Фиаско Черного Волка

– А что с лошадью? – непонятливо посмотрел на нас Питер. – С ней что-то случилось?

– Нет, лошадь жива здорова, – фыркнула я в ответ.

– А вот прокурора убили! – жестко добавил Ригли.

– Убили? – растерялся Расмусен. – За что?

– Вот мы к вам и пришли, узнать, за что его могли убить, – скривился напарник.

– Хм, за что могли убить? – мужчина задумчиво потер подбородок. – Вряд ли за что-то серьезное. Он слишком был чистоплюем. Но с его характером у любого могла накопиться столько причин, что хватило бы на кровавую расправу.

Вот так да! Очень неожиданное заявление. До этого момента мы слышали лишь хвалебные оды в адрес покойного прокурора.

– Он был горяч, нетерпим к любым проявлениям беспорядка. И часто не прощал людям простые человеческие слабости. А когда дело касалось лошадей, то становился буквально маньяком. Вы же слышали эту историю со Звездочкой, раз ко мне пришли?

Мы дружно кивнули в знак согласия.

– Нет, не подумайте, я на него за тот инцидент не в обиде. На деньги, которые он мне заплатил в качестве компенсации я купил четверых отличных жеребят. А что было особенного в той лошадке, так и не понял. Но явно что-то было.

– Кстати, вдова покойного, я думаю, готова ее продать! Она лошадьми не занимается, – как бы между прочим добавил Дитрих.

– Да? – глаза собеседника зажглись интересом. – Надо будет к ней наведаться после похорон!

На этом мы распрощались. Когда вышли за калитку, начальник непечатно выругался и добавил:

– Я почти уверен, что вот он – убийца. Но у нас нет ни одной зацепки и ни одной улики простив.

– Нет, мейр Ригли, – теперь уже я покачала головой. – Вы ошибаетесь.

– Да? – прищурился он. – Тогда обоснуй. Когда я опровергал твою теорию, то все разложил по полочкам. Сейчас жду такого же анализа от тебя.

Я вздохнула и попыталась объяснить:

– Видите ли, мейр, у меня есть небольшой дар. Я могу при необходимости считывать эмоции людей. Я это делала на протяжении всей беседы с Расмусеном. И ни разу у него не промелькнуло чувство страха. Было любопытство, даже удовлетворение, когда он узнал о смерти прокурора. И радость, когда услышал о том, что сможет купить лошадку. Но страха или озабоченности не было ни разу. На человека с железными нервами он не похож. Да и не может отец такого замечательного сынишки быть убийцей!

– Да, особенно веский последний аргумент! – захохотал начальник, запрокинув голову. – Иногда вы, Мари, поражаете меня до глубины души своими нелогичными мыслями. Но если вы действительно обладаете названным даром, то придется с вами согласится. Но думаю, поставить наблюдение за домом все же нужно.

– У вас же людей лишних нет? – съехидничала я, вспоминая его аргументы, когда он говорил о нежелании втягиваться в это дело.

– Пусть этим карпейская полиция занимается. У нас с вами действительно в отеле лишних людей нет!

После этих слов у меня в душе поселилась крохотная радость: меня причислили, хоть так косвенно, к работникам отдела!

Глава 6

Мейр Соул ждал нас в прокуратуре.

– Как итоги? – уточнил он, стоило нам лишь появиться на пороге кабинета, который выделили для работы королевскому прокурору.

– Неоднозначные, – Ригли пожал плечами. – Я решил, что Расмусен и есть убийца. У него имеется очень веская причина для этого. Но Мари привела мне достаточно веские аргументы, почему считает иначе.

После этого мы коротко пересказали то, что нам удалось узнать.

– Хорошо, – согласился прокурор. – Приставим пока к нему наблюдение. А у вас, Мари, очень интересный дар!

Я даже слегка порозовела от такого комплимента. Ценность дара я, конечно же, осознавала. Но когда его оценили мейры из высших кругов силовых структур, это стало еще более весомо.

– Что ж, молодежь, пойдемте дойдем до участка! – предложил он нам. – Отдавать распоряжения, чтобы их точно исполнили, все же лучше не по телефону, а вживую.

Мы беспрекословно подчинились. Участок был недалеко, погода стояла отличная. Почему бы и не прогуляться? Соул шел впереди, а мы чуть приотстали, как бы отдавая первенство ему.

– Прошу! – Дитрих неожиданно предложил мне локоть.

– Зачем, это же не по уставу? – удивилась я. Начальник со вздохом закатил глаза:

– И что? Я теперь по улице не могу пройти под руку с красивой девушкой?

Он сделал мне комплимент? Я даже приотстала на один шаг, переваривая случившееся. Или это все-таки шаг к перемирию? Он оценил мои таланты по достоинству? Поэтому не стала рассуждать на эту тему, а молча подошла и просунула руку возле его локтя. Ригли как-то победно улыбнулся и погладил мою ладонь. Я не успела никак среагировать на подобное проявление нежности не меньше, как к нам повернулся прокурор и сурово сдвинул брови:

– Что вы там, молодежь, хуже деда шагаете? Все эти ваши штучки-дрючки, скоро совсем пешком ходить разучитесь!

Мы не стали выяснять, что он имел ввиду, а лишь ускорили шаг.

В полицейском участке дружно показали свои удостоверения. Хотя я думаю, что хватило бы одной бляхи мейра Соула. Она перевешивала бляху Ригли, а про мою синенькую бумажечку практикантки и говорить не приходится. Дежурный вскочил с места и засуетился:

– Мейры, куда вас проводить?

– Не говори глупостей! – скривился прокурор. – Давай в кабинет начальника.

Нас тут же проводили в богато обставленное помещение. Стены и потолок украшала золотая лепнина. Вдоль стен стояла тяжелая кожаная мебель с позолоченными вставками из дерева. А на письменном столе очень неожиданно обнаружился букет прекрасных роз в хрустальной вазе.

Мы расселись на диванах. А дежурный на вытяжку застыл в дверях. Так мы посидели пару минут. Прокурор не выдержал первым и уточнил:

– А где ваш начальник?

– Его нет, – безэмоционально ответил дежурный.

– А кто есть? – не сдавался Соул. – Ты же не думаешь, что мы сюда отдыхать явились.

Дежурный немного стушевался, словно ожидал от нас услышать что-то другое. Но затем взял себя в руки и отрапортовал:

– Сейчас позову Белого Грифа. Он вам все объяснит, – и с этими словами ретировался, не дождавшись позволения уйти.

– Как я не люблю эту вашу систему с прозвищами! – поморщился прокурор. – Вот кто сейчас к нам придет: потомок древнего рода или подобранный в свое время на улице сын бездомного? Только и понял, что этот товарищ имеет белые волосы.

– Я тоже не люблю, – согласился с ним Ригли. – Но что поделать, приказ Его величества!

Вот и объяснение, почему мне сразу не дали прозвища. Начальник их просто не любил.