Продавец фокусов

– Я, конечно, мог бы пригласить Вас в свой кабинет в официальном порядке и даже взять подписку о невыезде, но понимаю, как враждебно Вы могли бы отреагировать на мои действия. Сегодня мы беседуем без протокола, в интимной обстановке, на Вашей территории. Я рассчитываю на понимание с Вашей стороны тех трудностей, которое испытывает наше государство в борьбе с разгулом организованной преступности. Сотрудничество с органами – долг каждого сознательного гражданина…

Здесь наступил подходящий момент применить прием, широко используемый преподавателями для слишком самоуверенного студента: неожиданно попросить его показать выполненную домашнюю работу по теме, которую еще не проходили.

– Предъявите, пожалуйста, документы, уличающие Кравченко М.С. в связях с преступными элементами, оформленные для передачи в суд… простите, не разглядела Вашего имени-отчества.

Как и следовало ожидать, мужчина сел прямо и опустил ногу, то есть смутился.

– Меня зовут Николай Михайлович… Все документы находятся в разработке, – не растерялся он. – Однако я могу продемонстрировать Вам нечто весьма интересное… Вот, ознакомьтесь, – достал он из портфеля тоненькую папку с грифом "Для служебного пользования".

В папке лежала газета с объявлением о продаже фикуса с опечаткой в ключевом слове, фотокопия инструкции по уходу за растением, написанная моим почерком, и фотография, на которой были изображены я и Витюха в момент передачи газетного свертка с долларами около подъезда моего дома.

– Объясните, в чем Вы усматриваете криминал? – постучала я ручкой по столу и недовольно нахмурилась.

Таким тоном экзаменаторы дают понять студенту, что в ответ вкралась грубая ошибка.

– Фотография не очень четкая, но здесь хорошо видно, что Вы знакомы со Скелетом.

– С кем? – промямлила я, теряя контроль над ситуацией.

– Человек, который передает Вам пакет с деньгами, никто иной, как Скелет, известная личность в преступном мире. Хитрый, коварный, беспринципный садист, он состоит в группировке Куприяна, ныне покойного авторитета. Такую кличку он получил оттого, что носит на пальце перстень в виде черепа.

– Витя вовсе не Скелет, – собрала я волю в кулак. – Он очень милый молодой человек, любит животных и увлекается классической музыкой. А на фотографии он передает мне сверток с импортными горчичниками для бабы Веры.

Вы что-то путаете.

– Я ничего не путаю, Мария Сергеевна, – опять развалился посетитель на стуле. – В свертке лежали деньги за фокус, тот самый, который Вы продали Скелету по объявлению, да еще и собственноручно написали инструкцию по использованию. Графологическая экспертиза легко это подтвердит. Кроме того, у меня имеются свидетельские показания очевидцев, что Вы руководили группой бывших уголовников, опознанных по фотографиям, во время выноса из подъезда неидентифицированного предмета. (Тут мнения свидетелей расходятся: один говорит, что это был сундук с мачтой, другой утверждает, что выносили зонт громадных размеров, третий клянется, что собственными глазами видел тотемный столб индейского племени Кечуа). Так вот, группа уголовников, выносившая неопознанный предмет, входит в то же бандитское формирование, что и Скелет… Факт спекуляции фокусами и связь с преступными элементами – налицо! Ну, будем отпираться? Или оформим явку с повинной?

Он довольно улыбнулся, предвкушая легкую победу.

– Мне стыдно за Вас, Николай Михайлович, а также за ту организацию, которая тратит средства из государственного бюджета на то, чтобы инкриминировать мирным гражданам продажу комнатных растений по объявлению в газете! – надеюсь, мой голос звучал, как у завкафедрой во время товарищеского суда над прогульщиками. – А грузчики, или группа бывших уголовников, как Вы изволили выразиться, выносила из подъезда фикус – весьма распространенный вид комнатных растений. Никакого нарушения уголовного законодательства в этом нет, а Ваши домыслы характеризуют Вас как человека поверхностного, не способного отличить настоящее преступление от стандартной бытовой ситуации.

Я чуть не попросила у Николая Михайловича зачетку для «неуда», но вовремя спохватилась.

– А почему же в объявлении написали «фокус», да еще и указали чужой номер телефона? – растерял он свою уверенность.

Досчитав про себя до десяти, я доходчиво объяснила службисту причину возникновения недоразумения, и еще раз заверила, что к преступным фокусам не имею никакого отношения.

В отместку за потрепанную нервную систему, я выпроводила его без подробной карты обратного маршрута. Пусть побродит по нашим лабиринтам и заработает себе клаустрофобию!

Единственным, что омрачало моральную победу над представителем не очень почтенного ведомства, был вопрос: с каких это пор служба, которая по роду своей деятельности должна блюсти государственную безопасность, занимается какими-то бирюльками, а именно – фокусами? Дожили!!!

Глава 5

– Как же так?! – продолжала кипятиться я дома. – Что за странный интерес к фокусам? Им что, делать больше нечего? Скоро все сотрудники правоохранительных органов превратятся в клоунов, мы будем их узнавать на улице по красным носам и рыжим парикам!

– Может быть, в этом и есть некий резон, – увещевала меня баба Вера, подкладывая в тарелку селедку под шубой. – Вон, наперсточники на каждом углу стоят, людей дурят. А ведь это самый настоящий фокус. Его изобрели в Индии в незапамятные времена, и назывался он "игра с кубками". Надувательство тут достигается с помощью так называемых "обманных пассировок", для чего требуется большое мастерство манипулятора. В XVIII веке был известен итальянец Джованни Боско. Он достиг такой виртуозности, что работал не с тремя, а пятью сосудами. До сих пор еще никто не превзошел его мастерства в исполнении этого номера… А кидалы?! Те, которые вместо настоящих денег подсовывают доверчивым простакам нарезанную бумагу. Ведь тоже, ловкие бестии, позаимствовали этот фокус у иллюзионистов… Все газеты кричат, что с преступностью надо бороться активнее. Вдруг сейчас новые способы борьбы осваивают: по принципу – клин клином вышибают.

– В таком случае фокусами должна заниматься милиция. Но я не понимаю, зачем нужны трюки людям из госбезопасности? Не собираются же они защищать интересы государства с помощью иллюзионизма?

– Отчего же – нет? В истории были такие прецеденты. Вот, например, в середине XIX века один из самых популярных иллюзионистов своего времени Бернар-Мариюс Казнев выполнял секретную миссию на Мадагаскаре. В те времена Мадагаскар был островом раздора между Англией и Францией. Франция посылала военные экспедиции. Англия в отместку наводнила страну миссионерами.

Подрывная деятельность миссионеров была настолько сильна, что правительство Наполеона III послало Казнева со специальной дипломатической миссией. Ему было поручено ослабить влияние британского консула на королевскую семью, и сорвать коварный план размещения крупного заема финансовыми воротилами Британии. Казнев с большим успехом выступал перед членами королевской семьи Мадагаскара и дал представления для широкой публики. Британский консул встревожился, что "сверхъестественное могущество" приезжего артиста может высоко поднять престиж Франции, и запросил инструкции у своего правительства. Так вот, в ответе министерства иностранных дел содержался приказ: обучить всех миссионеров на острове иллюзионному искусству. И ведь обучили, как миленьких!.. Это я к тому, что может быть и здесь имеется какой-то государственный интерес.

– Баба Вера, – открыла я рот от удивления. – Только не говори мне, что тебе приходилось выступать на арене цирка с фокусами. Откуда такие познания в области истории иллюзиона?

– Ничего удивительного, – гордо пожала она плечами. – Мой покойный супруг, Петр Силантьевич, как тебе известно, был очень одаренным человеком.

Чем только он не увлекался: и сельским хозяйством, и авиацией, и строительством, и физикой (в зеленом чемодане до сих пор хранятся чертежи его последнего изобретения – вечного двигателя четвертого рода), и оптикой (он придумал очки для слепых)… Ничего смешного в этом нет! – рассердилась баба Вера, заметив мою реакцию. – Существуют же слуховые аппараты для глухих… Однако большинство его изобретений не нашли практического применения в народном хозяйстве. Известное дело, кому нужен нестандартно мыслящий лаборант без высшего образования? Оттого и спился, в конце концов… А ведь какие надежды подавал! Завлабораторией очень хвалил его, и даже некоторые идеи Петра Силантьевича пробил в соавторстве. М-да…

Баба Вера немного помолчала, скорбно поджав губы.

– Так вот, я Пете немного помогала: подыскивала подходящую литературу в нашей библиотеке… Фокусами супруг мой тоже интересовался, но с точки зрения не техники исполнения, а использования оптических, химических, электрических и других достижений науки в эффектах и реквизите. Особенно его увлекали те фокусы, загадка исполнения которых, еще не разгадана. Вот, например, трюк "Индийский канат" упоминается еще в Сутрах веды – древних священных санскритских текстах, то есть его возраст составляет больше тысячи лет! Фокусник подбрасывал вверх круг каната, тот разворачивался, устремляясь в высоту, а потом замирал и оставался стоять вертикально. Мальчик, ассистент фокусника, взбирался по нему вверх и исчезал из виду, вслед за ним взбирался и фокусник. Сверху доносились звуки борьбы. На землю падали окровавленные части тела мальчика. Факир спускался вниз, вытирая окровавленный нож, собирал останки в плетеную корзину, совершал магические пассы и из корзины выскакивал ассистент, живой и невредимый. Вице-король Индии лорд Ленсдаун предложил премию в десять тысяч фунтов стерлингов тому, кто продемонстрирует этот трюк. Премия до сих пор не затребована. Хотя и были попытки разгадать тайну каната. Иллюзионисты разработали на сегодняшний день около тридцати модификаций внутреннего устройства каната. Но все дело в том, что индийские факиры использовали не только канат, или шнур, но и кожаный ремень, в который невозможно что-либо вставить в качестве опорной конструкции… Петр Силантьевич решил эту проблему. В одной из шляпных коробок в кладовке лежит ремень коровьей кожи, который принимает вертикальное положение, становясь похожим на шест, и выдерживает вес двух человек на высоте третьего этажа…

Надо будет его смазать глицерином, чтобы не рассохся…

В прихожей тренькнул звонок, прерывая наш задушевный разговор. Дверной глазок продемонстрировал широко известного в преступных кругах Скелета, который топтался на площадке перед дверью и смущенно надраивал свой перстень об свитер на широкой груди.

– Здравствуй, Витя, – открыла я дверь.

В руках он держал длинный газетный пакет. От хитрого и вероломного братка почему-то несло рыбным духом.

– Я… это, вот… Палычу гостинец принес, – застенчиво дернул он щекой. – Как он себя чувствует?

– Лаврентий Палыч, – позвала я. – К Вам посетитель.

Лаврентий уже трусил по коридору на запах свежатины. Скелет сунул мне в руки тяжелый сверток, присел на корточки и нежно потрепал кота по загривку.

Палыч благодарно ткнулся лбом ему в ладонь и заурчал.

– Может зайдешь, чаю выпьешь? – любезно предложила я.

– Не, дела у меня, – выпрямился он и повел покатыми плечами под кожаной курткой. – Я на минуту заскочил…

Беспринципный садист мило ухмыльнулся одной стороной рта и побежал вниз, громко стуча ботинками по ступенькам.

На кухне я развернула газету, баба Вера ахнула, а Лаврентий победно посмотрел на нас с буфета: Скелет принес свежую севрюгу, метра на полтора длиной.

– Лаврентий Палыч, вряд ли, Вы осилите такую рыбину в один присест.

Предлагаю поделить поровну, – внесла я предложение, но кот коротко мяукнул в знак протеста. – Ну, хорошо, будем делить по-братски.

– Да, повезло некоторым котам, такого щедрого споснора приворожить, – почесала нос баба Вера. – Видно, полюбился ему фикус, как родной.

– Баба Вера, – озарило меня. – А, ведь, братки не фикус покупали, а фокус. За что же они десять тысяч отвалили? Каким образом сработало дерево?.. Я готова поверить, что правоохранительные органы интересуются трюками для решения важных государственных задач. Но зачем бандитам из группировки Куприяна понадобились сундуки, в которых ассистентки фокусников превращаются в тигров, шкафы, из которых пропадают добровольцы из публики, и женщины, замирающие в неестественных позах на спинках стульев? Было бы логичнее, если бы они изучали опыт Гарри Гудини, его феноменальную способность вскрывать сейфы и выбираться из запертых камер в тюрьмах.

– Кто ж их знает, – проворчала тетушка, надевая фартук и вооружаясь тесаком. – Может, Куприян перед смертью решил исправиться, и встать на честный путь фокусника и трюкача… Часть рыбы пожарим, часть на уху пустим, а что останется – на заливное пойдет… Ты мне, лучше, вот что скажи, почему гражданин с рыбой пришел в нашу квартиру, а не к Любаше? Фикус же он из той квартиры выносил.

– Любаша! – ужаснулась я. – Надо ее проведать!