Дом бытия. Сборник рассказов «Психофантастический реализм»

Александр посмотрел на неё из-под бровей:

– А Вам бы сразу Господа Бога хотелось?

Лада от неожиданности поперхнулась и закашлялась.

Александр помедлил и прихлопнул:

– Ну вот и хорошо. А теперь к делу. За чем пожаловали?

Лада прослезилась от кашля и бросилась к зеркалу, проверять, не потекла ли тушь. А заодно потянуть время. Теперь ей было страшновато что-то говорить ему.

Но он ждал. Спокойно смотрел на неё и ждал. Было тихо. Как на грех, никто даже не входил в полутёмную прихожую из июньской жары. Он ждал. Наконец Лада вздохнула и выдала:

– В общем, мне тоже нужна была фотография на паспорт…

Александр смотрел на неё и очень старался не улыбнуться. Но выражение его лица стало от этого таким сложным, что она сама хихикнула. Он тоже с облегчением улыбнулся.

– Ну, если «была», то что Вам нужно теперь?

– А теперь я не знаю. Я попробовала, как Вы говорите, посмотреть на 10 лет вперёд, – она помедлила, он взглянул вопросительно. – но что-то я так там ничего не увидела…

Он наконец допротирал свои объективы и взялся за фотоаппарат.

– Ну, давайте вместе тогда. Смотрите.

Она честно стала вглядываться туда же, куда смотрела до этого.

– Нет-нет. У Вас как у того монаха, который садился в медитацию, напрягал шею, выпучивал глаза из орбит и начинал дышать через пятки!

– А как же тогда?

– Дышите. Просто дышите. С удовольствием. Из живота дышите. Да, вот так.

Она вдруг выпрямилась и заерзала на стуле.

– Если хотите бояться, то лучше сразу бойтесь сильнее и убегайте. Не люблю полумеры, слишком много времени тратится.

– Ладно-ладно, я просто подумала…

– Ваша задача сейчас не думать. А дышать. Этим и займитесь.

«Грубый всё-таки он какой», недовольно думала Лада, но всё же ей было так интересно, что будет дальше, что она послушно начала дышать и ещё пыталась смотреть повыше и представлять будущее. Сначала получалось смутно, но потом что-то такое замелькало, опять газоны, деревья, вода поблёскивала вдалеке…

Александр смотрел на неё то в объектив («хорошо-хорошо, вот так»), то без него (молча), ходил из угла в угол, словно искал подходящий ракурс, потом наконец не выдержал:

– Нет, это всё никуда не годится! Ничего не разглядеть! Вы будто в темном подвале просидели свои сколько? Двадцать лет?

Лада, выдернутая из своего разнеженного состояния, вскочила со стула, скрестила руки на груди и выпалила:

– Знаете что! Идите к чёрту!

Александр посмотрел на неё в упор, с улыбкой и интересом! И подняв объектив, столь же нахально спустил затвор:

– Вот, теперь мне уже нравится. Что-то начинает проявляться. Ну-ка, позлитесь на меня ещё посильнее. Расскажите в красках, какой я говнюк.

Лада молчала, чувствуя себя глупо. Хотелось уйти и хотелось остаться, и отчаянно хотелось посмотреть, что же он там видит в своём объективе!

– Вот-вот, подумайте о том, что я вижу! От интереса у Вас сразу и глаза включаются, и щеки, и даже уши включаются! Думайте туда!

– Если б я умела думать, куда мне скажут, я бы тут сейчас не сидела, – неожиданно для себя самой выдала Лада и удивленно умолкла.

– О, да тут у нас зарытые таланты налицо! – Александр воззрился на неё с таким искренним изумлением, что она опять не удержалась и прыснула. – А знаете, что нужно, чтобы их проявить?

Лада помотала головой.

– Внимание и тишина. Теперь вот сюда, прямо в объектив. И больше ни слова.

Следующий свой рабочий день Лада высидела до конца, очень стараясь не думать о белой обезьяне, то есть Александре. Даже немного задержалась. Минуты на три. И как бы нехотя подошла к студии нога за ногу, поднялась по ступенькам, зашла в дверь. В фойе не было ни души, за занавесом тоже была тишина. Лада, ступая очень осторожно, подошла к конторке и увидела там несколько конвертов, «Кирилл», «Наталья», «Агриппина», «Николай», а вот и «Лада». Она взяла конверт и даже немного помедлила, – за весь день ей так и не удалось угадать, что же она там увидит? Напугает ли это её? Развеселит? Удивит? Изменит навсегда?

В конверте лежали фотографии её зеленых газонов. Пусть нечёткие, размытые, но это несомненно были они. И коляска там тоже была. И вода поблёскивала. Ни одной фотографии Лады там не было.

Она ещё раз пересмотрела фотографии. Небрежно положила их обратно в конверт и тихонько вздохнула. Уже повернулась, чтобы уйти, но локтем нечаянно задела конверт «Наталья», тот упал с конторки и краешки фотографий показались наружу. На Ладу глянул круглый и очень любопытный глаз пингвина. Она торопливо присела, чтобы поднять конверт, уже приподняла его, потом закусила обе губы и прислушалась – кругом не было ни души, не слышно было ни звука. Лада очень, очень аккуратно заглянула в конверт ещё глубже, раздвинула фотографии краешками пальцев, чтоб не дай Бог не оставить отпечатков! Айсберги… огромные, белые айсберги… пронзительно синяя вода, временами почти чёрная… пингвины такие яркие на фоне льда… У Лады слёзы подступили к глазам.

Она положила конверт на конторку и лишь чуть-чуть помедлив, открыла конверт Кирилла. Деревянная церковь среди бескрайних зелёных полей, с птичьего полёта. Шоссе, уходящее вдаль, всё в рассветных лучах, среди темных как ночь лесов. Излучина реки, огромной, тяжёлой, подернутой ветреной рябью. Сколько же красоты! В таком… тихом замкнутом юноше… сколько же красоты… Она втянула ртом воздух, бросила конверт Кирилла на место и схватила свой, чтобы разорвать его пополам!

– Не надо, – тихо прозвучало от занавеса. Александр стоял там, скрестив руки, и смотрел на неё. Просто стоял и смотрел.

Она бросила конверт и закрыла лицо руками, как прячутся дети. Её разрывало от горечи, стыда и – облегчения. Он молчал. Она проговорила прямо сквозь ладони, не отнимая их от лица:

– Почему?

Он так долго молчал, что она наконец решилась посмотреть на него сквозь раздвинутые пальцы.

– Как Вы думаете, какой раз по счёту сюда пришла Наталья?

Лада еще чуть опустила руки, положила локти на конторку (чтоб скрыть дрожь в руках) и оперлась подбородком на кулачки.

– Не знаю, – сказала она, стараясь, чтобы голос не прозвучал обиженно, – а Кирилл?

– Кирилл уже завёл себя туда, откуда нет другого выхода, кроме как напрячь все силы душевные. Разок пришлось напечатать ему даже фото с надгробием.

Лада глянула на него исподлобья и убедилась, что он не шутит.

– Что же мне делать? Тоже загнать себя куда Макар телят не гонял? Или поселиться тут у Вас? – это прозвучало так по-детски, что даже как будто кокетливо.

– А какой вариант Вам больше нравится? – без тени улыбки спросил он, только морщинки в уголках глаз стали чуть заметнее. – Раскладушка в чулане есть.

– Мы, люди, слишком много суетимся. Посмотри на муравьёв. Они бегают во всех направлениях, но абсолютно расслабленно. Или пчёлы.