Чёрный бриллиант

– Сейчас ужо пообедаем и пойдём погуляем с Лёнечкой, если не возражаешь. Дадим Лауре немного отдохнуть. А то наш прынц (она специально произнесла это слово с буквой «ы») датский по ночам спать не желает.

– Конечно, бабушка. С удовольствием.

После обеда мы положили малыша в коляску и отправились на прогулку.

Было тепло и безветренно. Неподалёку протекала Волга, и мы спустились к набережной, продолжая беседовать.

– Бабушка, почему всё-таки староверы не приняли новой веры?

Задумавшись на минуту, она ответила:

– Ну, во-первых, староверы всегда крестились двуперстием, а не тремя перстами, то есть «антихристовой щепотью», как предлагал Никон, потому как тремя пальцами берут табак. Староверам, кстати, курить запрещено. Во-вторых, новая вера в крёстных ходах заменяла движение «посолонь», то есть по солнцу, на противоестественное движение против солнца. Потом, в литургии правая и левая сторона менялись местами. А это старообрядцами воспринималось как колдовской обряд. Я уже не говорю о том, что мужчин заставляли брить бороды со времён Петра Первого. Это вообще воспринималось как оскорбление мужского рода.

– А почему некоторых староверов называли беспоповцами?

– Знаешь, внучка, в 17 веке жил некий протопоп Аввакум. Он служил в Казанском соборе в Москве. Так вот, он не отступил от своей веры, ушёл со службы вместе с паствой и начал проповедовать в сарае для сена. Аввакум говорил: «Иногда и конюшня лучше церкви бывает». Этот сарай считается первым старообрядческим храмом. Так и повелось, что у староверов молельные дома были без алтаря. Поскольку после раскола Русской Церкви большинство священников отошли от истинной веры, службу стали вести наставники.

Ещё Иоанн Златоуст говорил: «Если епископ не находится среди своего стада, чтобы руководить им, то пусть овцы сами возьмут на себя обязанности пастыря». Вот так-то, внучка. Ответила я на твой вопрос?

Я кивнула головой, удивляясь, откуда бабушка, полуграмотная женщина, столько всего знала.

Пока мы гуляли по набережной, прошло часа два. Лёнечка проснулся и начал капризничать, давая нам понять, что ему пора бы перекусить. Пришлось возвращаться домой.

Лаура успела отдохнуть за это время и поджидала нас к чаепитию. Пока она кормила ребёнка, мы с бабушкой пили чай из блюдец с наколотым утром сахаром вприкуску. Мне казалось, что такого вкусного чая я никогда прежде не пила.

После ужина бабушка рассказала, что в их городе на моленной уже были главки, и купола с восьмиконечными крестами, и колокольня. Каждое воскресение и церковные праздники ознаменовывались Благовестом – наиболее древним звоном Церкви Христовой, а потом колокольным звоном в соответствии с церковным уставом.

В этот день я многое узнала о старообрядцах и купечестве, но тайна серёжки оставалась не раскрытой. Однако мне не хотелось торопить события.

Глава 13

Дедушка Сергей и бабушка Анна

На следующее утро муж Лауры, как обычно, отправился на службу. Она отсыпалась после бессонной ночи, так как Лёнечка заснул только под утро.

А мы с бабушкой, прихлёбывая чай из блюдец, продолжили беседу, которая, кстати сказать, доставляла нам обоюдное удовольствие.

– Ну как, Танюша, выспалась хоть? А то наш младшенький ночью жару давал.

– Всё в порядке, бабуля. Спала без задних ног.

– Небось утомила я тебя вчера своими рассказами-то?

– Ну что ты?! Они мне как бальзам на душу.

– Ты пей, пей чаёк-то. Мелису и мяту сама заготавливала. У меня ещё много есть, что рассказать тебе. Ларии мои россказни наскучили. Да и некогда ей со мной лясы точить.

– Почему Ларии? – спросила я удивлённо.

– Лария – её настоящее старообрядческое имя. Это она уже сама себя Лаурой назвала на современный манер… Как Григорий Иванович мой помер, так и поговорить не с кем стало, – продолжала бабушка, вытирая внезапно нахлынувшие слёзы краем передника. – Такое вдруг чувство одиночества накатывает, что хоть волком вой. Хорошо хоть ты приехала.

– Бабуленька, дорогая, – я подошла к ней, обняв за плечи и уткнувшись в её седые мягкие волосы, пахнущие душистыми травами. – Ты совсем не одинока. С тобой ведь рядом Лаура, внучок и зять хороший. Дочка тебя любит. Да и мы с мамой не так уж далеко живём. А Маша так совсем рядом. Соскучишься, села в поезд и приехала к нам в гости. Лаура с Леонардом проводят, а мы встретим. Надеюсь, зять не обижает?

– Нет. Что ты? Дай Бог каждому такого зятя. Всё правильно ты говоришь, внученька. Только живём мы в разных мирах. Они молодые. У них свои интересы и заботы. Молодёжь-то живёт будущим, а старики – прошлым. Вот помню, сядем мы с Гришенькой за кухонным столиком друг против друга, смотрим друг другу прямо в глаза и наглядеться не можем, будто сто лет не виделись. Не знаю, что он думал в эти минуты, а я благодарила Бога, что хоть на старости лет послал мне такое счастье.

Станем вспоминать о нашей юности и о прошлых жизнях, прожитых друг без друга. И от этих разговоров то такая благодать разольётся по сердцу, то грусть нападёт от потерянного времени, прожитого врозь. Ведь как я подсчитала, Танюша, у меня, почитай, шестая жизнь пошла, последняя.

– Бабуля, ты что, веришь в переселение душ?

– Да я понятия не имею, что это за переселение такое.

– Ну это теория такая у буддистов. Будто после смерти человека его душа переселяется в нарождающуюся жизнь.

– Что за ересь?

– Тогда объясни, что ты имеешь в виду?

– Ну вот, смотри. Беззаботное детство и юность -это одна жизнь. Первое замужество и рождение детей – вторая. Смерть мужа и ребёнка, раскулачивание и нищета – это третья жизнь. Война и концлагерь – вот тебе четвёртая. Второе замужество, рождение ребёнка и потеря любимого человека – это пятая жизнь. Стало быть, теперь наступила шестая, последняя.

– Бабуленька, так ведь это просто этапы одной жизни.

– Для тебя может быть и этапы. А для меня целые жизни. Поживёшь с моё, внученька, тогда поймёшь.

Только теперь, прожив большую часть своей жизни, вспоминая бабушкины слова, я начинаю понимать, что она имела в виду. Кто-то проживёт длинную жизнь, но одну, а всю биографию его можно описать несколькими словами: родился, учился, работал, женился, вышел на пенсию. Другой может прожить короткую, но такую яркую жизнь, что память о себе оставит на века. А третьих жизнь помотает по таким крутым виражам, что из каждого он выходит другим человеком, с другим мировоззрением, вплоть до того, что вор может стать честным человеком и наоборот, трус явит человечеству чудеса невиданной храбрости, а храбрец – струсит, грешник вдруг станет праведником, а праведник совершит грехопадение. Такой человек меняется не только внешне в силу закона времени, но и внутренне, меняется его отношение к жизни и общечеловеческим ценностям, к окружающим людям и даже к самому себе. Недаром же существует выражение «он стал другим человеком».

И все эти метаморфозы происходят с ним в силу воздействия на него факторов внешней среды, порой непостижимым образом связанных с какой-то Высшей Силой, ведущей этого человека по дороге, называемой судьбой.

И ещё я поняла, чем больше превратностей судьбы испытывает человек, тем больше жизней он проживает, тем становится мудрее.

Однако я немножко уклонилась от темы. Пора вернуться к любимой бабушке.

– Так ты, бабуля- философ, – сказала я.

– Это жизнь делает людей мудрыми. Никакие университеты хитростям и мудростям не обучают.

– Бабушка, а почему ты не вышла сразу замуж за Григория Ивановича, раз вы так любили друг друга?

– На то была воля Божья. Иначе бы не родилась твоя мама, и ты с Машенькой, – ответила она с улыбкой.

– Ты уклоняешься от ответа, ссылаясь на судьбу, а я спрашиваю про житейские обстоятельства.

– Какая же ты у меня любопытная! – усмехнулась она. – Ну так слушай. Появился в нашей округе молодой человек, сын богатого промышленника и обедневшей дворянки.

Я поняла, что речь сейчас пойдёт о моём дедушке и его родителях. Поэтому, затаив дыхание, приготовилась слушать. Но тут раздался крик Лёнечки. Бабушка взяла его на руки и стала качать, велев мне подогреть молоко и наполнить бутылочку с соской. Напоив его молоком, положили в коляску и отправились на прогулку, оставив для Лауры завтрак на столе.

– Это был мой дед Сергей? – с нетерпением спросила я, как только мы вышли на улицу.

– Да. Именно так, – произнесла она, погрузившись в воспоминания.