Замена объекта

Ну вот, теперь самое главное. Костик уехал. Ты представляешь? На носу Новый год, у нас билеты куплены в Арабские Эмираты, мы должны были втроем с дочкой завтра улетать на две недели. Дашенька так радовалась, она же совсем маленькая, и для нее пляж и теплое море посреди зимы – настоящее чудо. Мы уже чемоданы почти собрали, а он сегодня утром заявил: извини, но мы никуда не летим, мне нужно срочно уезжать. Постараюсь к Новому году вернуться, но не обещаю. И уехал. Ну, как тебе это нравится? Дашка в рев, я тоже. Разоралась, конечно, требовала, чтобы он объяснил, что это за срочность такая и что за дела вообще, а он молча собрался, сел в машину и уехал. Если до сегодняшнего дня я думала, что он ко мне относится вроде как к наложнице в гареме, то есть как пусть к бесправному, но все-таки живому существу, поэтому я и ник себе придумала – Одалиска, женщина из гарема, то теперь я чувствую, что я для него просто вещь, которой можно попользоваться, когда нужно, и можно сунуть в шкаф и забыть о ней, если нет надобности.

Морюшко, милая моя, посоветуй, как мне быть. Может, пока его нет, продать что-нибудь из вещей и на эти деньги уехать домой? Я имею в виду – насовсем уехать. Бросить его, взять Дашку и вернуться к родителям. Тех денег, что он оставил мне на жизнь, на билеты не хватит, а на продукты он деньги оставляет водителю, который ездит в магазин без меня. Черт, я только теперь начинаю понимать, какая я на самом деле беспомощная. И как я до этого докатилась? Ведь была же нормальной девчонкой, как все.

Ответь мне, Море, посоветуй что-нибудь, ты же такая рассудительная. И пришли фотографию, ладно? Странно, что мне до сих пор не было интересно, как ты выглядишь. Посылаю тебе самую любимую фотографию, на ней мы с Костей и Дашенькой в прошлом году, к нам на его день рождения приезжали Костины друзья. Я на ней такая счастливая!

    Целую тебя,
    твоя Одалиска

Море – Одалиске, 29 декабря 2003 года.

Милая Одалиска!

Ты меня прямо ошарашила… Прости, что не сразу отвечаю, перед концом года всегда много работы, закрутилась.

Не чувствуй себя виноватой за то, что писала мне неправду. Знаешь, в чем прелесть виртуального общения с незнакомыми людьми? В том, что можно писать чистую, неприкрытую правду и не бояться, что тебя будут совестить и упрекать, ведь с человеком, которому твоя правда не понравится, можно просто перестать общаться. С живыми людьми так не получается, вот и лжем направо и налево, чтобы не испортить отношения или впечатление о себе, ведь с этими людьми нам и дальше нужно как-то существовать. А можно и наоборот, наврать о себе с три короба, сочинить несуществующую жизнь и не бояться, что тебя разоблачат. Соблазн так велик, что очень немногим удается удержаться от него. Так что я тебя не виню, все нормально. Ведь не зря же мы с тобой переписываемся уже столько времени, а до сих пор не знаем настоящих имен, ни ты моего, ни я – твоего. Подписываемся по-прежнему теми же никами, которыми пользовались в чате «Сериалы», где мы с тобой познакомились. Слушай, какой ужас, а? Вот что значит служебная атмосфера, сижу в офисе (у меня сейчас обед, но я на диете, хочу к Новому году сбросить пару килограммов, а то в платье не влезу) и под воздействием обстановки формулирую свои мысли так, словно служебный документ пишу: все подробно, с указанием деталей, как в докладной записке руководству. Можно подумать, ты не помнишь, где мы с тобой познакомились и какими никами подписываемся. Цирк!

Но хорошо, что ты мне сказала правду. Знаешь, почему? Ты, кажется, готова натворить глупостей, и мне хотелось бы удержать тебя от опрометчивых шагов. Выбрось из головы немедленно мысль о том, что нужно собрать вещи и уехать с дочкой к родителям. Это полная чушь, и забудь о ней раз и навсегда. Твой муж, насколько я понимаю, зарабатывает более чем прилично, а просто так деньги сегодня никому не платят. За хорошие деньги нужно хорошо и много работать, и если работа требует отложить отпуск – его откладывают, не задумываясь. Так происходит у всех и всегда, поверь мне, я ведь тоже так работаю и уже забыла, когда последний раз по-человечески отдыхала. Обычно такие ситуации возникают именно перед праздниками, особенно если намечаются несколько выходных дней или длинные каникулы. Ты понимаешь, что если вопрос не решить немедленно, то он зависнет уже надолго и всерьез и после праздников может уже решиться совсем не так, как нужно, или не решиться совсем. Тебе просто колоссально повезло, что за все годы вашей совместной жизни с Костей такого не случалось, при нормальном ходе вещей такое происходит два-три раза в год. Только соберешься, закажешь отель, забронируешь билеты, раскидаешь все неотложные дела – и на тебе! Все отменяется, гипс снимают, клиент уезжает. Это первое.

Теперь второе. Он не счел нужным сказать тебе, куда едет и по каким таким срочным делам. А почему он должен был тебе это объяснять? Ты что, полностью в курсе его служебных дел? Ты знаешь имена его начальников и коллег, знаешь, кто из них чем занимается, чем живет-дышит, ты знаешь, что конкретно твой муж делает на работе, какие у него повседневные служебные проблемы и заботы, что у него получается, а что не получается совсем? Если да, тогда действительно странно, что он не объяснил тебе, куда и зачем уезжает. Но если нет, то твои претензии, милая моя Одалисочка, совершенно необоснованы. Это ему нужно было бы взять отгул, сесть рядом с тобой на целый день и подробно объяснять, что и как он делает и почему нужно срочно сделать то-то и то-то, иначе наступят такие-то и такие-то неблагоприятные последствия. А у него, насколько я поняла из твоего письма, времени было в обрез. И то мои слова справедливы только в том случае, если у вас вообще принято все обсуждать и объяснять. А у вас, судя по твоим письмам, это совсем не принято. Твой Костя и раньше с тобой служебными проблемами не делился, поэтому ему и сейчас не пришло в голову это сделать. Не вздумай на него за это сердиться, такой порядок существовал много лет, и если ты не бунтовала, у твоего мужа были все основания считать, что тебя это устраивает. Он не мог и не должен был предвидеть, что именно сегодня тебя это не устроит. Это второе.

Да, тебя не устраивает та ситуация, в которой ты оказалась. И что? Ты хочешь перевалить свою проблему на родителей, которые живут отнюдь не в таком достатке, как ты сейчас? Кстати, твой Константин разрешает тебе посылать им деньги? Ты никогда об этом не упоминала. Но в любом случае, ты собираешься свалиться на них с ребенком. И на что вы будете жить? Ты родом из далекого маленького городка, рабочих мест там наверняка не в избытке, а дефицитной профессии у тебя в руках нет. Ты что же, полагаешь, что мама с папой обязаны кормить тебя и твоего ребенка? Нет, они, конечно же, не откажут и не выгонят тебя, они тебя очень любят и будут рады тебя видеть, я в этом уверена, но тебе самой-то не будет стыдно? Это третье.

Одалиска, немедленно возьми себя в руки и прекрати истерику, слышишь? Твой муж из кожи вон лезет, чтобы обеспечить тебе и вашей дочке достойный уровень существования, чтобы у тебя был просторный красивый дом, чтобы у Дашеньки были самые лучшие игрушки, чтобы вы могли посреди зимы увидеть пляж и теплое море. Господи, я так люблю море, я готова часами из него не вылезать, когда попадаю на юг, а уж теплое море зимой – это вообще что-то, мне пока ни разу не удалось это пережить, но я точно знаю, что у меня все получится, пусть не сейчас, и даже не через год, но все равно получится. Я смотрю на фотографию, которую ты мне прислала, и радуюсь, что у тебя все так здорово! Симпатичный муж, очаровательная девочка, а сама ты просто красавица – глаз не оторвать! И участок у вас приличный, соток тридцать, наверное, да? Там на фотографии видны сосны и даже пара елочек, и я готова голову дать на отсечение, что по деревьям хоть одна белочка да бегает. Ты даже не понимаешь, как у тебя все хорошо. И брось дурью маяться. Костя любит тебя и ребенка, старается для вас, а отпуск – ну что ж, не сейчас – так в другой раз съездите, ты же не последнюю неделю на свете живешь. Кстати, ты елку-то нарядила или забыла, ударившись в рев? Ты только подумай, как это замечательно: иметь возможность нарядить елку на собственном участке, на улице, когда кругом лежит настоящий снег, а не вата. Придумай что-нибудь веселое на Новый год, чтобы Даше было не скучно, разведите костер перед домом, пожарьте шашлычки, попрыгайте вокруг нарядной елки, забудьте все обиды и постарайтесь чувствовать себя счастливыми.

Одалисочка, родная моя, я понимаю, что не такого письма ты от меня ждала. Тебе нужны были от меня слезы и сопли, причитания по поводу того, какой твой Костик негодяй и какая ты несчастная. Знаешь, я не намного старше тебя, если судить по твоей фотографии, и жизненного опыта у меня, наверное, тоже не сильно больше, поэтому я не берусь учить тебя жизни. Но я – финансовый аналитик, работаю в банке, ты это знаешь, и я привыкла все раскладывать по полочкам, прежде чем начинать переживать, и думать о последствиях, прежде чем что-то делать. Если тебе нужна моя помощь, то я ее тебе оказываю. Если тебе нужны причитания, то извини, милая, но это только после праздников, когда я расслаблюсь, рассироплюсь, пущу пузыри, пролежав три дня на диване и просмотрев подряд несколько сериалов, и буду способна на чисто бабское восприятие мира. Между прочим, я запаслась к праздникам несколькими сериалами на кассетах, которые не смогла посмотреть по телевизору. Ты мне о них писала, и вот теперь я их посмотрю сама и тогда буду обсуждать их с тобой со знанием дела.

Свою фотографию пока не посылаю. Знаешь, я что-то закомплексовала, ты такая красивая, оказывается… Гляжу на свои снимки и понимаю, что рядом с тобой буду выглядеть совсем-совсем не фонтанно. У меня внешность самая рядовая, ничего особенного, но мне почему-то хочется тебе понравиться, поэтому в праздники, когда будет свободное время, пороюсь дома в поисках самой приличной фотографии. Ну вот, а я-то считала, что в рабочей запарке из меня ушло все бабское. Оказывается, кое-что еще осталось.

Все, зайка моя, бегу, дела. Целую тебя крепко, не вешай нос и как следует подумай над тем, что я сказала.

    Море

Одалиска – Морю, 31 декабря 2003 года.

Милое Море!

С Новым годом тебя! Спасибо тебе за письмо. Я даже не ожидала, что можно так относиться к тому, что со мной случилось. У меня голова как-то не так устроена, как у тебя, и мысли складываются совсем другие. Ты очень умная, Морюшко мое дорогое. И какая бы ни была у тебя внешность, ты для меня всегда будешь самой-самой красивой на свете.

Костик пока не вернулся, и я чувствую, что Новогоднюю ночь буду коротать вдвоем с Дашкой. Хоть бы позвонил, урод!

Желаю тебе счастья и спокойных выходных. Когда часы буду бить полночь, я представлю себе, что ты рядом со мной, и буду чокаться с тобой шампанским.

    Твоя Одалиска

Море – Одалиске, 31 декабря 2003 года

Одалисочка!

И тебя с Новым годом! Оставь все черные мысли в старом году, перестань сердиться на Константина и с радостью смотри в будущее. У тебя есть все, чтобы быть счастливой, так будь ею! Это и мое пожелание к Новому году, и приказ подруги. И когда часы будут бить двенадцать, думай не обо мне, а о муже, и представляй себе, что он рядом, и мысленно чокайся с ним и пожелай ему удачи и радости. Ему там несладко в Новогоднюю ночь, в чужом месте, среди чужих людей, ему одиноко, он скучает по тебе и по Дашеньке, так посочувствуй ему и окажи моральную поддержку. Думай о нем с нежностью и любовью, и он обязательно это почувствует. Еще раз с Новым годом!

    Море

Одалиска – Морю, 3 января 2004 года.

Море, привет!

Костя сегодня приехал. Такой виноватый, прямо ужас, смотреть больно. Он очень расстроен, что оставил нас на Новый год одних, приволок кучу подарков мне и Дашуне. Говорит, что очень хотел вернуться, и в принципе должен был вернуться, днем 31 декабря он уже сидел в аэропорту, ждал посадку на рейс и был уверен, что при всех пересадках успеет домой к полуночи. Но из-за погодных условий аэропорт, где он сидел, не выпускал и не принимал ни одного рейса. И якобы наш аэропорт тоже не принимал. И так двое суток. В результате он перестал ждать, сдал билет и поехал на поезде. Не знаю, Море, верить ему или нет. И хочется верить, и в то же время дурацкая какая-то ситуация, прямо как в наших с тобой любимых сериалах. Мне все-таки кажется, что он врет. Знаешь почему? Я случайно подслушала, как он по телефону кому-то рассказывал: «Сука, денег не взяла, морду воротит, будто она аристократка гребаная, а сама живет как нищая, меня выгнала, даже разговаривать не стала». Ты представляешь? Он ездил не по работе, а к какой-то женщине, наверное, к своей любовнице, с которой он недавно поссорился и решил перед Новым годом помириться. Поперся на край света, повез ей подарок, а она его выгнала и мириться не стала, поэтому он и вернулся такой расстроенный. То есть не потому расстроенный, что не успел к нам на Новый год, а потому, что она ему дала от ворот поворот. Море, он мне изменяет. Господи, что мне делать? В голове каша какая-то, сумбур, то мне кажется, что я хочу ему поверить и разговоры об этой женщине действительно не связаны с его изменой, то я чувствую, что совсем не верю ему. Он все врет про самолеты и про то, что хотел встретить Новый год дома, он с самого начала знал, что будет встречать праздник с ней, с этой сучкой.

Что делать, Моречко?

    Одалиска

Море – Одалиске, 4 января 2004 года.

Здравствуй, Одалиска!

Приходится повторяться: возьми себя в руки и не паникуй раньше времени. Я понимаю, что если ты подслушала его слова о женщине, то трудно уверять себя, будто речь шла о мужчине. Давай будем исходить из того, что Константин действительно говорил о какой-то женщине. Варианта у нас с тобой три. Первый: это и в самом деле его любовница. Второй: это его давняя знакомая, отношения с которой давно перестали быть романтическими, и он тебе с ней не изменяет, во всяком случае сейчас. И третье: это какое-то служебное дело. Может быть, ей нужно было просто сунуть взятку, чтобы решить вопрос, а она ее не взяла. Как видишь, оснований для ревности у тебя всего-навсего 33 с небольшим процента. А 33 это все-таки не 100.

Но если появляются сомнения, то их надо рассеивать по мере возможности. У меня, например, есть возможность узнать насчет задержанных рейсов. Если ты мне скажешь, куда он летал, то я все выясню. Хочешь?

    Целую тебя,
    Море

Одалиска – Морю, 4 января 2004 года.

Моречко, роднуся моя, я понятия не имею, в какой город он летал и вообще в какую сторону. Но вылетал он из нашего областного центра, других аэропортов у нас поблизости просто нет. А вернулся поездом. По крайней мере, он так говорит. Я уже не знаю, верить ему или нет.

    Твоя Одалиска

Море – Одалиске, 5 января 2004 года.

Одалиска, можешь не волноваться и спать спокойно. Я все узнала. 30 и 31 декабря вплоть до середины дня 1 января аэропорт в вашем областном центре не принял ни одного рейса, там был страшный туман и нулевая видимость, самолет посадить невозможно. Так что твой Костик тебя не обманывает. Правда, здорово? Вздохни с облегчением и радуйся жизни.

Зайка моя, ты все еще вся в переживаниях или уже можешь обсуждать самое насущное: наши с тобой любимые сериалы? Я тут за праздники насмотрелась до одури, каждый день по 10-12 серий, зато душой отдохнула и от рабочих проблем отвлеклась. Хочу поболтать с тобой о «Трех жизнях», обменяться впечатлениями. Хотя ты, наверное, многое подзабыла, ведь ты же смотришь фильмы тогда, когда их показывают по телеку, а это было, кажется, весной или даже прошлой зимой. А я вот только сейчас удосужилась. Ты как, готова? У меня впереди еще два выходных дня, до Рождества, и есть время, чтобы писать подробно и не спеша. А потом снова начнется работа.

    Целую, моя хорошая,
    Море

Хан

Ему все время было больно. Вот уже три месяца он живет с этой болью, а она все не утихает, наоборот, с каждым днем делается все острее и невыносимее, потому что каждый новый день приносит новые мысли, новые мысли порождают новые страхи, а новые страхи рождают новую боль. И ничего он с этим сделать не может. Некоторое облегчение наступает лишь ночью, когда он просыпается и слышит рядом дыхание жены, протягивает руку, касается ее плеча или волос и знает: она здесь. А утром все начинается сначала. Хан уходит на работу и до самого вечера, пока Оксана не вернется домой, терзается своими страхами. Где она сейчас? Что делает? Сидит в своей конторе или встречается с ним, с Аркадием, бывшим мужем, отцом Мишки?

Уже конец рабочего дня, минут через двадцать, если ничего срочного не случится, можно запирать кабинет и идти домой, но Хан сидит за столом, тупо уставившись в разложенные бумаги, и не может преодолеть оцепенения, которое наваливается теперь все чаще и чаще. Он начал сам себя обманывать, придумывая предлоги, чтобы задержаться на службе, потому что пока он находится здесь, можно тешить себя слабой иллюзией покоя и привычного порядка, а как только он переступит порог квартиры и обнаружит, что Оксаны еще нет, снова навалятся страхи: вернется ли? Может быть, как раз сегодня у них все решится, Аркадий скажет какие-то важные слова, после которых она поймет, что продолжает любить бывшего мужа и хочет забрать сына и уйти к нему.

Он медленно перебирает листы сводок и отчетов, выключает компьютер, потом снова включает, курит, входит в базу данных и бессмысленно бродит по лесам и равнинам информации, пытаясь придумать, что бы такое поискать, чтобы создать видимость полезного дела. Дел на самом деле невпроворот, но делать их не хочется, мозги не настроены, и в то же время хочется чем-то занять голову, чтобы не думать о жене и об Аркадии. «Ты сам не знаешь, чего хочешь,» – сердито говорит себе Хан.

Звонок внутреннего телефона его радует. Даже если звонят из соседнего кабинета, чтобы узнать, не ушел ли он, и если на месте, то можно ли стрельнуть у него пару сигарет, все равно это оттяжка, отсрочка от неминуемого возвращения в дом, который сегодня может оказаться пустым.

– Хан, хорошо, что не ушел, – слышится из трубки голос помощника начальника департамента. – Зайди к Григорию Ивановичу, он ждет.