Оковы судьбы. Клетка для сердца

Но кареглазая вновь не откликнулась… Вместо этого Рина почувствовала мужские пальцы на своих плечах, а затем кожи шеи коснулись холодные губы.

– Х–хуан, что вы делает–те? – промолвила, замерев от шока, такое в голове не укладывалось.

Меж тем лорд прижался сзади теснее, зарылся носом в волосы и сипло выдохнул. Его руки поползли вниз, очертили изгибы бедер, скользнули на живот, и он прикусил мочку ушка.

– А ты по–прежнему сладкая, моя волчица…

Этот хриплый голос. По позвоночнику пробежала капля ледяного пота. Сердце ухнуло. Как она его не учуяла?! Всё просто – он подделал и свой запах.

– Х–хассиян…?

– Верно. Вижу, ты сильно удивлена, – жарко шепнул тот, медленно ведя ладонями выше. Но застигнутая врасплох девушка перехватила наглые «лапы» Дракона, попыталась вывернуться из нежелательных объятий, только не вышло. Владыка Чёрного Когтя прорычал в шею: – Что, настолько пррротивны мои прикосновения?

Сориния вырываться прекратила и просто ответила:

– Как говорила ранее, я не чувствую к тебе то, что ты от меня ждёшь. Мне жаль…

– А вот ж–жалеть не на–адо! – прошипел император, не дав закончить фразу. Подхватил рукой под грудью и уже спокойнее выдал: – Идём–ка к нашим самонадеянным братьям, которые думают, что загонят меня в ловушку!

Пространство покачнулось, и пара исчезла из подземелий.

Когда перенос завершился, то они очутились на улице. Ледяной порыв ветра тут же зашарил своими колющими иглами под одеждой, ноги утонули в сугробе почти по самый верх сапожек. Несмотря на хватку мужчины за спиной, Сориния умудрилась поправить полушубок так, чтобы было теплее, и накинула капюшон. К горлу подкатила тошнота, но стоило осмотреться по сторонам, как та пропала, и ужас похлеще холода сковал тело. Они находились в лабиринте…

– …авайте! – уловила краем уха не то чей–то крик, не то приказ. Но за ним вдруг раздался другой.

– Отставить последнее!! Какого дьявола?! Сора?

Возглас Канана девушка уже услышала разборчиво. Подняла голову и увидела впереди, нет, вокруг них с Хассияном отряд лучников, тетива луков была натянута, а стрелы угрожающе поблёскивали, отражая лучи солнца. Стрелы…

– Неужто вы и вправду надеялись, что я просто так попадусь? – протянул Дракон, с издёвкой взирая, на стоящих чуть в отдалении братьев.

– Не стыдно прикрываться женщиной, к тому же беременной? – подначил Вириан, скрестив руки на груди. Его лицо походило на каменную маску, недовольство выдавали лишь пальцы, с силой стиснувшие плечи.

– Хм. Пути войны неисповедимы, отшельник. Вы тоже ведёте игру без правил. – парировал император. – Но теперь сыграем по моим.

– И чего же желает Владыка Когтя? – ядовито выплюнул Канан, сдерживаясь из последних сил, чтобы сломя голову не броситься на извечного врага и не вырвать из его проклятых лап девушку.

А Хассиян лишь плотоядно ухмыльнулся, чмокнул в висок обескураженную Сору, чем подкинул дровишек в полыхающие костры внутри братьев, и припечатал.

– Поединка. Ритуального. Я против вас двоих, – и окинул их таким снисходительным взглядом, будто делал одолжение. Будто уже победил.

«Нет!!!» – хотелось выкрикнуть Соринии, но из горла не вырвалось ни звука. Язык, губы, да и всё тело почему–то не повиновались воле, словно и не её вовсе – чужие. Видно чёртов император постарался, скрежетала зубами она мысленно. А этот венценосный гад стоял рядом, игрался с её светлыми локонами, кото вытащил из–под капюшона, и ехидно поглядывал на замерших виргинов. Будто это он здесь хозяин положения, и направленные на них острия стрел, его вовсе не смущали.

– Это безумие! – высказался подоспевший Миширо Ороти, вразумительно обращаясь к сыновьям. – Стоит ему использовать Летящую Тень и он же просто убьёт вас! Моментально!

– Внесу небольшую поправочку, если вам, бывший Глава рода, станет легче, – вклинился Дракон. – Я не смогу использовать против них Тень из–за нарока Творцов: в мире всё подвешено на равновесии сил, так сказать. Но только против них, поэтому вмешиваться остальным не советую. И ещё, – он серьёзно, прекратив насмехаться, взглянул на братьев, – либо здесь и сейчас, либо я сию минуту забираю нашу беременную волчицу в свой замок. Артефакты переноса имеются не только у вас, и на этот раз моей крови для их усиления вы не получите. А из моего замка, забрать её вам не удастся. Никогда.

– Зачем тогда тебе поединок, Хассиян, если ты так уверен в своих возможностях? – хмуро поинтересовался Вириан, задав вполне весомый вопрос. Другие молчали, ожидая ответ.

– Я тоже, как и все устал от этой многовековой войны, – просто аргументировал Владыка. – Поэтому даю выбор. Решайтесь.

***

«Упрямые бараны, а не правители, чтоб их!!!» – мысленно рычала Сориния, костеря мужчин всеми известными ей эпитетами. Чёртов поединок начался около получаса назад, однако её расшатанные нервы уже исчерпались, но кроме наблюдения за мечущимися по лабиринту тремя тенями ничего не оставалось.

А те подстраховались. Выставили барьер, как и тогда, а её же оставили на попечительство отца братьев. Сейчас она находилась на высоком холме ближе к замку около маленького храма, отсюда хорошо просматривается центр лабиринта. Рядом с одной стороны стоял Миширо Ороти, с другой – сир Майкл с лордом Лагресом. Хуан оказался жив–здоров: в то время, пока Дракон используя его обличье для морока ловко похитил её, тот валялся без сознания, а когда очухался, вынес из подземелий Жанну. Однако пару ребер и физиономию ему братья знатно подправили.

– Переживаешь? – вдруг спросил Ороти–старший, одновременно следя и за поединком, и за избранницей своих сыновей. – И за кого же больше?

Сориния поежилась, нет, не от холода – от взгляда и тона бывшего правителя. С ним она контактировала редко покараз «гостила» во дворце клана Ямата–но Ороти, вдобавок она его опасалась. И определенно не зря. Миширо являлся тёмным хищником, властным, циничным, он ставил интересы клана превыше всего, даже выше собственных желаний. И сейчас, ему интересна она, точнее дитя, которого носит под сердцем. Нужно быть с ним настороже.

– За обоих… – сказала чистую правду и вновь обратила взор на то, что творилось за барьером. Но больше мужчина ничего и не спрашивал.

Меж тем в лабиринте.

Под ногами хрустел снег, от быстрых движений взвивался вихрем и лез в глаза, застилая обзор. Кое–где его уже окропила кровь оппонентов, что капала с их порванных местами одежд. Воздух потрескивал от напряжения и потоков витавшей магии. В этот раз соперники решили изменить тактику: братья действовали совместно, нападая дикой безудержной силой: комбинируя, продолжая атаки друг друга, они не давали спуску императору. Однако и тот был не лыком шит, Хассиян уворачивался ловко, сказывался столетний опыт сражений. Только темп всех троих постепенно сбавлялся, и они всё чаще прибегали к магическим ударам.

– Канан…! – крикнул охотник, и тот понял всё без слов.

Братья заскользили по снежному покрывалу, подобно двум змеям, обманчиво пересекаясь, закружили вокруг Дракона, ища лазейку для удара. И вот, мужчина на секунду отвлёкся, и кровные принцы молниеносно пошли на сближение. Заблокировали мечи Владыки своими (когда во время боя тот неожиданно разделил свой зазубренный меч надвое: на острую сталь и темный сгусток материи, но такой же твёрдый, как и оригинал – это застало их врасплох), и одновременно несколькими резкими выпадами ног подняли императора вверх, не давая ему опомниться, подпрыгнули следом, в полете добавляя по серии сокрушительных ударов по разным частям тела. Хрустели кости, из его рта со свистом вырывались стоны и сгустки крови, и Хассиян после рухнул наземь в сугроб. Всё произошло слишком быстро, чтобы он смог отбиться.

Кровные братья приземлились недалеко от упавшего. Их рваное дыхание и стекавший градом по лицам пот, свидетельствовали о том, что финт обошелся не легко. Однако, они смогли, наконец, достать противника. И нехило так.

– Хм… гха… – прохрипел Дракон, медленно поднялся на ноги, сплюнул кровь в снег. – А вы довольно проворны. Что ж тем интереснее! Пожалуй, – он криво усмехнулся, даже чуточку безумно, – сменим декорации!!

Владыка Чёрного Когтя соединил ладони и закрыл глаза: спустя мгновение окружающее пространство затрещало, от его замершей фигуры потянулись во все стороны разряды молний, затем яркая вспышка света ослепила Канана с Вирианом, а когда та рассеялась, то на месте Хассияна появился… дракон. Нет, мифическое существо не было настоящим, оно имело полупрозрачную структуру, крыльев у него не наблюдалось, и само тело походило скорее на огромного змея с когтистыми лапами. Но тем не менее он вызывал невольный ужас и оцепенение. Приоткрылась пасть, и громкий рёв сотряс округу, улетая далеко за пределы барьера. А после того, как тот стих, древнее существо проговорило голосом, лишь отдаленно напоминающим голос императора:

– Ну шшто? Попррробуйте–ка теперрь доссстать меня!

Отойдя от потрясения, братья хмуро переглянулись. Да, не ожидали они, что Владыка сможет высвободить на волю дух своей сущности, скованную пророчеством… Но дух – это неполноценное воплощение второй ипостаси, посему это у него и вышло. Однако, если он сумел того высвободить, значит его уровень магии перевалил предел. Это возможно, только если двуликий однажды подвергался сильным эмоциям, сравнимым с потерей дорогого сердцу человека. В случае с императором ничего удивительного нет: каждое своё перерождение Хассиян помнил смерть своей возлюбленной. От своих же рук. И все её смерти до единой…

Но и у них имелся козырь в рукаве. Они тоже потеряли дорогого сердцу человека. Свою мать. Только вот им придется в двое сложнее.

– Вир… – начал коронованный наследник.

– Да, именно. Это наш единственный шанс победить Дракона, – подтвердил охотник. И бросил тоскливый взгляд за грань барьера, туда где находилась их общая с братом избранница, горько вздохнул, что не укрылось от Канана, и спокойно, твёрдо произнёс: – Брат, давай сделаем то, что должны…

Канан согласно кивнул. Затем они единовременно обнажили от широких рукавов кимоно свои правые ладони и провели ими по противоположным сторонам лезвия меча Кусанаги, окропляя священное «оружие Бога» королевской кровью. Попутно с их уст полились слова мёртвого наречия, призывая из глубин граней мира дух древнего покровителя клана. Воздух сгустился, завыл протяжно ветер, закрутил снег в высокие столбы смерчей, те поплыли по отгороженной территории. Хорошо магический барьер позволял громоздкие действия.

И вдруг под ногами братьев заискрился восьмигранный, расписанный светящимися рунами, рисунок, а секунду спустя их фигуры поглотило нечто туманное, похожее на восьмиглавого дракона с восемью мощными хвостами. И древнее существо заревело, оглашая всех о своём пробуждении, за которое ещё придется в последствии заплатить.

– Ооо, сам дух Ямата–но Орроти пошшшаловал! – возбуждённо прошипел Владыка Чёрного Когтя. – А вы умеетссссссте удивлять!

– Замри и смотри… в глаза своей смерти!! – пророкотали все восемь голов разом, и Ямата–но стремительно двинулся на оппонента. Бой перешел на иной уровень.

У каждого Дракона имелось свое преимущество, они давили силой, сталкивались и расходились, кусались, ударяли мощными хвостами и лапами, душили ими, извергали из пастей потоки пламени. От сих выпадов и их рыков дрожью сотрясалась земля, подначивая страх, и так ошеломленных происходящим наблюдателей за барьером. Казалось, не было схватке конца и края. Однако высвобожденные на волю духи медленно, но верно вытягивали из проводников жизненные силы, и прибегать к их помощи далее становилось всё опаснее.

Имперский дракон, сойдя с линии атаки Ямата–но, вдруг молниеносно обвил своим телом все его восемь голов, извернулся и лапами придавил хвосты в снег. Обездвиженный дух зло заревел, дёрнулся в попытке высвободится, но рывок не удался. Морда имперского оскалилась, и приблизилась к области груди противника, дыхнула туда какими–то голубыми парами… и в том месте, где этот пар коснулся призрачного силуэта древнего божества, тело призванного духа истончилось: стали видны братья.