на стороне преследуемых.

Значительно лучше помню мучения моих родителей, ищущих хлеб для троих малых детей. Трудности усиливались тем обстоятельством, что хозяйство деда находилось в деревне, но производством сельхозпродуктов мы не занимались. Жили на доходы от кустарного производства, а своих запасов продовольствия не имели, и покупать на рынке было нечего. Моей матери приходилось ездить по районам в округе двести-триста километров и своими силами привозить то, что она смогла добыть. На железных дорогах часто отбирали то, что ей удавалось выменять.