Пусть он уйдет

– А меня все зовут Алексом, – он с удовольствием пожал протянутую руку.

Оглянулся, разглядывая кабинет. Большой, но обычный, ничего особенного, стенды и плакаты на свежевыкрашенных стенах. Ребята, возбуждённые встречей, шумно рассаживались по местам. Зеленоглазая опять оказалась рядом, шла от дверей, как будто прямо к нему. Но нет, она бросила сумку на соседний стол и села перед ним, аккуратно подогнув чёрную юбку. Вот так, жизнь иногда бывает чертовски хороша.

Вечером, за ужином, когда отец спросил Алекса, как ему первый учебный день, тот, заулыбавшись, показал большой палец.

– Рад, рад… Хотя, погоди, может, это ошибочное впечатление? А через неделю жаловаться начнёшь. – Никита Александрович поставил на стол бокал, который осушил одним махом.

Отец ещё никак не мог прийти себя после стремительного отъезда из Лондона. Из прекрасной английской столицы на обломки российской империи, в непонятную, непредсказуемую, хоть и любимую Москву, как так? Что там произошло, Алексей так и не узнал. Разногласия с послом – это было единственное объяснение, которое дал ему отец.

– Жаль, что ты не смог закончить колледж, – мама, обращаясь к сыну, успела бросить быстрый укоризненный взгляд на мужа. – Теперь получишь обычный российский диплом о высшем образовании.

– Елена, не начинай, – поморщившись, отец снова потянулся к бутылке крымского хереса, налил себе рюмку.

Да, упущена отличная возможность при случае козырнуть фразой об окончании элитного английского колледжа. И предъявить, если надо, нужный документ. Алексей это понимал. Ну, и что ж теперь, застрелиться? Чтоб разрядить обстановку, протянул пустую тарелку бабушке.

– Бабуль, картошка у тебя сегодня – объедение. Внук требует добавки.

Получив новую порцию картошки с мясом из рук бабушки, обрадованной его словами, Алексей подумал, что несмотря ни на что, нет ничего лучше своей страны, где родился и вырос. Та английская жизнь требовала от него постоянных усилий, там были не всегда понятные нормы и правила, под которые приходилось подстраиваться, хочешь ты этого или нет. А здесь, здесь Алекс чувствовал себя своим. Здесь он точно дома.

Молодой человек окинул взглядом гостиную, где Громовы иногда ужинали, собираясь вместе. Немецкая стенка сверкала хрусталём, разбавленным то тут, то там, маленькими фарфоровыми фигурками, их цветные вкрапления удачно оживляли общую картину. Напротив стенки разместилась пара книжных шкафов, соединённых вместе и плотно заполненных книгами. Диван и два кресла в углу создавали уютную зону, где под жёлтым торшером так любил сидеть он, листая книгу, поглаживая вскочившую на колени Муську, сибирскую красавицу.

Всё-таки нет места милей родного дома, где родился и вырос…

* * *

Лере не спалось. Стыдно признаться, но новый однокурсник лишил её покоя. Впрочем, не только её. Лялька Салова, директорская дочка, вчера из кожи лезла, чтобы обратить на себя внимание. Затеяв умную беседу с Алексеем, она старательно выгибала ему навстречу внушительных размеров грудь, наклоняла голову, стремясь подать свою улыбку в лучшем ракурсе. Все девчонки затаили дыхание, наблюдая за атакой Ляльки, ждали результата. Кажется, Алекс остался равнодушным к заигрываниям девушки, и даже её магический жест – медленное накручивание локона на палец – не возымел действия.

К Лере он обратился только один раз, чтобы что-то спросить, выслушав ответ, благодарно улыбнулся. И от этой улыбки у неё захватило дух… Ну, вот, кажется, чувство, называемое влюблённостью, о котором они часто говорили с Лилей, пришло к ней в ту самую минуту. Пришло, когда ему вздумалось. Впервые. На радость или на горе, непонятно.

Да, похоже, ей не заснуть сегодняшней ночью. У него такие красиво очерченные губы… И широкие плечи, которые хочется обнять… Вдруг бешено забилось сердце, пытаясь вырваться из груди. И тело в странном напряжении, и будто кто-то сильный завязал в тугой сладострастный узел низ её живота. Ставшее чужим тело просило ласки, неги, любви, положенных ему природой, требовало нежных мужских рук там, там и там. Лера потрогала напрягшуюся грудь и ощутила внутри себя темную, неподвластную ей силу, которая и пугала, и томила, и звала куда-то, обещая неслыханное наслаждение…

Она села в постели, прислонившись к старому коврику на стене, накинула одеяло на плечи. Так нельзя, надо успокоиться, надо попытаться заснуть! Разгладила мятую подушку, легла, начала считать, раз, два, три… Безотказный способ, которому научила её мама, подействовал, и спокойный сон вскоре смежил веки.

– Ну-ка, посмотри на меня? – протягивая дочери тарелку с творожной запеканкой, попросила мама. Невыспавшаяся, разбитая, Лера сидела за столом, обхватив руками чашку с какао. – Ты что, накрасила глаза? И губы?

– Мам, да что такого?! Все девчонки давно красятся, и ничего, – вилкой она начала ковырять запеканку, безуспешно пытаясь разбудить аппетит.

– Все да, но ты раньше не красилась, – мама укоризненно покачала головой. – Учиться надо, раскрашиваться потом будете, как индейцы пауни. – Мама любила историю и в своей речи нередко использовала колоритные образы прошлого. – Но чтоб не каждый день такой боевой раскрас, обещаешь? – она обняла дочь за плечи, поцеловала в макушку.

Лера кивнула, пожалуй, помада на её пухлых губах в самом деле смотрится вызывающе.

Выйдя на улицу, она остановилась у подъезда, поджидая Лилю. Двор их пятиэтажки, усыпанный золотыми листьями, был странно тих, лишь парочка грустных бездомных котов, вылезших из подвала, оживляла картину. Пестрели увядающие, но ещё яркие астры на клумбе, разбитой дворничихой Аней, притягивали взгляд. А вот и Лилька.

– Ого, тушь на ресницах! Это ради него? – спросила та, едва приблизившись к подруге. – Верной дорогой идёте, товарищ!

– Не говори ерунды, – разозлилась Лера, – выдумала тоже!

– Кандидатура, что надо! Лер, да ты в девках засиделась у нас, – продолжала Лиля. – Вперед, я благословляю тебя, подруга!

У Лили уже был бесславно завершившийся роман с парнем – студентом МГУ и статус познавшей любовь девушки, хотя до Этого пока не дошло.

– Ещё одно слово… – Лера угрожающе подняла сумку, демонстрируя, как она может опуститься на чью-то ветреную голову.

Девушки прибавили шагу, боясь опоздать на занятие по английскому языку. Виолетта Евгеньевна, преподаватель старой закалки, будет долго и нудно ворчать, если это случится.

Опять! Опять у самого входа в главный корпус они встретили Алекса. Он стоял, красивый и одинокий, как будто кого-то ждал. Лётная кожаная куртка делала парня неотразимым, уверенным, взрослым. На него оглядывались старшекурсницы, улыбались, перешёптываясь между собой. Увидев девушек, Алексей направился к двери, открыл перед ними тяжёлую створку. Поздоровавшись, просто пошёл рядом. В такт Лериным шагам, в такт её встревоженному сердцу. И весь мир неожиданно стал для неё ярче и привлекательней в сотни раз, мир, в котором хочется жить, наслаждаясь каждым мигом, творить добро, любить. О, боже, пусть будет длинным-длинным этот короткий путь до кабинета английского на втором этаже университета…

Глава 2

Всё, чего так жаждало Лерино сердце, случилось на октябрьские праздники. В университете вместо ставших привычными дискотек объявили осенний бал. Совсем как в недавние комсомольские времена. В студсовете вдруг кто-то вспомнил этот полузабытый вид досуга, и группка энтузиастов рьяно принялась за подготовку мероприятия.

Узнав об этом, Лера схватилась за голову, потому что вопрос с нарядным платьем встал так остро, что она лишилась покоя. Не надевать же ей старое с горохом, хоть мама и говорила, что в этом платье Лера просто красавица. Но у неё другое понимание красоты. И она не наденет ни кислотного цвета лосины, ни варёнки, ни ангорский свитер, так будет выглядеть каждая вторая девчонка в зале. Тогда что?

Вечером, готовясь к факультативу по истории, Лера сидела за столом в жёлтом круге света, отбрасываемого настольной лампой, листала учебник истории России. Новой истории, совершившей не так давно крутой вираж. До сих пор она помнит состояние шока от мгновенного распада СССР, огромной страны, в которой прошло её счастливое детство. Все ждали лучшего, а тут пустые полки магазинов, дефицит, невесть откуда взявшиеся новые русские, появление кучи партий, много чего непонятного, странного, не принимаемого душой…

От долгого сиденья застыло тело, Лера встала, окинула взглядом свою маленькую комнату. Любимую комнату. У неё всё просто, стол, диван, тумбочка с лежащей на ней скрипкой и полки до самого потолка с книгами и грампластинками. Она взяла в руки конверт с пластинкой Сандры, последнее её приобретение. Симпатичная, яркая певица с ямочками на щеках, в белой блузе с эффектным чёрным поясом. Кстати, блузка более чем хороша, ей бы такую. В такой не стыдно пойти на осенний бал и чувствовать себя уверенно и комфортно.

С пластинкой в руках она отправилась на кухню, откуда доносился запах жареной картошки.

– Мам, как думаешь, тетя Лиза может мне такую кофту сшить? – Лера протянула ей грампластинку.

– Это уж надо у неё спросить, – мама мельком взглянула на фото. – Симпатичная. На дискотеку, что ли, собираешься?

Лера кивнула, обняв маму, шепнула ей в ухо, чтоб позвонила тете Лизе и попросила заняться её блузкой. Очень-очень попросила. Иначе, плохи Лерины дела…

Мамина знакомая портниха выручила, не подвела, блузка получилась точь-в-точь, как на картинке. Объемная, пышная, с прямыми плечами и длинным рядом мелких чёрных пуговок на рукавах, в сочетании с простой чёрной юбкой она смотрелась великолепно. Широкий чёрный пояс девушка позаимствовала у Лили.

– Ну, как? – в долгожданный день праздника Лера предстала перед подругой в новом образе.

– Вижу, что боец готов к бою, – засмеялась Лиля. – И кто-то будет повержен и сдастся на милость победителя. Я даже догадываюсь, кто.

– Ты опять за своё? – Лера сердилась, но не всерьёз, уже давно не тайна, что Алексей Громов смотрит на неё особенным взглядом.

Они вошли в ярко освещённый, нарядный зал, взявшись за руки. Вечер уже начался, из динамиков громко звучала песня Андрея Губина про мальчика-бродягу, который ищет что-то в забытой богом стране. Студенты танцевали, кто как умел, стремясь двигаться под музыку, уловить её ритм. Забавное зрелище! Потом зазвучала медленная, нежная мелодия.

Медленный танец… Тут всё просто – девчонки либо любят, либо ненавидят его. Как не любить, если от приглашений отбоя нет, но, если стоит она, ненужная, невостребованная, прижавшись к стене, с какой лёгкостью получается у девчонки возненавидеть этот танец. Лера огляделась, повернув голову в сторону совсем чуть-чуть, чтоб не засмеяла насмешница Лилька. Алексея не было видно. Может, он вообще не придёт? И все эти хлопоты с блузкой и с волосами, красиво забранными в конский хвост, напрасны?

– Смотри, твой, – Лилька толкнула её в бок.

Да, она тоже увидела молодого человека. Серый костюм, тонкая голубая рубашка, с ума сойти, до чего хорош! Алексей разговаривал с Антоном, их бессменным ди-джеем, это звучное слово совсем недавно появилось в России. Кажется, они о чём-то договорились, Антон кивнул и снова наклонился над магнитофоном. Пара минут – и зазвучала другая музыка, нежно и трогательно запел о синеглазой девочке кумир молодых Женя Белоусов. У Леры замерло сердце: пригласит-не пригласит?

Алекс шёл к ней через весь зал, прямо по центру, пробираясь сквозь танцующие пары. Да к ней ли? А вдруг… Волнение до дрожи, до сердечного приступа охватило Леру. Казалось, все, буквально все окружающие смотрели только на них… И почему-то стало страшно, очень страшно. Если он пройдет мимо, что станет с ней?!

– Можно пригласить тебя на танец, – спросил ставшим вдруг хриплым голосом Алексей, глядя ей в глаза.

Вместо ответа Лера просто протянула ему руку. Они танцевали, не сводя глаз друг с друга, хотя иногда, опомнившись, она смущенно опускала взгляд, чтобы через минуту снова взглянуть за своего партнера. И было в их танце, в их поглощённости друг другом что-то глубоко личное, даже интимное… Лера старалась держать дистанцию, чтоб не коснуться его грудью, но получалось плохо. Её не слушалось собственное тело, просило нежных прикосновений, просило любви.

Как-то само собой получилось, что они незаметно продвинулись среди танцующих к выходу и выскользнули из зала. Шли быстро, почти бежали по коридору неизвестно куда, главное – вместе. Её рука в его руке, от этого и радостно, и странно. Остановились в маленьком коридоре перед входом в столовую. И вот уже его руки за Лериной спиной, и он прижал её к себе, как драгоценную находку, глубоко вздохнул. Алекс гладил девичью спину, плечи, шею, быстро, беспорядочно, нежно. Лера закрыла глаза, наслаждаясь его быстрыми прикосновеньями, но вдруг какое-то озорство проснулось в ней, заставив обнять парня в ответ, обвить руками, как лиана обвивает дерево. Девушка подняла лицо, потянулась к нему губами, замерла, ожидая поцелуя.